Элизабет Торнтон - Любовный поединок
Спрыгнув на тротуар, Флинн неузнаваемо преобразился. И расплачиваясь с кучером, и помогая Серене сойти, он являл собою образец почтения: хорошо воспитанный лакей, знающий свое место.
Дойдя до Бувери-стрит, они свернули в переулок, мрачный и грязный, с увешанными стираным бельем веревками, протянутыми от окна к окну. Сделав несколько шагов, Серена поняла, что задыхается, и поднесла к носу надушенный платок, чтобы заглушить запах гниющих отбросов. Переулок жил своей жизнью. Тут и там попадались мужчины и женщины в разных стадиях опьянения. Из освещенных окон второго этажа бесстыдно высовывались полуголые девки, а у дверей их хозяева зазывали прохожих. У них дела, по-видимому, процветали.
Серена была не настолько слепа, чтобы не замечать подобных сцен вокруг Ковент Гарден и Друри Лейн, когда она возвращалась из театра. Даже неподалеку от дома Уордов, на Стрэнде, где столетие назад красовались пышные дворцы, в вечерних сумерках можно было видеть прогуливающихся проституток и их щеголеватых покровителей. И все-таки на Стрэнде сохранялась известная пристойность, которой здесь и в помине не было. Здесь царила нищета, и ничего более мерзкого Серена еще не видала.
Они помедлили, и, когда Флинн убедился, что путь свободен, по лабиринту улочек и переулков они вышли наконец на Уайтфрайер-стрит. Только здесь Серена отняла от лица платок.
— А ты не новичок в этих местах, — заметила она, многозначительно подняв брови.
Флинн только усмехнулся в ответ.
Дом, в котором они спрятали лорда Алистера, выглядел вполне респектабельным. Мимо него по улице двигались экипажи, и посетители кофейни на углу выглядели весьма почтенно.
Поднявшись по лестнице, Флинн остановился и постучал в дверь особым условленным стуком.
— Кто там?
— Твоя белая розочка, — шепнула Серена пароль, который сама же и придумала.
Флинн выпучил глаза.
— Ну и театр тут у вас! Пока вы будете развлекать юного Ромео, я гляну, что там творится внизу.
Дверь распахнулась, и показался удивительно красивый юноша, одетый по последнему слову моды. Платье доставила ему Серена с любезного разрешения Клайва из его гардероба.
— Леди Уорд! — произнес он, ослепительно улыбаясь, и проводил Серену в комнаты.
Манеры лорда Алистера, его непоколебимая верность проигранному делу— все в нем вызывало в Серене живую симпатию. Ей нравился даже его светский шотландский выговор.
Он выдвинул стул и провел по нему носовым платком.
— Окажите мне честь, отведав со мною бокал вина, миледи.
Вино также было доставлено Сереной из лучших винных погребов сэра Роберта.
— Благодарю вас, сэр.
Бокал имелся всего один. Серена пригубила вино и протянула бокал лорду Алистеру. Юноша залился краской, словно этот жест неожиданно сблизил их. В памяти Серены, естественно, всплыли иные обстоятельства, при которых она пила из одного бокала с джентльменом.
С джентльменом? Она вспомнила его жадный язык, вспомнила, как он накинулся на нее, словно хищный зверь на жертву, и тоже вспыхнула. Если Джулиан Рэйнор хоть раз в жизни краснел, она сама съест тот пятидесятифунтовый чек, что хранит в верхнем ящике комода.
— Я не забуду вас до самой смерти, — сказал лорд Алистер. — Я и представить не мог, что найду в англичанах столько сочувствия. Вы самая отважная женщина из всех, кого я имею счастье знать.
У тебя манеры знатной, дамы, но добродетели не больше, чему шлюхи. Таким комплиментом ее наградил Рэйнор, и за несколько недель, что минули после той ночи в таверне «Соломенная крыша», его манеры вряд ли стали лучше. Она-то надеялась, что они заключили соглашение избегать друг друга. Он же намеренно пренебрегал ее просьбой, появляясь там, где она менее всего ожидала его видеть.
Все началось с того утреннего приема у Кэтрин. С тех пор она не могла выехать в парк или в магазины, посетить музыкальный вечер или иное собрание, чтобы не встретить его, и везде он смущал ее многозначительными взглядами и шептал ей в ухо «Виктория», когда никто не мог их слышать. Невозможно было бежать от него, невозможно заставить его замолчать, не вызвав подозрений в обществе. Ей приходилось кивать и улыбаться, и поддерживать разговор, когда единственное, что ей действительно хотелось, это плюнуть ему в лицо. Да, Виктория, конечно! Виктория была лишь плодом ее воображения, и чем скорее он это поймет, тем скорее ослабнет его интерес к ней.
Приняв решение изгнать Джулиана Рэйнора из памяти, Серена завязала беседу об университете Святого Андрея. Там лорд Алистер познакомился с ее братом, когда Клайв уже заканчивал последний курс. Вдруг они услыхали снаружи топот ног и замолчали, устремив встревоженные взгляды на дверь. Через миг в комнату ворвался Флинн.
— Солдаты, — прошипел он, — и этот чертов констебль с ними! Надо уносить отсюда ноги.
Флинн задул единственную свечу и потащил их вон из комнаты, заверив, что в доме есть еще один выход.
Оказавшись на лестнице, они устремились вверх, на крышу, и Флинн, толкая Серену под локоть, шептал на бегу:
— Да разве я кому дам в обиду мою дорогушу? Смелее, моя богиня! Я вытащу вас отсюда.
Они остановились на площадке между этажами около окошка, выходившего на задний двор. Внизу хлопали двери и раздавался топот множества ног, словно целой армии была дана команда идти в атаку. Расширенными от ужаса глазами Серена смотрела, как Флинн извлек из какого-то закутка лестницу и с помощью лорда Алистера опустил ее за окно, пока она не ударилась о твердую опору.
— Я полезу первым, — сказал Флинн и вскочил на лестницу, балансируя, как акробат.
— Стойте! — вскричал лорд Алистер. — Если вас поймают вместе со мной, вам не выпутаться. Уходите одни.
Флинн расхохотался, и Серене почудилось, будто происходящее доставляет ему неизъяснимое удовольствие.
— Никто нас не поймает. Как только мы выберемся отсюда, я покажу вам Лондон. Мы спустимся вниз, под землю, в лабиринт из каналов и водостоков, будто специально для нас созданный римлянами.
— Послушай, парень, ведь до пристани отсюда не одна миля.
— Точно. Но до дома Рэйнора рукой подать. Он спрячет нас, он ведь в долгу перед мисс Сереной. Пошли?
Серена ахнула.
— Флинн, предупреждаю тебя, я и близко не подойду к дому Рэйнора, и не вздумай меня уговаривать.
— Прекрасно, — пожал плечами Флинн. — Тогда, может быть, вы скажете мне, что делать?
— Вон они! — раздался крик внизу. Серена похолодела.
—Ну?
— Твоя взяла!
И Серена ухватилась за протянутую ей руку.
Глава 9
Джулиан сидел в кабинете за большим письменным столом с обитым кожей верхом и пробегал глазами письмо, найденное им здесь несколько минут назад. От бумаги исходил сладкий, неприятно раздражавший его запах духов, однако содержание письма вызвало в нем живой интерес. Похоже, что леди Амелия Лоуренс дала своему прежнему любовнику отставку и в доказательство этого приложила ключ от боковой двери ее дома в Уайтхолле. Это означало приглашение, которое Джулиан с превеликим сожалением был вынужден отклонить.
