Виктория Холт - Алая мантия
Но Бьянку беспокоило, что Роберто нисколько не интересовал капитана.
Бьянка часто проводила с ним ночи, когда он бывал дома, но не могла пробудить в нем никаких чувств к мальчику.
Она догадывалась о причине. Должно быть, эта сплетница Карментита рассказала капитану, когда родился Роберто.
– Ты не проявляешь никакого интереса к своему сыну, – однажды ночью упрекнула Бьянка капитана Марча.
– Этот цыганский мальчишка мне не сын! – огрызнулся он в ответ.
Бьянка тут же закатила ему пощечину, чем вызвала взрыв хохота. Капитану нравилось вызывать ее на подобные выходки – это давало ему возможность показать ей, что, несмотря на всю ее неукротимость, она ему не пара.
– Что ты имеешь в виду? – осведомилась Бьянка.
– То, что ты уже была беременна, когда мы встретились.
– Это ложь!
Капитан ухватился за одно из колец в ее ушах, и она закричала от боли.
– Отпусти!
– Не смей мне лгать! – предупредил капитан. – Иначе пожалеешь.
– Я не лгу!
– Ребенок родился слишком рано. По-твоему, я не знаю, что происходит у меня в доме?
– Некоторые дети рождаются преждевременно.
– Да, но они маленькие и хилые, а твой ублюдок появился на свет здоровяком.
– Кто тебе это сказал?
– Не думай, что я прихожу сюда для того, чтобы меня расспрашивала цыганка.
– А я прихожу сюда не для того, чтобы меня называли лгуньей!
Бьянка направилась к двери, но капитан подошел к ней и отшвырнул назад, словно перышко.
– Ты будешь приходить сюда, когда мне этого захочется, – сказал он.
– Если ты признаешь своего сына!
Голубые глаза капитана сверкнули. Он ухватил ее за волосы и тряхнул так сильно, что у нее закружилась голова.
– Прекрати болтать, цыганка. Мне нужно от тебя только одно, и это никак не болтовня.
Бьянка стала вырываться, но он только смеялся над ее усилиями. Из подобных схваток она выходила вся в синяках, и почти рыдая от злости. Но такие сцены часто происходили между ними, доставляя обоим величайшее удовлетворение.
– Это Карментита наплела тебе такую чушь? – спросила потом Бьянка.
– Когда я спрашиваю о происшедшем в моем доме, то бываю суров, не получая правдивых ответов.
– Ты просто безмозглый слонище, если веришь всякому вздору!
– Так вот почему ты так старалась меня ублаготворить, – усмехнулся капитан. – Надеялась заполучить меня в отцы твоему отродью!
– Я старалась тебя ублаготворить?
– Забыла, как ты оттолкнула бедняжку Исабелью?
– Ну и что из того? Ребенок твой! Странный ты мужчина, если не хочешь иметь сына.
– Хочу, но я должен быть уверен, что это мой сын.
– Ты убедишься в этом, когда он подрастет.
Но капитан не верил ей и не удостаивал Роберто ни единым взглядом. Он не возражал против присутствия мальчика в доме, но ясно давал понять, что никогда не признает его своим сыном.
Однако Бьянка была полна решимости добиться своего.
Впрочем, ей мало что удалось сделать. Она поднялась на чердак, где спали Карментита и другие служанки, сорвала с Карментиты одеяло и, перевернув толстуху лицом вниз, стала дубасить ее палкой.
Карментита вопила и пыталась встать, но безуспешно. Сбежавшиеся слуги покатывались со смеху, а когда экзекуция прекратилась, плачущая Карментита заявила, что не успокоится, пока не отомстит Бьянке. Позднее она говорила слугам, что Бьянка ревнует, так как капитан предпочел упитанную испанку костлявой цыганке, и эта мысль до того пришлась ей по душе, что она почти простила Бьянку.
Бьянка говорила сыну, что он должен стараться понравиться капитану, но Роберто не мог этого добиться – его серьезные темные глаза всегда смотрели на хозяина дома с солидного расстояния, а когда капитан кричал: «Пошел вон, цыганенок!» – Роберто был готов тут же обратиться в бегство.
Но Бьянка верила, что когда-нибудь заставит капитана признать ее сына. По этой причине она ежедневно раскладывала на полу карты, надеясь, что вскоре корабль появится в проливе, а в доме раздастся крик: «Капитан вернулся!»
Вскоре после полудня Исабелья позвала к себе дочь.
Они недавно пообедали, и теперь Пилар пришло время выслушивать ежедневные наставления. Для этого она ходила в дом пастора, где сидела рядом с Роберто в большой комнате, выходящей окнами на кладбище, и оба с нетерпением ждали, когда пройдет час, и они снова будут свободны.
– Пилар, любимая, – заговорила Исабелья, – ты должна обещать мне уделять большее внимание тому, что говорит мистер Пауэр. Ты ведь не хочешь, чтобы он считал тебя глупой?
– Нет, мама.
– Тогда постарайся учиться более усердно. Роберто успевает лучше тебя.
– Роберто – лентяй!
– Выходит, ленится не он, а ты.
– Я не ленюсь, мама. Просто мне хочется погулять на солнышке, и Роберто тоже, но он слишком ленив, чтобы хотеть так сильно, как я, поэтому сидит и делает все, что ему говорят.
– Повторяю, ленив не он, а ты. Ты должна работать усерднее.
– Да, мама.
Исабелья поцеловала юное личико. Она думала о том, какой была бы ее жизнь, если бы этот дом был домом, где ей следовало жить в почетном и достойном браке. Исабелья представляла рядом с собой мужа, разговаривающего с их дочерью, но этим мужем всегда был Бласко, так как она продолжала верить, что он бы увез ее до свадьбы с Доминго. Но тогда этот ребенок никогда бы не появился на свет, ведь Пилар могла быть дочерью только Энниса Марча, и никого другого.
Исабелья прижала к себе девочку и горячо ее поцеловала, но Пилар сразу вырвалась. Роберто любил, когда его ласкали, если Бьянка целовала его, он всегда обнимал ее за шею. Они были очень разными – Пилар и Роберто…
– Запоминай все, чему учит тебя мистер Пауэр, и тогда мне не придется стыдиться тебя, если…
Исабелья умолкла. Впервые Пилар была заинтересована. «Если что?» – хотела она спросить. Но в этом доме были секреты, которые хранили от ушей десятилетней девочки.
Если они думают, будто могут что-то скрыть от нее, думала Пилар, то они ошибаются.
– Я узнаю все, что захочу! – хвасталась она Роберто.
Пилар вообще была великой хвастуньей, причем если она чего-то боялась, то хвасталась с удвоенной силой, так как это придавало ей смелости. Девочка знала, что, если она будет трусихой, отец станет ее презирать, а единственным, чего она не смогла бы вынести, было отцовское презрение.
Ее отец был самым храбрым человеком в мире! Неудивительно, что мать Роберто всегда притворялась, будто он отец ее сына.
Можно было узнать множество интересных вещей, если держать открытыми глаза и уши. Роберто никогда этого не делает, потому что он лентяй. Он хочет только лежать на солнце, прислушиваясь к шуму волн, или смотреть на море. Пилар постоянно приставала к нему с вопросами:
– Роберто, кто твой отец, если это не капитан! Роберто, почему моя мама все время смотрит на море, как будто ждет чего-то? Роберто, кто жена моего отца – моя мама или твоя? Роберто, почему моя мама печалится, а твоя – радуется, когда капитан возвращается домой?
Но Роберто только пожимал плечами, смеялся и говорил:
– Какое это имеет значение?
Тогда Пилар подбегала к нему и начинала трясти. Равнодушие и апатия выводили ее из себя.
– Я хочу знать… – Она широко разводила руками, словно хотела объять весь мир и все знания.
Роберто смеялся над ней:
– Ты хочешь знать те вещи, которые от тебя скрывают. Все женщины таковы.
Он, как всегда, повторял то, что говорили другие. Роберто был слишком ленив даже для того, чтобы иметь собственные мысли.
Несмотря на это, они были друзьями. Энергия Пилар и леность Роберто хорошо дополняли друг друга. Каждый сдерживал другого. Кроме того, они росли вместе и чувствовали, что мир будет неполон без одного из них.
– Если – что, мама? – спросила Пилар.
– Что ты имеешь в виду, девочка?
– Ты сказала, что стыдилась бы меня, если…
– Если бы ты плохо училась.
– Нет! Если что-то еще! Что ты хотела сказать? – В темных глазах Пилар горело любопытство. Исабелья слегка покраснела и плотно сжала губы, словно боялась, что дочь с помощью каких-то чар вынудит ее проговориться, подобному тому, как заклинатель вынуждает змей проделывать то, чего он хочет. Сердце Пилар возбужденно забилось, как бывало всегда, когда она рассчитывала сделать очередное открытие.
– Найди Роберто и беги с ним к мистеру Пауэру, – сказала Исабелья. – А не то вы опоздаете.
Пилар побежала, приподняв юбки, чтобы не запутаться в них.
Роберто лежал в саду, наблюдая за муравьями, ползущими по травинке. Пилар улеглась рядом с ним.
– Что там такое?
– Муравьи, – ответил он. – Понаблюдай за ними, Пилар. Они проделывают странные вещи.
– Как и люди, – сказала Пилар. – Как ты думаешь, Роберто, наши родственники когда-нибудь приедут повидать нас?
