Барбара Картленд - Тайна горной долины
От переживаемых эмоций она, вероятно, побледнела, потому что герцог нервно зазвонил в колокольчик. Когда в дверях появился мажордом, он приказал ему принести бренди.
Напиток принесли через несколько минут в граненом графине на серебряном подносе, на котором стояли хрустальные бокалы.
Мажордом хотел разлить бренди по бокалам, но герцог махнул на него рукой и, когда дверь за ним закрылась, сам наполовину наполнил бокал и протянул его Леоне.
— Н-нет… спасибо, — попыталась выговорить она.
— Выпейте это! — приказал он. — У вас шок.
Леона чувствовала себя слишком слабой и не могла спорить с ним, а потому взяла бокал и выпила, как велели.
Огненная жидкость обожгла ей горло, и хотя она ненавидела этот вкус, напиток привел ее мысли в порядок, и она уже больше не дрожала так сильно.
Герцог взял у нее пустой стакан и поставил на поднос.
— А теперь, Леона, я хочу поговорить с вами.
Она собиралась сказать ему, что не может ничего слушать, хотела убежать к себе в спальню, спрятать свое несчастье, остаться наедине с тем, что ее предали.
Но воля герцога была сильнее. Она подняла глаза и заставила себя прислушаться к тому, что он говорит.
— Я собирался немного подождать, — сказал он, — прежде чем беседовать с вами о моих планах относительно вашего будущего.
Леона ничего не отвечала, и он продолжил:
— Мне хотелось, чтобы вы чувствовали себя здесь, в замке, как дома. Я хотел, чтобы вы привыкли к нашему образу жизни.
— Ваша… светлость… вы очень… добры, — с трудом пробормотала Леона.
Ей было трудно говорить. В груди давила неимоверная тяжесть, словно кто-то положил туда камень.
— И мне показалось, — продолжал герцог, — что вы были здесь счастливы. Вы весьма изменились внешне с того момента, как прибыли сюда.
— Я… уже говорила вашей светлости… что очень благодарна… за подаренные мне платья, — запинаясь, говорила Леона, — и за жемчужное ожерелье.
— Это всего лишь небольшая часть того, что я собираюсь дать вам, — сказал герцог, — потому что, еще прежде чем вы прибыли, я уже решил, что вы — именно та девушка, которую я так долго искал на роль моей невестки!
На миг Леоне показалось, будто она ослышалась. Но, видя в ее глазах вопрос и непонимание, герцог еще раз повторил:
— Я собираюсь выдать вас замуж за своего сына, маркиза Ардна!
— Но… почему вы выбрали… именно меня?
— Потому что я всегда восхищался вашей матерью. Вы происходите из знатного шотландского рода. Вы сильная и здоровая девушка, и, я уверен, вы подарите моему сыну наследника титула, чтобы преемственность в нашем роду шла по прямой линии.
Леона всплеснула руками.
— Но… я же никогда… не видела маркиза, ваша светлость!
— Я знаю об этом и, прежде чем вы встретитесь, хочу, чтобы вы четко представляли себе, что повлечет за собой этот брак и что он принесет лично вам.
Помолчав, герцог продолжил:
— Вы будете жить здесь, но, кроме этих владений, у нас есть еще особняк в Лондоне, дом в Эдинбурге, по роскоши не уступающий королевскому дворцу, а также много замков и другой собственности в разных частях Шотландии и на островах.
Герцог снова замолчал на какое-то время.
— Вы сможете ездить за границу, Леона, и путешествовать — насколько я понимаю, в прошлом вы не могли себе этого позволить. Вы сможете побывать во Франции и Италии. Вы увидите красоты Греции, и, если вам только заблагорассудится, я готов отправить вас в любую часть света.
Леона смотрела на него широко раскрытыми глазами.
— А… ваш сын. Он… в курсе всего происходящего?
— Эван женится на вас, потому что я ему скажу, — ответил герцог. — Но хочу быть с вами откровенным, Леона. Как только вы родите наследника моему сыну, вам не придется уделять ему много внимания.
— Но почему? Я… не понимаю! Мне говорили, что он… болен… но…
— Он никогда не был силен, — перебил ее герцог, — и я возил его ко всем врачам в мире, к кому только мог. Но все врачи глупы и бестолковы! Как бы там ни было, сейчас он молодой человек и в состоянии зачать ребенка. Это все, что мне от вас нужно!
Герцог говорил довольно грубо, и Леона произнесла:
— Мне… не хочется выглядеть… глупой, но я… по-прежнему не понимаю. Зачем нужна маркизу такая… странная и… неестественная женитьба?
— Я хочу, чтобы вы вышли за него замуж, Леона, — сказал герцог. — В вас есть все, чем я восхищаюсь в женщине, все, что мог бы мечтать увидеть в своей невестке, матери будущего герцога.
— Это… огромная честь для меня, ваша светлость. В то же время вы должны понимать, что я… не могу выйти замуж за человека, которого… не люблю.
Еще произнося эти слова, она понимала, что никогда больше не сможет полюбить, а значит, никогда не выйдет замуж.
— Это всего лишь романтический идеализм молоденькой девушки, — усмехнулся герцог.
Он поднялся на ноги и снова встал у камина.
— Вы ведь достаточно разумны и прекрасно понимаете, что свадьбы в семьях аристократов всегда устраиваются по расчету. Это не вопрос сентиментальных эмоций, испытываемых двумя людьми, которые слишком молоды, чтобы разобраться в собственных чувствах, но это прежде всего слияние денег и собственности двух семей, члены которых равны по своему положению.
— У меня нет… собственности, ваша светлость. В действительности, у меня нет за душой ни гроша! И я совсем не считаю, что кровь, текущая в моих жилах, может хоть в какой-то мере сравнять мое положение с вашим…
— Ваш отец был англичанином, его репутация безукоризненна, — сказал герцог резко. — Ваша мать принадлежала роду Макдоналдов, а ваш прапрадед был главой клана, и барды до сих пор воспевают его храбрость.
Леона знала, что все это правда, но она была крайне удивлена, что и герцог все это знал тоже.
— Следовательно, я должен гордиться, что вы будете принадлежать роду Макарднов, — продолжал он, — и когда я умру, вы станете герцогиней Арднесской!
В его голосе было столько уверенности, что Леона поспешно проговорила:
— Ваша светлость… надеюсь, вы поймете меня, если я… попрошу дать мне… некоторое время… на обдумывание вашего… предложения.
— Обдумывание? — переспросил герцог. — О чем тут думать? Я уже все приготовил к свадьбе, Леона, и она состоится завтра или в крайнем случае послезавтра.
— Нет… Нет! — воскликнула Леона.
Она почувствовала, как волна нахлынула на нее и накрыла с головой, она тонула под ее силой и напором.
— Я уже говорил вам, что собирался подождать некоторое время, — сказал герцог. — Но ваше сегодняшнее поведение ускорило события до такой степени, что я больше не могу ждать и откладывать нечто столь важное для меня.
