Лей Гринвуд - Виолетта
— Можно я останусь здесь? — попросила Эсси. Джефф улыбнулся. Ему нравилось, когда Эсси находилась рядом. Кроме того, она могла обидеться, если он откажет ей в этом.
— Конечно.
Джефф убрал бумаги, освобождая место для Эсси, дал ей чистый лист бумаги и ручку.
— Бери стул и садись рядом со мной.
Виолетта никак не могла сосредоточиться. Эсси находилась наверху уже больше часа. Виолетта не могла понять, почему Джефф разрешал этой девочке так долго оставаться у себя. Своих племянниц он отправлял вниз, как только начинала работать машина. Близнецы, казалось, не обращали на это внимания и вели себя слишком покладисто. Виолетту буквально била дрожь при одной мысли о том, что произойдет после отъезда Джеффа, когда закончится период их благочестивого поведения.
Но в данный момент даже возможные козни ужасных двойняшек не могли отвлечь Виолетту от мыслей о Джеффе Рандольфе. Это следовало прекратить немедленно. Именно близнецы, а не их дядя являются ее главной заботой, напомнила себе Виолетта. Однако она была просто не в состоянии думать о чем-то другом. Его взаимоотношения с Эсси наводили на мысль, что существует совсем иной Джефф Рандольф, которого ей не дозволено видеть. Остальные девочки боялись его, а застенчивая, трогательная Эсси обожала. Джефф всегда готов был позволить ей оставаться с ним столько, сколько она захочет. Почему?
Может, Эсси чем-то напоминала Джеффу себя самого? Но Виолетта тут же отбросила эту мысль. Невозможно представить Джеффа Рандольфа застенчивым, решила она. Однако эта идея не выходила у нее из головы.
Возможно, в детстве Джефф был совсем другим, но ему пришлось измениться, чтобы выжить? Виолетте очень хотелось выяснить это. Она чувствовала:
что-то изменилось в их отношениях. Помимо простого физического влечения, существовало что-то еще, заставляющее ее пытаться понять Джеффа.
Господи, нельзя же быть такой наивной, одернула себя Виолетта. Джефф вовсе не собирался открываться перед ней, да и бессмысленно все это. После карантина они никогда больше не увидятся.
Тем не менее Виолетта решила непременно выяснить, что же превращало Джеффа Рандольфа в старого чудака.
Бросив взгляд на вновь прибывший обед, Джефф принялся ругаться так яростно, что стоящие внизу люди побоялись отправить наверх что-либо еще. Тайлер прислал столько же еды, как и в прошлый раз, а кроме того, серебро, фарфор и даже скатерть. Стало больше вина, хрусталя и свечей. Джефф не знал, что задумал Тайлер, но собирался в понедельник, после ленча, сломать своему брату шею.
Он поклялся никогда не иметь дела с этой острой на язык янки. Джефф не мог позволить, чтобы кто-то осмеивал его взгляды на женщин. Конечно, он не надеялся, что Виолетта поймет его, но не ожидал такого сарказма.
Джефф много думал о Виолетте все это время. То, что на ее глазах умер брат, несколько изменило его мнение о ней. Пройдя через это испытание, Виолетта, наверняка, могла понять, что пришлось выстрадать Джеффу. Во всяком случае, она разбиралась в подобных вещах больше, чем его собственная семья. Виолетта так же, как и он, потеряла родителей. У нее было почти столько же причин ожесточиться, сколько и у Джеффа. Однако с Виолеттой этого почему-то не произошло. Более того, она не любила говорить о своих несчастьях и слишком часто предаваться воспоминаниям. Этого нельзя было сказать о Джеффе. Именно в этом родные братья постоянно обвиняли его.
Джефф бросил взгляд на то, что осталось от его левой руки. Он прекрасно знал, почему никогда не помышлял о протезе. Кто-то желал поскорее забыть войну, оставить в прошлом горечь поражения, вести себя так, словно войны никогда и не было. Джефф же хотел, чтобы его рука была видимым напоминанием ему самому и всем остальным о цене этой войны.
Виолетта, наверняка, чувствовала то же самое, хотя и не показывала виду. Она неизменно выглядела оживленной и счастливой, по крайней мере, когда не имела дела с ним. Спускаясь в ванную, Джефф не раз слышал, как Виолетта что-то объясняла девочкам, смеялась. Теперь на страже у дверей неизменно стояли близнецы, но Виолетта тоже находилась недалеко, хотя и сохраняла дистанцию.
Джефф рассмеялся, вспомнив ее растерянность в то утро, когда она застала его со штангой в руке. Виолетта не могла бы смутиться больше, даже если бы была красавицей из Вирджинии. В другой раз Джефф уже специально вышел из ванной, не постучавшись, чтобы позлить ее. Ему нравилось огорчать столь властную женщину. Это доставляло Джеффу огромное удовольствие.
Виолетта была вполне зрелой женщиной, но смущение заставляло ее выглядеть гораздо моложе. Ну, не совсем девочкой, но в достаточной мере неискушенной. Впрочем, это не совсем удачное слово. Что-то в ней смягчало влияние возраста и делало ее очень привлекательной, даже когда Виолетта вела себя как школьная воспитательница. Она пыталась казаться жесткой, эгоистичной, но что-то подсказывало Джеффу: Виолетта совсем другая.
Проклятье! Почему он так много думает о Виолетте Гудвин?! С одной стороны, вполне естественно его увлечение привлекательной женщиной, особенно если учесть отсутствие других представительниц прекрасного пола. Однако Виолетта не проявляла к нему никакого интереса. Джефф не мог объяснить, почему же она не выходила у него из головы.
Он также не сумел объяснить, почему ему вдруг захотелось опять с ней пообедать. Джефф порядком устал от общения с Эсси. Конечно, она была прелестным ребенком и очень нравилась ему. Но дети всегда оставались для Джеффа загадкой, которую ему вряд ли удастся когда-нибудь решить.
Достав очередное блюдо, Джефф принялся сервировать стол. Через несколько минут все было готово. Он окончательно решил пригласить мисс Гудвин, но ему не хотелось спускаться вниз и делать это при всех. Хорошо, если бы она сама поднялась сюда. Только как это сделать?
Внезапно в голову Джеффа пришла замечательная идея, вызвавшая широкую улыбку на его лице.
Бет и несколько старших девочек заканчивали накрывать на стол. Виолетта уже поднялась по лестнице, чтобы позвать младших девочек, но в этот момент раздался пронзительный детский крик. Затем из своей комнаты выскочили близнецы и, показывая в сторону окна, завопили:
— Там что-то за окном! — кричала Аурелия.
— Это похоже на летучую мышь! — вторила Джульетта.
Виолетта не помнила случая, чтобы летучая мышь билась в закрытое окно, и решила, что беспокоиться, собственно, не о чем.
— Ступайте вниз, — приказала она остальным девочкам, толпившимся у дверей комнаты. — Бет уже накрыла на стол.
— Можно мы тоже посмотрим? — попросила Коринна.
— Там не на что смотреть, — тут же откликнулась Бетти Сью.
