Каролин Лэмпмен - От счастья не убежишь
– О, Коул! – воскликнула Стефани. – Неужели Зорька?
– Раз вы смогли ездить на Сумраке, то с ней уж точно справитесь. У нас с Чарли совсем нет времени ее учить, а Джош вечно занят Вороным.
– И потом, – вставил Джош, – вы похожи! У нее хвост и грива совсем как твои волосы.
Полминуты в седле – и Стефани полюбила кобылу нежной и преданной любовью.
Зорька шла так же плавно, как Сумрак, но править ею было гораздо легче. Когда же Стефани вызвала Коула на состязание, и всаднику, и коню пришлось попотеть, чтобы не отстать от легконогой Зорьки. Сумрак и Зорька шли голова к голове, и звонкий смех Стефани разносился по ветру.
Когда Коул снял Стефани с лошади, она была вне себя от восторга.
– Спасибо, спасибо, тысячу раз спасибо! Она необыкновенная, чудесная, фантастическая лошадь! Вы даже не представляете!
– Значит, вы довольны моим выбором?
– Она прекрасна. – Стефани бросила на него озорной взгляд. – А если мне захочется разнообразия, я всегда могу занять у вас Сумрака.
– Если я вас на нем поймаю, посажу на месяц на хлеб и воду! – пригрозил Коул.
Стефани вдруг посерьезнела.
– Нет, Коул, не буду. Я не знала, что этот конь терпит только одни руки. Знала бы, никогда бы не выкинула такой дурацкой шутки.
– И как он вас не сбросил?! Два года назад какой-то молодчик пытался его украсть – так чудом остался жив. Должно быть, конь пощадил вас ради ваших прекрасных глаз...
– Скорей ради прекрасных яблок. – Стефани хихикнула. – Никогда не видела такого обжоры. Я ему скормила целую бочку. В конце концов пришлось перейти на морковь. Только один раз я испугалась и решила, что напрасно все это затеяла – это когда вы разразились идиотским смехом! Знаете, я думала, что с ним не справлюсь.
– Да он просто играл. Уж не знаю как, но вы его обольстили.
– Я просто не знала, как еще убедить вас, что я умею ездить верхом. И вообще, что вас так рассмешило?
– Вы. Физиономия у вас была совсем как у Джоша, когда он сбил масло: этакая невинная разбойница.
– Во всяком случае, я своего достигла.
– Уже второй раз я получаю такой урок. Мегги однажды проделала то же самое.
– Она ездила на Сумраке?
– Нет, это было задолго до того, как Сумрак появился на свет. Джош тогда был грудным младенцем. – Коул грустно улыбнулся своим воспоминаниям. – В один прекрасный день приезжаю я к обеду домой. Она сует мне в руки орущего Джоша, преспокойно выходит, садится на мою лошадь и уезжает. Юпитер был, правда, не такая зверюга, как Сумрак, но тоже не карлик. И не возвращалась она целую вечность. Я перепугался до смерти. Наконец она вернулась. Бросила мне поводья, взяла Джоша и без единого слова пошла в дом. Ух, как я на нее орал! Полчаса, наверно, орал, а она молча кормила ребенка. Наконец я выдохся. Она поднимает на меня глаза и говорит: «Так когда у меня будет приличная лошадь?» После этого она ездила на наших лучших лошадях. – Он вздохнул. – Два года мы искали подходящую пару для Сумрака. Вместе выбрали Зорьку... Она так на нее и не села. – Его голос дрогнул, и он отвел глаза.
Стефани молча смотрела на него. В горле у нее стоял ком. Должно быть, Мегги очень много значила для Коула... Он так ее любил. Стефани коснулась его руки.
– Коул...
Он взглянул на нее и грустно улыбнулся.
– Боже, как бы ей понравилась ваша проделка! Вы влетели во двор с таким видом, будто катаетесь на Сумраке каждое утро. Она бы сама наверняка потребовала отдать вам Зорьку.
– Как жаль, что нам с ней не познакомиться...
– Думаю, вы бы понравились друг другу. – Вдруг он криво улыбнулся. – Я думал, что нет на свете женщины упрямей и своевольней Мегги, но, видно, вы еще хуже. Даже она не решалась сесть на Сумрака.
14
– Королева ушла обратно в горы? – переспросил Коул, когда они с Чарли сели обедать. – Ты уверен?
– Боюсь, что так. Знаешь, она как-то чудно себя вела с тех пор, как потеряла жеребенка. А теперь они и вовсе пропали – ни ее, ни двухлеток, что ходили с ней, я уже несколько дней не видел. Только сегодня утром нашел их следы, ведущие в горы.
– Ах, черт! И надо же, чтобы именно Королева... – Коул с тревогой поглядел в окно. —
В горах со дня на день выпадет снег. Удивительно, что до сих пор не выпал.
– Странно, что они ушли. Инстинкт обычно оберегает животных от глупостей. – Чарли был бесстрастен, как всегда, но Стефани уловила в его голосе беспокойство.
– Надо искать, – вздохнул Коул. – Нам нельзя терять Королеву. Она – одна из лучших племенных кобыл.
– Я знал, что ты так скажешь. – Чарли отхлебнул кофе. – Выйдем завтра. Только вот... Двоим в горах не справиться. Ехать нужно по крайней мере вчетвером. Иначе риск слишком велик.
– Я поеду! – воскликнули хором Стефани и Джош.
– Нет, – отрезал Коул. – Наверху не до шуток. Нам предстоит трудный путь.
– Я уже ездил в горы, и все было в порядке, – возразил Джош, – а Стефани сидит на лошади лучше многих мужчин. Ты сам так говорил.
– Коул, у нас нет выбора, – поддержал его Чарли, не обращая внимания на упрямо сдвинутые брови Коула. – Они оба вправду отличные наездники, и им можно доверять. А ковбои, которых ты наймешь в поселке, могут подвести.
– Нельзя так надолго отрывать Мечтателя от Зорьки. А Стефани нельзя подниматься по Столовой тропе на лошади, к которой она не привыкла.
– Мечтатель – сильный, здоровый жеребенок, он вполне может пойти с нами.
Коул взглянул на Стефани.
– Вы уверены, что хотите ехать? Это гораздо труднее, чем вы думаете.
– Я трудностей не боюсь. Я ведь ездила на Сумраке, разве не так?
Коул возвел глаза к потолку.
– Поверьте, это совсем не то же самое.
Они встали до рассвета и выехали, когда горизонт на востоке только окрасился розовым. Стефани делала вид, что ей все нипочем, но чем ближе они подъезжали к Большому Рогу, тем неуютнее было у нее на душе. Стефани понимала, что горы – не для слабых духом. А горы, что высились впереди, вообще были какие-то странные, они не сужались кверху и не оканчивались пиками – они вздымались отвесными стенами от подножий до плоских вершин. Казалось, одолеть эти склоны невозможно.
Стефани с облегчением вздохнула, когда всадники повернули прочь от глубокой расщелины к другому склону – более пологому на вид. Зорька весело бежала по широкой тропе между кустиками полыни, и Стефани в который раз подивилась, почему Коул не разрешил ей сесть в дамское седло. Но еще удивительнее, что Джош безоговорочно послушался приказа отца и поехал не на Вороном, а на Заплатке. Впрочем, через каких-нибудь полчаса Стефани все поняла.
На привале перед подъемом Коул указал на узкую тропку, змеившуюся между огромных валунов. Она поднималась круто вверх метров на пятьдесят.
