Шеннон Дрейк - Неповторимая любовь
— Там, где я вырос, юноша имеет право вызвать на поединок и прикончить убийцу отца.
— Вот именно, а эти девушки были лишены такого права!
Откровенно говоря, я думал, что им вряд ли захочется выходить замуж после долгих лет, проведенных рядом с Дилманом.
— И все-таки Сабрина стала моей женой, — пробормотал Слоан.
— Значит, вы не успели обменяться портретами?
Майкл отошел к письменному столу и вынул из ящика маленький футляр. Достав из футляра золотую цепочку, он протянул ее Слоану.
— Возьми.
Нахмурившись, Слоан подставил ладонь, принимая изящную вещицу. К цепочке был подвешен каплевидный медальон с бриллиантами.
— Ты помнишь его? — мягко спросил Майкл.
Слоан кивнул:
— Этот медальон носила мама.
— Открой его.
Слоан послушался. С медальона на него смотрело собственное лицо — с фотографии, сделанной знаменитым Брэди в конце войны. В другой половине медальона помещалась прядка волос Слоана.
— Я не знал, что хранится внутри… — потрясение пробормотал он.
— Для своей матери ты был целым миром. Я бережно хранил это украшение, но, думаю, оно будет подходящим подарком для жены моего внука. Преподнеси ей медальон от моего имени.
Слоан колебался: вероятно, меньше всего Сабрина нуждалась в таком подарке. Но наконец, сумев улыбнуться деду, он положил медальон в карман.
— Как вам будет угодно, сэр.
Майкл хлопнул Слоана по плечу.
— Желаю вам обоим счастья. Я богобоязненный человек, но Господь наверняка простит меня, если я скажу, что меня обрадовала весть о смерти Дилмана. Так ты уверен, что я еще не скоро стану прадедушкой?
— К сожалению, да, — пробормотал Слоан. — Пока тебе придется удовлетвориться моим обещанием остаться в живых.
Майкл вздохнул.
— Я верю в тебя: в конце концов, ты унаследовал способности лучших военных в нашей семье и воинов сиу, таких, как твой отец. И все-таки я буду непрестанно молиться за тебя. Мы так редко видимся, так давай порадуемся встрече. Надеюсь, вскоре мне посчастливится увидеться с твоей женой… Должно быть, ужин уже готов, а твоей тетушке не терпится обнять тебя.
— Слоан!
Услышав пронзительный возглас тетушки Джорджии, Слоан одновременно поморщился и улыбнулся.
Ему оказали радушный прием.
Все родственники, будь они сиу или белые, одинаковы. Очутиться в кругу семьи всегда приятно.
Внезапно Слоана пронзило щемящее чувство потери.
Некогда он довольствовался одиночеством, а теперь…
Теперь у него есть жена.
Джеймс Мак-Грегор заверил его, что у Сабрины еще будут дети.
Неожиданно Слоан преисполнился решимости создать настоящую, большую семью.
Глава 7
Генерал Шерман, тот самый, который презирал министра Белкнапа, перебрался из Вашингтона в Миссури, а потому Слоану пришлось сначала отправиться в Сент-Луис, чтобы доложить о возвращении из отпуска, а затем вовремя поспеть к Шерману. Слоан прибыл к месту назначения уже в середине января, несмотря на все трудности пути и суровую погоду.
Шерман был жестким, приземленным и донельзя прямолинейным человеком. В бою он действовал решительно и беспощадно, неуклонно двигаясь к выбранной цели. Слоан знал Шермана не только в бою, но и в мирной обстановке, и оба мужчины питали друг к другу взаимное уважение. Шерман твердо верил в великую судьбу народа в целом и был готов защищать его от любых врагов, будь то мятежники с Севера, изменники с Юга или сиу.
Как раз во время войны с Югом Слоана назначили личным адъютантом Шермана. Эта служба многому научила Слоана, а Шерман привык прислушиваться к его мнению, зная, какую пользу способен принести Слоан.
Поприветствовав Слоана, генерал предложил ему бренди и лучшую из своих сигар. Они устроились в кабинете генерала. Шерман подробно рассказывал о последних военных действиях.
— Я рад, что ты вернулся. Если среди нас и есть здравомыслящие люди, то ты один из них, потому что каким-то чудом ухитряешься поддерживать отношения с товарищами, несмотря на то что все они надменные болваны и ослы. Бог свидетель, таких я повидал довольно, хотя, разумеется… — На лице генерала яснее обозначились морщинки, приобретенные за долгие годы службы. Он помедлил. — Но не будем попусту тратить время. Тебе удалось завоевать уважение товарищей, несмотря на то что ты вырос среди враждебных племен, с которыми мы ведем борьбу. Как ни странно, половина наших солдат, даже тех хвастунов, что обещают стереть сиу с лица земли, относятся к индейцам-изменникам более уважительно, нежели к лентяям, как они называют индейцев-союзников. И как это ни прискорбно, большинство не в состоянии отличить мирных индейцев от тех, которых мы преследуем.
— Значит, с играми в перемирие покончено?
Шерман покачал головой.
— Ты ведь уехал осенью? Значит, тебе известно, что случилось, когда мы попытались купить земли в горах Блэк-Хилс.
— Мы с самого начала знали, что они откажутся от сделки.
Шерман пожал плечами:
— Я не правительство. Со времени твоего отъезда убито немало рудокопов. Под этим предлогом мы заявили, что всех индейцев, покинувших пределы резерваций, будем считать враждебными. К этой же категории причислены индейцы на так называемых спорных землях. Шестого декабря комиссар по делам индейцев Смит отдал приказ своим подчиненным в Небраске и Дакоте предупредить Сидящего Быка, Бешеного Коня и других вождей враждебных племен, что правительство приказывает им вернуться в резервации до тридцать первого января.
— И этот срок истекает.
— Да.
— Значит, правительство рассчитывает, что индейцы не подчинятся приказу, и под этим предлогом намеревается развязать ожесточенную войну? — с расстановкой спросил Слоан.
— Бешеный Конь и Сидящий Бык — отъявленные смутьяны. Мне давно не терпится разделаться с ними. Да, я помню, что речь идет о твоих друзьях и родственниках, Слоан. Если сможешь переубедить их — попытайся. Чужая смерть доставляет мне радость лишь на поле боя. Если погибнет тысяча воинов противника, значит, шансы моих людей вы жить возрастут в тысячу раз.
— Несмотря на нарушение соглашений… — пробормотал Слоан. Он знал, что каждому индейскому племени были отведены свои земли, но обширные территории Запада по-прежнему оставались спорными, не принадлежащими индейцам, согласившимся принять обычаи белых.
— «Белым запрещается селиться на любых участках спорных земель или обрабатывать их без согласия индейцев», — процитировал Слоан один из пунктов договора, заключенного в форте Ларами. — А горы Блэк-Хилс причислены к спорным землям.
— Знаю, знаю, но не уверен, что Господь Бог удержит поток рудокопов, старателей и авантюристов, стремящихся в Блэк-Хилс. Там нашли золото. Лавина белых готова захлестнуть горы, как приливная волна. Как я уже сказал, военные игры не всегда идут вразрез с политикой — в том-то все и дело.
