Анна Грейси - Спасенная репутация
Она повернулась и прицелилась, подержала пистолет нетвердо, совсем не по-солдатски. Николас терпел, сколько мог, затем шагнул вперед и снова обхватил ее руками, чтобы показать, как правильно прицеливаться. На этот раз она удобно прислонилась к его груди, сунув голову под подбородок.
– Оно опять также громко бабахнет? – выдохнута она и потерлась о него щекой.
Внезапное сомнение закралось в душу Ника. Он отпустил руку Фейт, отошел назад и посмотрел на нее, подозрительно прищурившись Она повернулась с невинно-вопросительным выражением лица. Слишком невинным.
– Вы ведь раньше стреляли из пистолета, да, дерзкая девчонка?
Она рассмеялась.
– Ну да, и довольно часто, сэр. Я же говорила вам, что у моей мамы был пистолет, и у одной из моих сестер есть. Пруденс учила меня, как им пользоваться – и как чистить тоже.
– Почему же вы мне не сказали?
Она взглянула на него с упреком.
– Я пыталась – дважды! – но вы не слушали. И потом вам доставляло такое удовольствие инструктировать меня, что мне не хотелось прерывать. Должна сказать, вы замечательный офицер.
Ник сложил руки и сурово посмотрел на нее. Она развлекалась, водя его за нос, и ему некого винить, кроме себя самого.
– Смею предположить, что вы без особого труда можете попасть в тот камень?
Она кивнула.
– Слишком легко. Видите вот тот кусочек дерева, торчащий из песка? – Она подняла пистолет, прищурилась против ветра, который становился все сильнее, и выстрелила. Пуля вошла в песок чуть-чуть левее куска дерева Она нахмурилась.
– Я забыл предупредить вас, – сказал Ник, подавляя низменное чувство самодовольства – Он отбрасывает слегка влево. Достаточно практики на сегодня. Думаю, надвигается гроза.
Она взглянула на собирающиеся тучи.
– Надеюсь, вы ошибаетесь.
Ник заказал в гостинице две комнаты на несколько дней.
В свою брачную ночь Ник не собирался делить постель с молодой женой; этого на его совести не будет, и потом, он дал слово.
К тому времени, когда они с Фейт вернулись в лагерь, ветер окреп, и черные грозовые тучи затягивали небо; Мак и Стивенс решили свернуть лагерь и тоже от правиться в гостиницу. Ник не возражал.
Однако когда они прибыли в гостиницу, она оказалась переполнена. Гроза пришла после нескольких дней безветренной погоды, и корабли были вынуждены торчать в порту. В результате все гостиницы и таверны в городе оказались забиты до отказа.
Когда Фейт и Николас вошли, хозяин гостиницы бросился им навстречу.
– Bonjour, monsieur. Как видите, у нас проблема. Я подумал, быть может, ваша супруга согласится разделить комнату с двумя английскими леди? Это очень благородные леди, месье, и респектабельные, в этом ни малейшего сомнения. Их мажордом будет ночевать в мансарде с моим сыном, а горчичная будет спать с моей дочерью. Но этим двум благородным дамам, им негде остановиться, а все другие комнаты забиты под завязку. Все, что осталось, это две комнаты, за которые вы заплатили, и поскольку вы не воспользовались ими прошлой ночью, я подумал, возможно... – Он развел руки в красноречивом галльском жесте.
Ник не был против. Он разделит вторую комнату с Маком и Стивенсом. Он повернулся к Фейт.
– Как вы решите, дорогая. – Когда он говорил, раскат грома сотряс здание, и небесные хляби разверзлись. Ветер и дождь с яростью обрушились на гостиницу. Двери и окна задребезжали. Фейт поежилась и конвульсивно сжала его руку.
– Мадам? – напомнил трактирщик.
Она вздрогнула и выпрямилась.
– Конечно, я не против но... – начала она, с улыбкой поворачиваясь чтобы поздороваться с двумя модно одетыми дамами, на которых указал хозяин гостиницы. Но ее улыбка застыла, а рука еще крепче стиснула руку Ника.
– Что случилось? – тихо спросил Николас. Она усилием воли расслабила пальцы и ответила настолько спокойно, насколько смогла:
– Ничего Да, месье, я не возражаю...
Холодный аристократический голос прервал ее:
– Взгляните, мама, разве это не та нищенка, которую мы видели в городе третьего дня, – ну, она говорила по-английски?
Старшая дама повернулась и окинула Фейт презрительным взглядом.
– Ты имеешь в виду ту уличную девку, которая имела наглость приставать к нам? Вижу, она нашла покровителей. К несчастью, моя дорогая Летиция, у мужчин, даже у так называемых джентльменов, моральные устои гораздо ниже, чем у нас. – Она повернулась к хозяину гостиницы. – Трактирщик, я надеюсь, это создание не останется здесь. Я думала, это респектабельная гостиница.
От хорошего настроения Фейт не осталось и следа, но Николас крепче сжал ее руку и холодно заметил:
– Нам понадобятся обе комнаты, трактирщик. Моя жена прошлой ночью находилась на попечении Марты Дюбуа в доме месье Лекура, но сейчас она уже вполне здорова. Таким образом, мне понадобятся обе комнаты, одна для нас женой, а другая – для моих людей.
– Но, месье...
Николас изогнул бровь и сказал голосом, не менее надменным, чем у английской леди:
– Милый мой не могу же я заставлять свою жену отказаться от комфорта и уединения ради каких-то двух особ сомнительного происхождения.
– Ну знаете! – Старшая из дам выпрямилась. – Да будет вам известно...
– Мадам, я не припомню, чтобы мы были представлены друг другу, поэтому будьте любезны воздержаться от нападок на меня или мою жену, – сказал Николас ледяным голосом, который резал словно удар хлыста. – Я обращался к трактирщику.
Фейт заморгала. Она знала, что Ник был военным. Она видела своими глазами, как он сражался на берегу в ту первую ночь. Она думала, что вышла замуж за офицера, но теперь поняла, что нет. Не совсем.
Дама покраснела и стиснула зубы. У дочки отвисла челюсть от удивления при виде того, как ее матери небрежно и действенно заткнули рот.
Не обращая на них внимания, Николас твердо взял Фейт под руку.
– Идемте, моя дорогая, удалимся в свою комнату и отдохнем перед обедом.
Английская леди пришла в себя и напустилась на бедного трактирщика:
– Это неслыханно! Как смеете вы предпочитать эту потаскушку и этого человека нам! Да будет вам известно, что я леди Бринкэт из Бринкэг-Холла в Чешире, и я требую, чтобы вы предоставили нам комнату!
Николас не обращал на нее внимания и продолжат степенно подниматься по лестнице об руку с Фейт. Прежде чем завернуть за угол, Николас приостановился и небрежно бросил:
– О, трактирщик...
Мужчина поспешил к подножию лестницы, с надеждой обратив к нему лицо.
– Да, месье?
Холодным тоном, намеренно растягивая слова, Николас сказал:
– Те англичанки могут переночевать в моей второй комнате, ежели захотят.
– Вы выдворите своих людей ради английских дам? О, мерси, месье, – радостно залопотал трактирщик.
