Шэрон Шульц - Дары любви
— И тебя тоже, — тихо произнес Свен. — Слава Богу, Анна, что ты жива. — Свен поймал ее ладони и поднес к губам, целуя тонкие пальцы. — Когда я увидел их, стоящих в лесу, наблюдающих за нами… Клянусь, сердце перестало биться в моей груди, пока ты не убежала. — Он покачал головой. — Второго такого случая им не представится!
Анна вздохнула и прикусила губу. Ее глаза наполнились слезами, а на лицо набежала тень глубокой печали.
— Я говорила с Бесс… Ты знаешь, она мне как мать… — ее голос задрожал. — Я спросила ее о том, что тебе аббат…
— Успокойся, — прошептал ей на ухо Свен. — Не плачь, сердечко мое.
Анна глубоко вздохнула.
— Бесс сказала…
Свен положил ей палец на губы.
— Не будем об этом. — Он погладил ее нежную щеку. — Никогда. Я принял условия отца Майкла, когда предлагал себя, Анна. И хотя я берегу твою честь, но в моем воображении… — он на мгновение зажмурился, а потом заставил себя посмотреть в ясные глаза Анны, — ты давно стала моей.
Слезы ручьем хлынули у нее из глаз, и Анна даже не пыталась остановить их.
— О чем ты говоришь?
— Так не может продолжаться. То, что происходило между нами в последние дни… Поцелуи, прикосновения, объятия. Мы манили друг друга словами, жестами… Это я виноват, Анна. Я знаю, что не имею права прикасаться к тебе, и все же позволял себе эти не совсем невинные нежности.
— Мы не сделали ничего дурного! — закричала Анна.
— Но сделаем, если не перестанем завлекать друг друга. Это вопрос времени. — Свен жестом просил ее молчать. — Ради Бога, Анна. Пока я не разберусь, что творится в твоем сердце, мои желания будут бесплодной мечтой. Я гораздо сильнее тебя. Но я лишусь рассудка, если… Я никогда никого не принуждал, Анна. И могу причинять тебе боль, но мое желание так сильно… — Свен отшатнулся. Он не хотел говорить Анне таких жестоких слов, но она должна знать, к чему ведут ее прикосновения и поцелуи, — что больше не могу доверять самому себе!
Свен почувствовал, как рука Анны, успокаивая, гладит его по спине. В ее прикосновении не было ни страсти, ни нежности. Просто дружеская ласка, и она успокоила Свена.
— Нет, Анна, — коротко сказал Свен и слабо улыбнулся. — Может быть, ты не ведаешь ничего, но я-то… я желаю тебя.
— Ты же останешься моим другом? — спросила Анна сквозь слезы.
— Останусь, сколько смогу.
— Я чувствую себя пленницей, Бесс. — Анна убрала инструменты и вытерла руки. Бесс и ее помощница поставили на стол хлеб и сыр и позвали девушку поесть.
— Понимаю, дитя. — Бесс разлила медовуху и присела на табурет составить Анне компанию. — Но мы ничего не можем поделать. Уильям и Свен решили, что это единственный способ избежать опасности. Пока они не выяснят, откуда исходит угроза, нам придется сидеть взаперти.
Анна села на скамью, но больше всего на свете ей хотелось упасть на постель и отдохнуть. Спина ныла хуже воспаленного зуба. Боль пульсировала в плечах и пояснице…
Ее последняя работа оказалась самой сложной. И дело было не в тонких и изысканных эмалях, над которыми Анна кропотливо трудилась. Нет. Похоже, она утратила способность концентрироваться.
Теперь Анна чувствовала себя гораздо лучше. А месяц назад, когда после нападения Свен отдалился от нее, она была просто убита горем.
Свен навещал ее в мастерской, шутил, разговаривал, но ни разу не коснулся ее и не позволил Анне прикоснуться к нему. Иногда Анне удавалось приблизиться к Свену. И если она случайно направлялась к нему под невинным предлогом, он смотрел на нее таким ледяным взором, какого Анна никогда прежде не видела.
Ах, если бы Свен понимал, каким мучительным оказался его план. Он разбудил в ней неведомые ранее желания, и жажда их становилась достаточно сильной, чтобы ввести неискушенную девицу в грех постыдных мыслей.
Она должна была признать, что не владеет больше своим телом.
От неожиданности Анна поперхнулась хлебом и испуганно покосилась в сторону Бесс. Не заметила ли та стыдливого румянца на ее лице или внезапного волнения?
Бесс продолжала пересказывать деревенские сплетни, и Анна, успокоившись, стала вслушиваться в ее болтовню. Девушка действительно ничего не знала о жизни в Мюрате, потому что неделю не покидала стен мастерской, торопясь кончить работу. Последние несколько дней она даже в окно не выглядывала.
Правда, Анна чувствовала, как работа потихоньку заполняет пустоту в ее душе и позволяет забыть о плоти.
Анна решительно отложила в сторону недоеденный ломоть хлеба с сыром и поднялась. Бесс замолчала и вопросительно взглянула на девушку.
— Извини меня, Бесс, но я уже не понимаю, что ты говоришь. Мой разум устал не меньше моего тела. — Она потянулась и вздрогнула от пронзившей поясницу боли.
— Пойдем ко мне. Я нагрею тебе воды, — предложила Бесс. — Отправим мужчин в мою горницу и поставим кадку перед самым огнем. — Бесс принялась убирать со стола. — Боль пройдет, и тебе станет легче, вот увидишь!
Привлекательная мысль! Но Анна не желала нарушать привычный уклад семьи Коуки.
К тому же ей не хотелось сидеть обнаженной в соседней со Свеном комнате. Она едва укротила свои мечты, донимавшие ее в холодные одинокие ночи. Кто знает, что привидится ей?
— Спасибо за предложение, но я не пойду, — ответила Анна. — Для тебя хлопотно, Бесс. И я слишком устала, чтобы получить от этого удовольствие.
Она проводила Бесс до двери и, несмотря на то что, наконец, закончила работу — во всяком случае, одну часть, — долго не могла успокоить себя: бродила бесцельно по мастерской, ворошила угли в очаге, вытирала пыль, расставляла банки на полках… Она оттягивала тот момент, когда придется лечь спать.
Анна знала, что в постели начнет думать о Свене. Видения, которых было так много в прошлом, теперь редко посещали ее. Так какой смысл беречь невинность, если ее дар исчезает сам собой?
Может быть, сама мысль подарить свою невинность Свену является грехом?
Нет, Анна не могла в это поверить. Если бы Бог поражал людей за мимолетную мысль о грехе, они со Свеном уже должны быть мертвы.
Она вытерла слезы и открыла дверь.
На пороге стоял Свен. Только что выпавший снег искрился в слабом свете яркой луны.
— Я не привидение, впусти меня, — улыбнулся Свен, отряхивая снег с сапог и плеч. — Уже довольно прохладно, — сказал он и, шагнув через порог, закрыл дверь. Потом сбросил подбитый мехом короткий плащ и стянул перчатки. — Я решил навестить тебя.
— Мы виделись вчера.
— Да, хотя я был удивлен, что ты вообще меня заметила, так была увлечена своей работой.
Пока она жива, всегда будет замечать его. Неужели Свен не понимает?
