Рут Лэнган - Спасенный рай
Слуга явно обрадовался.
– Мисс Бесси обожает пирожки с черникой. Сегодня же испеку их на ужин. Я дам вам ведерко после завтрака.
Тетя Бесси почувствовала, как остатки тревоги рассеиваются. Потягивая чай, она улыбнулась сидящим за столом, с удовольствием думая о черничных пирожках. Что может омрачить такой прекрасный день?
Фиона шла, размахивая пустым ведерком. На этом острове многое напоминало ей любимую Ирландию – зеленые поля и внезапные порывы пахнущего морем ветра. Но такого яркого солнца она еще не видела. Несмотря на длинные рукава и шляпку, затеняющую лицо, ее нежную кожу обжигали солнечные лучи. Она посмотрела на свои загорелые руки. Мама пришла бы в ужас, если бы их увидела. У девушки заныла душа при одной мысли о рано покинувшей ее матери. После этого события жизнь в роскошной усадьбе перестала быть счастливой для четырнадцатилетней Фионы. Некому было ее утешить, защитить от…
Она отогнала воспоминания и начала обходить болото. Здесь было прохладней благодаря тени деревьев и темной стоячей воде, скопившейся вокруг упавших бревен. Это место было идеальным для размножения комаров и пиявок, но Фиона, не обращая на них внимания, поставила ведерко на пенек и стала собирать ягоды. Искушение попробовать их было непреодолимо – она часто останавливалась, чтобы закинуть в рот горсть ягод, и вскоре ее руки и губы окрасились в темно-синий цвет.
Наполнив ведерко доверху, Фиона взяла в рот еще одну горсть и собралась идти домой.
– Ну и ну, мисс О'Нил!
Услышав голос Барка, она резко повернулась. Первым ее чувством было облегчение оттого, что он, наконец, вернулся. Но вскоре облегчение сменилось отчаянием: подбородок Барка зарос щетиной, рукава мятой белой рубашки закатаны до локтей, а пиджак небрежно перекинут через плечо.
– Значит, ягоды собираете. – И он ускорил шаг, чтобы нагнать ее.
– Верно. А вы, я вижу, под хмельком. Не переношу пьяных. – Она не остановилась и даже не замедлила шага. Когда Барк догнал ее, девушка наморщила нос и прибавила ходу. От него разило сигарным дымом и перегаром.
– Вы по мне скучали? – спросил он.
– Ни капельки, – вскинув голову, ответила она.
– Очень жаль, мисс О'Нил. Потому что я все время думал о вас.
Фиона фыркнула, продолжая идти.
– Вы это говорите из-за виски. Когда протрезвеете, пожалеете о своих речах.
Уязвленный ее словами, Барк полез в карман и вытащил пачку векселей.
– Я хочу, чтобы вы посмотрели, чем я занимался в Чарлстоне, – сказал он заплетающимся языком. – Я теперь богат, мисс О'Нил. Очень богат. – И Барк потряс векселями у ее лица. Ветер подхватил несколько бумажек и закружил в воздухе, но он не обратил на это никакого внимания. – Я так богат, что могу купить все семена на следующий год и внедрить все эти фермерские новшества, о которых мечтает Кэл. Хватит даже на то, чтобы купить вам, тете Бесси, Старлайт и мисс Трентон роскошные наряды. Хорошая идея, правда?
Она обернулась и обругала его на смеси английского и гэльского, рассерженно заключив:
– Пьянство не может быть приличным занятием, оно достойно презрения!
Услышав это, Барк запрокинул голову и громко расхохотался, что еще больше разозлило ее. Сжав зубы, Фиона прошла мимо него и направилась к дому.
Поняв, что девушка не собирается останавливаться, Барк побежал за ней вдогонку.
– Черт тебя возьми, да посмотри же на меня! – Он схватил ее за руку и развернул к себе – гораздо грубее, чем собирался.
Застигнутая врасплох, она бросила в него ведро. Барк успел увернуться – ведро пролетело мимо, и черника посыпалась на землю. Это еще больше рассмешило его. Он притянул Фиону к себе и сказал:
– В гневе вы еще прекрасней.
Девушка с нарастающим испугом стала его отталкивать, но чем больше она сопротивлялась, тем крепче он ее держал и тем громче смеялся.
– Пожалуйста, поверьте: я смеюсь совсем не над вами. Просто ничего не могу с собой поделать. Понимаете, это все спиртное. Из-за него все кажется смешным. И вы, и я, и весь этот безумный мир – все так чертовски забавно! Но я не хочу с вами ссориться. И не хочу, чтобы вы на меня сердились.
Но Фиона не слышала его. Она молотила его кулаками, пока он не поднял руки и не отступил назад.
– Да что с тобой?
По щекам девушки струились горячие слезы. Громко крича, она побежала к дому, а Барк в изумлении смотрел ей вслед.
Кэл с Дарвом запрягли лошадей и подъехали к двери черного хода. Дети и женщины только что закончили завтракать и помогали Роберту на кухне. Покончив с работой, они вышли из дома, готовые ехать на поле.
– Не забудьте забрать Фиону, – сказала тетя Бесси. – У меня слюнки текут, как подумаю о черничных пирожках.
– Не забудем, – ответила Далси, как только Роберт вручил ей завернутый в полотенце обед.
Но вдруг послышались громкие вопли.
– Господи! – воскликнула Далси. Она сбежала вниз по крыльцу, подобрала юбки и помчалась к полю, крикнув через плечо: – Несите ружья! Это Фиона!
Пробежав через поле, ирландка с плачем бросилась в объятья Далси. Остальные, собравшись вокруг, беспомощно наблюдали, как Далси шепчет девушке слова утешения.
Прибежали запыхавшиеся Кэл и Роберт с ружьями, но не увидели никого подозрительного.
– Барклай! – воскликнула тетя Бесси, увидев приближавшегося нетвердым шагом племянника. – Слава Богу, вернулся. Ты не видел поблизости чужих?
Как только он подошел, Фиона испуганно вскрикнула, вырвалась из объятий Далси и побежала в дом провожаемая удивленными взглядами.
– Что, черт возьми, ты ей сделал? – потребовал ответа Кэл.
Барк был явно смущен.
– Не знаю. Может, я вел себя слишком смело. – Он уже не чувствовал себя ни пьяным, ни довольным.
– Слишком смело? – Тетя Бесси была в ужасе. – Что ты сделал с бедной девушкой?!
– Говорю же вам, ничего. Показал ей деньги, которые выиграл в Чарлстоне, но ее волновало только то, что я пьян. – На мгновение он в отчаянии замолк. – Я смеялся, и ей, наверно, это не понравилось. Она заплакала и стала меня колотить. Но поверьте мне, я не сделал ничего дурного!
– Девушка очень испугана, – произнес Кэл. – Ты все сказал?
Далси коснулась его руки, чтобы остановить, пока он не обвинил брата во лжи.
– Я объясню.
Дети сгрудились рядом, уцепившись за ее юбки. Даже Натаниэль, который проводил много времени со взрослыми и уже привык чувствовать себя независимым, схватил ее за руку. Губы у него дрожали, а глаза затуманил страх. Ведь все они – одна семья, и когда страдает кто-то один, больно и остальным.
Далси тихим голосом произнесла:
– Отец Фионы был богатым землевладельцем, и ни у кого не хватало смелости бросить вызов его власти. А еще он много пил и часто бил ее мать.
