Стефани Лоуренс - Нелегкая победа
Мгновение казалось, что мистер Эллерби собирается спорить, но, наткнувшись на взгляд Гэрри, он раздраженно поклонился.
— Восхищен, мадам.
— Не сомневаюсь, — пробормотал Гэрри, уводя Люсинду в столовую.
— Что вы сказали?
— Ничего. — Гэрри поджал губы. — Неужели вы не могли выбрать более подходящего партнера? Вокруг вас было достаточно настоящих джентльменов; или вы не видите разницы?
— Конечно, вижу. — Подавив улыбку, Люсинда задрала нос. — Но я уже танцевала со всеми и не хотела их поощрять.
Гэрри чуть не заскрежетал зубами.
— Поверьте мне, миссис Бэббакум, лучше поощрять джентльменов и избегать повес.
Люсинда скопировала одно из фырканий Эм.
— Чепуха. Я чувствовала себя в безопасности.
Она подняла глаза и увидела, что лицо Гэрри окаменело.
— Миссис Бэббакум, я пытаюсь, но не могу поверить в то, что вы распознаете опасность даже тогда, когда столкнетесь с нею.
Люсинда поджала губы, чтобы не улыбнуться.
— Ерунда!
Гэрри строго посмотрел на нее и решительно повел к большому столу в центре комнаты, способному вместить целую армию. Сев на выдвинутый им стул, Люсинда озадаченно посмотрела на Гэрри.
Она еще больше удивилась, когда ее поклонники нерешительно подтянулись к столу, а Гэрри воздержался от колкостей. Он сидел рядом с ней, откинувшись на спинку стула с бокалом шампанского в изящной руке, и молчаливо следил за разговором. Его грустно-задумчивое настроение очень эффективно умеряло пыл джентльменов, удерживая их веселость в рамках приличий. Аннабел Бернем присоединилась к ним, благоговейно взглянула на Лестера, затем перехватила взгляд Люсинды и подняла бокал в молчаливом поздравлении. Люсинда рискнула усмехнуться, затем искоса взглянула на Гэрри.
Он следил за ней, не за другими. Его губы вытянулись в так хорошо ей знакомую тонкую линию, выражение сверкающих, как изумруды, глаз было непроницаемо.
Повернувшись к столу, Люсинда заставила себя сосредоточиться на менее интересных поклонниках.
Как Гэрри и обещал, он ждал ее в холле Хэллоуз-Хауса ровно в девять часов следующего утра.
Спускаясь по лестнице в темно-синей короткой пелерине поверх дорожного платья цвета колокольчиков, Люсинда почувствовала, что его опытный взгляд скользит по ней. Она подошла и уверенно протянула руку.
Гэрри нахмурился.
— По крайней мере вы не замерзнете. — Он взял ее руку и склонился над ней. — Только не забудьте перчатки.
Люсинда удивленно подняла брови, достала из ридикюля перчатки и покорно стала их натягивать.
— Я вернусь к ленчу, Фергюс. Вы присоединитесь к нам, мистер Лестер?
— Нет, пожалуйста, передайте тете мои извинения. — Гэрри схватил ее за руку и повел к двери. Дом Эм, может, и не очень опасен, но его клубы безопаснее. Он больше не доверял тетушке. — У меня другие планы.
Люсинда остановилась.
— Надеюсь, мои дела не причиняют вам неудобство?
Гэрри посмотрел на нее, прищурившись. Она сама была неудобством, причем таким, с каким он никогда раньше не сталкивался.
— Вовсе нет, дорогая. Если помните, я сам предложил сопровождать вас. — О причине своего предложения он предпочел не думать. — Но нам пора ехать.
Они спустились по лестнице, и Гэрри поднял Люсинду на сиденье двуколки. Избегая взгляда Долиша, он взялся за вожжи. Как только экипаж качнулся под тяжестью его доверенного слуги, он погнал лошадей.
Люсинда наслаждалась поездкой по свободным от экипажей утренним улицам. Зазывно кричали продавцы апельсинов и клубники, предлагая свой товар. Умытый росой город казался другим, нетронутым в своей первозданной древности. Экипажи еще не подняли пыль. Замелькали деревья Гайд-парка и быстро остались позади. Проехав городские ворота, двуколка оказалась на дороге в Хаммерсмит. Люсинда занялась делами. Гэрри отвечал на ее вопросы о гостиницах, которые они проезжали, иногда консультируясь с Долишем. Люсинда заметила, что грум необычайно мрачен. Должно быть, кто-то умер в семье, решила она.
Но Люсинда забыла о Долише и его очевидном горе, когда они въехали во двор «Герба Аргайла».
Гостиница «Герб Аргайла» во многом напоминала «Крепостную башню». Управляющему, мистеру Хонивеллу, хватило одного взгляда на Гэрри, чтобы почтительно провести Люсинду по гостинице, по всем трем крыльям большого дома. Они возвращались к парадному входу по коридору первого этажа одного из крыльев, когда Люсинда услышала смех за дверью, как она считала, ведущей в спальню.
В ее мозгу мелькнули воспоминания о «Зеленом гусе». Однако сейчас смех был мужским. Люсинда остановилась.
— Что за этой дверью?
Мистер Хонивелл остался невозмутим.
— Гостиная, мэм.
— Гостиная? — Люсинда нахмурилась и огляделась. — Ах да, когда-то это был отдельный дом, не так ли?
Мистер Хонивелл кивнул и жестом предложил ей идти дальше.
Люсинда стояла как вкопанная и пристально смотрела на закрытую дверь гостиной.
— Получается четыре гостиные. Неужели гостинице столько необходимо?
— Не совсем гостинице, — признал мистер Хонивелл. — Но мы так близко от города, что часто сдаем комнаты для собраний.
Люсинда поджала губы.
— Я бы хотела проинспектировать эту лишнюю гостиную, Хонивелл.
Мистер Хонивелл насторожился.
— Ах… эта гостиная сейчас занята, мэм, но есть еще одна точно такая же в другом крыле. Вы не хотели бы посмотреть ту?
— Хорошо, — кивнула Люсинда, не сводя глаз с закрытой двери. — Кто сейчас пользуется этой?
— Э… группа джентльменов, мэм.
Люсинда подняла брови и открыла рот.
— Но… — мистер Хонивелл втиснулся между Люсиндой и дверью, — я ни в коем случае не советую вам входить, мэм.
Ошеломленная, Люсинда позволила себе поднять брови еще выше и молча смотрела на мистера Хонивелла. Когда она заговорила, ее тон был ледяным.
— Любезный мистер Хонивелл…
— Кто там, Хонивелл?
Люсинда вздрогнула. Гэрри заговорил в первый раз за весь час.
Мистер Хонивелл умоляюще посмотрел на него.
— Просто несколько юных франтов, сэр. Вы знаете таких.
— Действительно. Вы не можете войти, — сказал Гэрри Люсинде.
Холодно и надменно, как и подобает вдове, Люсинда повернулась к нему.
— Прошу прошения?
Гэрри невозмутимо смотрел на нее.
— Позвольте мне сказать иначе. — Его тон стал особенно любезным, нежным, с подводными течениями, угрожавшими всеми возможными опасностями. — Вы не собираетесь туда входить.
Если Люсинда и сомневалась в реальности его скрытой угрозы, она увидела подтверждение в его глазах, упрямо сжатых губах и напряжении большого тела. Несмотря на собственный разгорающийся гнев, ее охватили одновременно инстинктивное желание отступить ради самосохранения… и маниакальный порыв заставить его раскрыть карты, посмотреть, до чего же он может дойти. Стараясь игнорировать мурашки, пробежавшие по ее коже, Люсинда окатила его гневным взглядом, затем — уже ледяным — мистера Хонивелла.
