Джулиана Грей - Как покорить маркиза
– Вред! Это очень серьезно, Томас. Я потрясен. Мы немедленно отправимся к доктору, чтобы начать лечение. А пока, думаю, нам лучше…
В этот момент снаружи донеслись беспорядочные крики и шум. Затем раздался страшный грохот, словно ломились в дверь. Еще раз и еще.
– Какого дьявола! – воскликнула Ханна. Она подобрала разбросанные нижние юбки и платье, сгребла их в охапку и направилась к двери.
– Позвольте… позвольте вам помочь, мадам? – предложил Хэтерфилд, деликатно отводя взгляд от ее соблазнительной груди.
– Это полиция! Боже, это точно полиция! – Она быстро просунула ноги в юбку.
– Полиция? – спросил Хэтерфилд.
– Полиция! – испуганно вторил Томас.
– Грязные, подлые ублюдки! Разве я мало им плачу? Вонючие ослы! – Стены комнаты сотрясались от праведного гнева кузины Ханны. От благородной дамы, которую она так успешно изображала в гостиной, и следа не осталось. – Свиньи! Никому нельзя доверять в этом мире!
Оказавшись наконец в платье, лишившемся нескольких нижних юбок, Ханна с невероятным проворством застегнула его на спине и выскочила из комнаты.
Юный Томас оторопело смотрел ей вслед. Все еще не оправившись от пережитого шока, Стефани двумя пальцами провела по усикам над верхней губой, словно проверяя, на месте ли они.
– Быстро, Хэтерфилд! Бежим отсюда!
– Не уверен, что…
Но Томас не дослушал: он схватил маркиза за руку и потянул его к выходу.
– Надо найти черный ход!
В холле метались полураздетые женщины и мужчины со спущенными штанами, которые торопливо запихивали сорочки внутрь и надевали сюртуки.
– Сюда! – раздался чей-то голос, и толпа в панике бросилась к черной лестнице.
– Пойдемте же! – Томас тянул его за руку.
– Нет! Это глупо, у черного хода уже наверняка ждет полиция! Все идут прямо к ним в лапы!
– Откуда такая осведомленность, позвольте узнать?
– Сюда. Надо вернуться в комнату. – Хэтерфилд развернулся и потащил тщедушного Томаса за собой по коридору.
Томас вырвался и остановился.
– Там нас точно поймают! Надо бежать!
– Успокойтесь, мистер Томас… – Хэтерфилд схватил девушку за руки.
– Отпустите меня! Вы не понимаете! Я не могу допустить, чтобы меня поймали, мне нельзя иметь дела с полицией…
Для споров времени не было. Хэтерфилд наклонился и, обхватив Томаса за ноги одной рукой, второй обвил его спину. Одним легким движением он оторвал извивающееся тело от земли и взвалил его на плечо.
Девушка колотила его по спине кулаками.
– Отпустите меня немедленно!
– Послушайте, мистер Томас. Успокойтесь и доверьтесь мне.
– Какого черта вы делаете? Обратно в комнату? Вы сошли с ума?
Хэтерфилд решил не вступать в полемику. Со своей ношей он пошел по коридору в обратном направлении, протискиваясь сквозь гущу перепуганных грешников.
– Простите. Разрешите. Да, обратно в номера, нет, мы не собираемся – простите, мадам, – сломя голову бежать в силки, которые поджидают – осторожно, смотрите под ноги! – вас прямо на заднем дворе.
Неожиданно его ноша перестала колотить по спине кулаками.
– Бог мой, Хэтерфилд! Вы же не собираетесь сбежать через окно, надеюсь?
– Честно говоря, эта мысль не приходила мне в голову, Томас. В любом случае это всего лишь второй этаж. – Наклонившись, он проскользнул в открытую дверь. – Но мы же не собираемся свалиться прямо на голову охотникам. Это было бы глупо.
– Значит, мы не будем прыгать из окна?
Хэтерфилд опустил девушку на пол посередине комнаты и закрыл дверь.
– Конечно, нет. Для начала пробежимся по крышам.
– По крышам?
– Ну да. Поверьте, это не так уж сложно. Затем – спрыгнем на землю в каком-нибудь переулке, а потом… – Он отодвинул задвижку и попытался приподнять раму. – А затем вы благополучно… вернетесь… в безопасное…
– В чем дело?
Хэтерфилд отступил назад с озадаченным видом и нахмурился.
– Окно. Его заклинило.
– Ради бога, перестаньте. Такой сильный мужчина и не может справиться с окном. – С этими словами Томас решительно направился к окну и попытался просунуть руки под раму. – Надо только… приложить небольшое… усилие… вот так… так…
– Томас…
– Вот… я чувствую, оно поддается.
– Окно забито наглухо, Томас.
Томас оставил бесполезные попытки поднять раму и уставился на окно.
– Забито? Но зачем забивать окно гвоздями?
– Думаю, чтобы у клиентов не возникло соблазна удрать, не оплатив плотские утехи. – Хэтерфилд плотно сжал губы и обернулся. Стены сотрясались от топота ног, что не предвещало ничего хорошего. Крики становились все громче.
– Они уже на лестнице.
– Вот видите! Я же говорил, что надо искать черный ход! Теперь мы точно в ловушке! Как… как крысы в мышеловке! – В отчаянии Томас схватился за голову.
– Чепуха. – Взяв девушку за руку, Хэтерфилд подошел к двери и распахнул ее настежь. До его ушей доносились визг и крики загнанных в ловушку грешных детей человеческих. Бежать было некуда.
– Они уже совсем близко! – прошипел Томас. – Закройте дверь!
– Нет. Нет, пусть остается открытой. Идите за мной.
– Какого черта!
Хэтерфилд потащил девушку к платяному шкафу, открыл дверцу и затолкал ее внутрь. Кусок материи заглушил ее возмущенный крик.
Хэтерфилд забрался внутрь вслед за ней и плотно прикрыл дверцу.
– Что вы себе позволяете? – прошептала она сердито. Это прозвучало вполне искренне, ибо небольшой шкаф был доверху забит одеждой из дешевого, судя по ощущениям, шелка и Хэтерфилд чувствовал тепло ее губ у самого уха.
– Тихо, не дергайтесь, – прошептал он в ответ и, стремясь успокоить девушку и не желая рисковать, обнял ее и с силой притянул к себе.
Испуганно вскрикнув, она замолчала.
Шкаф был высокий, узкий, но достаточно глубокий. Хэтерфилд, с трудом развернувшись, прижал Стефани к задней стенке и, прикрывая ее своим телом, встал спиной к дверце, почти касаясь ее лопатками, раздвинув дешевые шелка, струившиеся ему на руки и плечи. Он старался не обращать внимания на ее ноги, прижимавшиеся к его бедрам, на теплое дыхание, щекотавшее ему шею. Он игнорировал волнующие округлости ее груди, скрытые под шерстью, хлопком и непонятно чем еще, но, вне всякого сомнения, эти округлости были гораздо мягче, чем мышцы мужской груди. Он старался не замечать эти маленькие усики, которые щекотали шею над воротничком рубашки, пробуждая волнение плоти. Он сосредоточился на звуке шагов на лестнице и в холле.
Он сдерживал себя, как мог…
Но его тело предпочитало жить собственной жизнью. О чем свидетельствовало упорно стремящееся вверх мужское достоинство.
Надо сосредоточиться. Несомненно, полиция начнет осмотр дома с верхнего этажа, предварительно расставив полисменов у каждого лестничного пролета. Криков больше не было слышно. Неужели им удалось схватить всех клиентов и проституток с первого захода?
