Элизабет Роллз - Поспешная женитьба
Джонсон уехал, оставив графа и нераскаявшуюся графиню один на один. Питер глубоко вздохнул:
— Можем ехать, миледи?
— Конечно, милорд.
Питер повел свою клячу рысцой, наблюдая, как уверенно сидит его жена на старом охотнике.
— В другой раз, леди Дарлстон, я просил бы вас вначале посоветоваться со мной, прежде чем ссорить моих домочадцев.
Нетрудно было заметить старательно скрываемое бешенство в его спокойном голосе.
— В самом деле, милорд? Представить не могу, почему вы заботитесь, как я провожу время. Я же не вынуждаю вас тратить свое время попусту.
— Вы моя жена! Естественно, я беспокоюсь о вашей безопасности, — зло фыркнул он.
— О! Я не подумала, что вас это может хоть как-то интересовать.
Его уязвила ее спокойная отчужденность. Он решил, что спорить дальше нет никакого смысла. Ясно же, что Пенелопа способна управлять лошадью и он остается в дураках.
— Верите вы или нет, но я заинтересован, чтобы вы были здоровы.
— Как вы добры, милорд. Однако я бы просила, чтобы вы не утруждали себя со мной. Мне намного приятнее скакать с Джонсоном. У вас, должно быть, уйма дел по поместью, и они занимают все ваше время.
Голос ее был безразличным, но безразличной она себя не чувствовала. Сама мысль, что он воспринимает время, проведенное с ней, как неприятную обязанность, уязвляла ее гордость невыносимо.
Питер быстро понял, что обижает ее, и сразу изменил тему разговора:
— Как вам походка Нерона, Пенелопа?
— Отличная, милорд.
Он поморщился от формальности ее ответа, но удержался от комментариев. В конце концов, сам начал этот разговор.
— Джонсон говорил мне, что Нерон уже практически не у дел, но он самый надежный из всех лошадей в конюшне, — решила продолжить разговор Пенелопа.
— Да, пожалуй, — согласился Питер, с любовью глядя на своего старого друга. — Я скакал на нем у Ватерлоо. Если бы не он да Джордж Кастер, меня убили бы.
Он помолчал, заново переживая сражение, погрузившись в клубы дыма, рев орудий, крики умирающих людей и лошадей. Потом помотал головой, чтобы стряхнуть адское видение.
— Что с вами, Питер?
Ее кроткий голос вернул его к действительности. Что-то в его голосе сказало ей, что ужас, который он пережил в тот день, не оставит его никогда. Через минуту он продолжил:
— Мои солдаты стояли в каре, держа свой участок земли, а нас атаковала колонна французов. Вокруг гремели выстрелы, а Нерон стоял спокойно, будто в своей конюшне. Потом меня ударила мушкетная пуля. Все, что я помню, — боль в боку, я лежу в грязи и смотрю снизу на живот Нерона. Потом солдаты говорили, что ничего более поразительного они не видели. Любая другая лошадь встала бы на дыбы, а он так и стоял, закрывая меня, пока наши не отбили атаку. Иначе меня бы затоптали.
— А мистер Кастер? — мягко подтолкнула она его.
— Джордж все видел. Когда смог, он добрался до меня, уложил на спину Нерону и выделил солдата, чтобы тот отвез меня в тыл.
Пенелопа помолчала. Быть может, его гнев вызван тем, что он увидел ее на коне, к которому испытывает особые чувства?
— Простите меня, — наконец выговорила она. Я поскакала на Нероне без вашего разрешения, Питер. Но я могу понять, если вы предпочитаете, чтобы на нем никто другой не скакал.
— Не в этом дело, Пенелопа, — смутился Питер. — Ему тоже нужно поразмяться, а я редко сажусь на него с тех пор, как он состарился. Если вы погоняете его немного, я буду только рад. Иногда я сажусь на него в память о былых временах, но в другое время, пожалуйста, можете скакать на нем.
— Спасибо, Питер.
Некоторое время они ехали молча, а когда Питер заговорил снова, он вернулся к формальной безразличности. Пенелопа только вздохнула и оставила попытки вернуть утраченное доверие. Если его светлость хочет отношений безукоризненных и холодных, то он их получит.
Утром Пенелопа проснулась и послала на конюшню спросить, когда Джонсону будет удобно поскакать с ней. Ответ пришел, когда она закончила умываться. Джонсон сообщил, что будет в ее распоряжении, когда она пожелает.
Неспешно вытираясь, Пенелопа все хорошенько продумала.
— Эллен, приготовь мой костюм для верховой езды, а когда я оденусь, попроси кого-нибудь сообщить Джонсону, что я спущусь сразу после завтрака.
— Да, миледи.
— И еще, Эллен. Я покатаюсь, а потом устрою длительную прогулку. Надо будет взять с собой что-нибудь поесть. Немного фруктов, хлеба и сыра. И возьми себе что хочешь, если пойдешь со мной.
Эллен удивленно поморгала.
— А вы не устанете, миледи? — Вспомнив свое место, Эллен поправилась: — Я имела в виду, что, конечно, пойду, но…
— Никаких но! — отрезала Пенелопа. — Приготовь мой верховой костюм и подумай, что бы ты хотела на ланч.
Эллен сделала, как ей было сказано, и вскоре одетая для верховой прогулки Пенелопа спустилась к завтраку.
Питер встал при ее появлении, отложив газеты.
— Доброе утро, Пенелопа. Чай будете?
— Спасибо, милорд, с удовольствием.
Дарлстон налил чаю, поставил перед Пенелопой чашку. Осмотрев ладную фигуру жены в прекрасно сидящем костюме для верховой езды, спросил:
— Вы запланировали на утро верховую прогулку?
— Да, милорд. Джонсон ждет меня после завтрака.
Питер сел и задумался. Он ясно сознавал, что вчера вел себя не лучшим образом, и готов был сопроводить жену на прогулке, но ее слова сказали ему, как мало она оценила бы его порыв.
— Поскакать с Джонсоном — одно удовольствие, — продолжала Пенелопа. — Кажется, он любит поговорить. А потом мы с Эллен возьмем Гелерта и совершим длительную прогулку.
— Боже! Девочка моя, вы же устанете! — вырвалось у него.
Пенелопа повеселела:
— Не беспокойтесь обо мне. Я в состоянии оценить свои силы. — И тут же, меняя тему: — А чем вы займетесь сегодня, милорд?
— Делами поместья. Надо встретиться с арендаторами. Если бы вы могли составить мне…
Договорить он не успел.
— Вы очень добры, милорд, но я уверена, что Джонсон будет хорошим провожатым. И конечно, мне не хотелось бы путаться у вас под ногами.
Холодное безразличие ее голоса ужалило Питера, но он только пожал плечами:
— Как пожелаете, Пенелопа.
Он извинился и отправился по делам. Как только дверь за ним закрылась, Пенелопа с облегчением вздохнула. Держаться с мужем формально оказалось намного труднее, чем она ожидала. Аппетит пропал, и Пенелопа поднялась из-за стола.
Джонсон встретил ее, как только она подошла к конюшне:
— Доброе утро, миледи. Нерон оседлан. Хозяин сказал, что вы можете его брать. Мы все этому рады. Он замечательный старикашка, но скучает, если ему не дают побегать.
