Эмили ДЖОРДЖ - ЭТО СУДЬБА
– Мишель! Тетя Мишель! Можно мне оставить себе эту куклу? – воскликнул он с таким отчаянием, словно от этого зависела сама его жизнь.
– Тихо-тихо, малыш, не кричи так. У тебя же куча игрушек дома, – с улыбкой сказала Мишель, подхватив его на руки.
– Но это же Щелкунчик! Разве ты не видишь? Помнишь, мы читали про него?
– Конечно, помню, родной. Ну куда тебе больше игрушек?
– Он так мне нравится… – Нижняя губа маленького мальчика предательски затряслась, и Мишель вдруг поняла, что он устал.
Она кинула взгляд на часы: немного рано для сна. Но все признаки утомления были налицо – Серж тер глаза обеими руками и беспокойно крутился. Так что если она не поспешит, то скоро он раскапризничается и ей придется потратить немало сил, пока удастся утихомирить его.
– Давай мы с тобой поговорим об этом после того, как ты отдохнешь, ладно? – сказала она, целуя мальчика, и отошла от Ксавье. – Что скажешь?
Серж зевнул, подумал, потом нехотя согласился:
– Ладно. – И добавил: – Только можно я возьму Щелкунчика с собой в кровать? – Голос его прерывался, так что Мишель тут же уступила.
– Конечно, можно.
Ксавье смотрел, как она отнесла мальчика в соседнюю спальню, присела рядом с ним на кровати и стала уговаривать раздеться.
– Нет, я не хочу снимать мой красивый костюмчик, – решительно заявил мальчик.
– Ладно, мой золотой. Но против ботинок я категорически возражаю. Посмотри, какой красивый плед, он обидится, если ты его испачкаешь. И ботинки хотят познакомиться с ковриком. Смотри, какой красивый коврик. Ты будешь спать, а они будут с ним разговаривать.
Серж улыбнулся.
– Тетя Мишель, ты такая смешная. Разве ты не знаешь, что ботинки не умеют разговаривать?
Ксавье слушал и улыбался. Ему нравилось, как ласково и с пониманием Мишель обращается с мальчиком, нравилось, как она смешит его даже тогда, когда тот входит в раж и становится почти неуправляемым.
Он отошел от окна и остановился в открытых дверях между комнатами.
– Мишель, если хочешь, можешь запустить вентилятор. Выключатель у двери.
– Спасибо. Так жарко, просто не верится, что уже осень.
Серж уже лег на кровать, натянул плед до самых глаз и поглядывал на взрослых с самым проказливым видом.
– Ты почитаешь мне сказку? – спросил он Ксавье.
– Я почитаю тебе, Серж. Дядя Ксавье занят, – тут же сказала Мишель.
– Но я совсем не так уж занят, чтобы не почитать ему, – мягко возразил тот. – Конечно, Сержи. Какую ты хочешь?
Мальчик заулюлюкал от радости.
– Давай сначала «Кота в сапогах», а потом уже «Щелкунчика». А потом…
– Подожди, я пока не знаю, есть ли здесь такие книжки. Мишель, ты не посмотришь на полке?
Она была так тронута его согласием развлекать ее мальчика, что чуть не прослезилась.
– Я все привезла с собой. Но, право, Ксавье, ты совсем не обязан тратить свое время…
– Эй-эй, – прервал он ее с веселым блеском в глазах, – я уже с нетерпением жду приключений Кота в сапогах, а ты хочешь испортить удовольствие нам обоим!
Ей ничего не оставалось, как начать разыскивать в сумках книжку. Рассудком она понимала, что было бы намного проще, если бы Ксавье так же холодно и безучастно относился к Сержу, как и Андре. Потому что его теплое отношение к мальчику заставляло ее испытывать еще большее влечение к нему.
Наконец она отыскала требуемую книгу и передала Ксавье, который устроился в кресле возле кровати. Потом прошла к окну, задернула занавески, запустила вентилятор.
Ксавье уже начал читать, когда она вернулась к кровати. Серж слушал с восхищенным вниманием, приоткрыв рот и поблескивая глазами. Это была его любимая сказка, он всегда просил читать ее снова и снова, хотя давно знал наизусть. Мишель присела с другой стороны кровати и смотрела с улыбкой на мальчика и взрослого мужчину, явно довольных друг другом.
Ей нравилось, как Ксавье выделяет голосом отдельные слова, как делает страшное лицо, когда представляет людоеда, и хитрое – когда дело касается Кота в сапогах. У него удивительный голос, думала Мишель, такой выразительный, проникновенный. Она воспользовалась тем, что взгляд Ксавье прикован к книге, и внимательно изучала черты его лица.
Как он хорош собой, боже, до чего же красив! И не просто красив. Сколько силы и властности в выступающем подбородке, сколько юмора в зеленых глазах. Взгляд Мишель переместился на его губы, и она подумала, до чего же они чувственны и как умеют распалять в ней неистовую страсть…
Я, наверное, влюбилась в него не на шутку, решила вдруг она и сама испугалась этой мысли. Ерунда! Да и когда ей было влюбиться? Они познакомились всего несколько дней назад, и Ксавье часто вел себя высокомерно и надменно, даже угрожал, что не подпишет проект… Чертовски подло с его стороны!…
Но чем больше Мишель гнала от себя пугающую мысль, тем настойчивее был голос внутри, тем чаще повторял, что это правда.
Ксавье поднял глаза и обнаружил, что Мишель наблюдает за ним. А она вдруг поняла, что чтение закончилась.
– Еще, еще! – потребовал Серж.
Ксавье улыбнулся. И Мишель испытала странное ощущение, словно он взял в руку ее бедное сердце и болезненно сжал в кулаке.
– Почитай еще! – просил мальчик, пытаясь вернуть внимание дяди Ксавье.
Мишель с трудом отвела глаза.
– Пора спать, мой храбрый маленький Кот в сапогах, – ласково сказала она.
– Ну, еще одну сказку! – умолял он. – Ну, пожалуйста!…
Ксавье снова начал читать, а Мишель пыталась делать все возможное, чтобы не глядеть на него. Вместо этого смотрела на Сержа и старалась убедить себя, что все это ей померещилось.
Ну ладно, хорошо, он ей нравится – это вполне понятно, но не более того. Нет-нет, конечно, она не влюблена в него, этого не может быть, это безумная, сумасшедшая мысль. Во всем виновата их дурацкая игра, спектакль, который они разыгрывают для других, притворяясь счастливой влюбленной парой. Она слишком нервничала в последнее время, к тому же хорошее отношение Ксавье к Сержу только усиливало иллюзию. Да, она позволила себе слабость попасться на удочку простой фантазии…
Серж изо всех сил боролся со сном, таращился, но глаза его закрывались все чаще и чаще. Когда Ксавье добрался примерно до середины сказки, мальчик уже крепко спал.
– Думаю, ты можешь закончить, – прошептала Мишель.
Ксавье посмотрел на Сержа и улыбнулся.
– Он очень устал. Наверное, у него было немало дел сегодня утром.
– Да, он ужасно перевозбудился, когда узнал, что мы поедем за город. Накануне уснул поздно вечером.
– Он долго спит днем?
– Обычно час-полтора.
Ксавье положил книгу.
– С тобой все в порядке? – неожиданно спросил он.
