Джоан Смит - Аромат розы
– Ты думаешь, он был ее… ее возлюбленным? – мама произнесла последнее слово с нескрываемым отвращением.
Я злорадно улыбнулась. Мне было приятно, что нашлось хоть что-то, порочащее честь семьи Уэйлинов. Теперь наш позор не казался мне таким страшным.
– Миссис Сэнгстер и вправду сказала, что леди Маргарет очень любила этого Джоунза. Скорее всего, это вымышленное имя.
– К тому же завещала ему дом… Она бы не сделала этого просто так. Старая дура, завела себе любовника. Он же в сыновья ей годился. Совсем с ума спятила. Вот уж правда, всяк по-своему с ума сходит.
– Это, конечно, глупо, но по крайней мере в тюрьму за это не сажают. Мы с вами угодили в болото похуже. Что нам теперь делать?
– Давай поедем домой.
Мне очень хотелось домой, но это было бы похоже на трусливое бегство.
– Если бы нам удалось найти деньги дяди Барри, мы смогли бы заплатить Уэйлину за ожерелье, и тогда не надо будет закладывать Гернфильд. Мы должны остаться и узнать, где он жил. Брэдфорд сказал, в домике возле Эшдонского леса. Там разбросаны десятки маленьких деревушек.
– Держу пари, Стептоу знает больше, чем сказал нам. Мне кажется, самое время с ним поторговаться, Зоуи. Я тебе говорила, что он здесь, в Танбридже? Сегодня я видела его на променаде. Я хотела пойти за ним, но он ускользнул как угорь. Заходил в несколько отелей. По-моему, искал нас.
– Так значит, Стептоу тебя не заметил?
– Нет, но сейчас, конечно, уже знает, где мы остановились.
– Тогда нам нужно спокойно сидеть на месте. Он обязательно появится.
В этот момент раздался резкий стук в дверь. Мы обе вздрогнули от неожиданности. Я встала и подошла к двери, готовая дать бой Стептоу. Вид у меня был очень свирепый. Я резко распахнула дверь и лицом к лицу столкнулась с лордом Уэйлином.
– Разрешите войти? – Я хотела загородить ему дорогу, но не успела. Он решительно прошел мимо меня.
– Ах, вы все еще здесь, милорд? – пролепетала мама, густо краснея.
– Разве ваша дочь не рассказала о нашей встрече в Линдфильде?
Вид у него был странный. Я ожидала, что он ворвется к нам, как разъяренный лев, а он, скорее, был похож на робкого ягненка.
– Присядьте, пожалуйста, милорд, – сказала я, но оглядев комнату, поняла, что если он сядет на единственный свободный стул, мне придется либо стоять, либо растянуться на кровати.
– Я пришел пригласить вас, миледи, выпить со мной чаю, раз уж мы все решили остаться здесь еще на один день и продолжать поиски наших беспутных родственников. Не подумайте только, что я хочу бросить тень на репутацию мистера Макшейна, – добавил он поспешно. Это прозвучало еще более странно.
– Как вы, мама?
– Я, пожалуй, не откажусь от чашечки чая.
Уэйлин повел нас в тот же самый отдельный кабинет. У нас не было возможности поговорить наедине, но мать и дочь могут понять друг друга без слов. Ясно было, что Уэйлин чем-то очень огорчен, и нам обеим до смерти хотелось узнать в чем дело.
Между тем Уэйлин, видно, решил принять нас по-царски. Он заказал такое количество сэндвичей и конфет, что хватило бы на добрую дюжину гостей. Он носился с нами, как будто перед ним были знатные герцогини. Подавались и, из-за воображаемого сквозняка, убирались кресла. Нас закутывали в теплые шали. В довершение всего он предложил нам перейти в другой, более просторный кабинет. Он суетился вокруг нас, то и дело опасливо поглядывая на меня.
Когда он хотел переменить мое кресло во второй раз, я не выдержала:
– Ради Бога, Уэйлин, что вы узнали? – в первый раз я обратилась к нему просто по имени, опуская его титул «лорд», и сама почувствовала, что поторопилась. Мы еще не были с ним на короткой ноге. Но, если он и заметил это, то был слишком взволнован, чтобы придавать значение таким пустякам.
Уэйлин удивленно поднял брови:
– Как, что я узнал? Полагаю, то же самое, что и вы. Моя глупая тетушка завела себе молодого любовника и отдала ему все, что у нее было. Вы не знаете подробностей завещания, миледи. Дело в том, что помимо денег Макинтоша у нее еще было свое приданое, десять тысяч фунтов, которое, разумеется, предназначалось мне. Но после ее смерти оказалось, что от него ничего не осталось. Деньги попросту исчезли вместе с драгоценностями.
Мы с мама обменялись понимающими взглядами. Я сочувственно кивнула, а она сказала:
– Мы тоже подумали, что этот мистер Джоунз был ее возлюбленным.
Мама не хотела употреблять слово «любовник», но, по-моему, «возлюбленный» ничуть не лучше, потому что звучит как-то трусливо.
– А кем же еще он мог быть? – сердито проговорил Уэйлин. – Жена почтмейстера очень подробно мне рассказала, что тетя обожала этого типа. Купила ему кабриолет, дарила ему часы и всякую всячину. Простите меня, я напрасно подозревал, что ваш дядя причастен к краже ожерелья. Только странно, как у него могли оказаться эти стразы?
– Что заставило вас поехать в Линдфильд, лорд Уэйлин? – спросила я.
– Полагаю, то же самое, что и вас. Помните, вы спросили меня тогда, за ленчем, заходил ли я в ювелирные магазины. Я понял, что вы не зря задали этот вопрос, и не поверили моему вранью. Простите меня великодушно. Очень горько признать, что твоя родная тетя на склоне лет вела себя так глупо и легкомысленно. Я хотел скрыть это от вас. В ювелирном магазине Круппа я узнал, что она продала свое ожерелье. Я сказал ювелиру, что моя родственница вышла замуж, а я не знаю ее новой фамилии и показал ему ваш набросок, мисс Баррон. Он ее узнал. Она называла себя миссис Лангтри и дала свой адрес в Линдфильде. Жена почтмейстера показала мне дом.
Странно, что леди Маргарет пришла продавать ожерелье сама, но потом я догадалась, что дядя Барри потребовал от нее деньги наличными.
– Вы слишком строго судите ее, милорд, – возразила мама. – Мы ведь не знаем, может быть, она вышла замуж за этого Джоунза.
– По-моему, это не намного лучше, – ответил он.
Мы чувствовали себя ужасно. Нельзя было показать, что нам хорошо все известно, и тем более, что дядя Барри занимался делишками похуже. Мы не могли строго судить леди Маргарет. Конечно, она вела себя глупо, но по крайней мере не была мошенницей.
– Теперь меня действительно ничего не удерживает в Танбридже, – сказал Уэйлин. – Я узнал адрес поверенного мистера Джоунза. Мне дал его Фолиот, агент по продаже недвижимости в Линдфильде. Я намерен узнать адрес Джоунза, навестить его в Лондоне и поговорить с ним построже. Если они действительно были женаты, мне вряд ли что-нибудь удастся сделать, но если он был просто ее любовником, тогда… По завещанию все ее состояние принадлежит мне.
– Тогда как же Джоунз смог до него добраться? – спросила я. – Миссис Сэнгстер говорила, что Джоунз унаследовал дом.
