Кэтлин Вудивисс - Ускользающее пламя
— А если они вам не понравятся? Пока я не вижу иного способа избавиться от притязаний Алистера.
— Говорите, что вы задумали, капитан, — взмолилась Серинис. — Я слушаю.
Углы губ Бо дрогнули, он продолжал в молчании смотреть на Серинис, опасаясь, что она не вынесет очередного потрясения. Вероятно, по сравнению с ним жизнь в доме Уинтропа покажется ей раем.
Под пристальным взглядом Бо Серинис заволновалась. Видимо, предложение Бо настолько экстравагантно, что он не решается заговорить о нем.
— Лучше бы вы этого не делали. Бо недоуменно заморгал:
— Что именно, дорогая?
Обращение вызвало прилив румянца к щекам Серинис и заставило ее стыдливо потупиться.
— Напрасно вы так пристально смотрите на меня. У меня возникает ощущение, что вы вскрываете меня, словно студент-медик свой первый труп.
Бо с отвращением поморщился:
— В будущем я постараюсь следить за собой, дорогая. Опять «дорогая»! Чарующие слова, слетающие с царственных губ!
Серинис несколько раз коротко вздохнула, пытаясь успокоиться. Глаза Бо завораживали ее, такое же воздействие оказывали его слова, опьяняя подобно нектару.
Серинис прокашлялась, стараясь овладеть собой. Ее веки неуверенно затрепетали, она подняла голову, встретив взгляд смеющихся сапфировых глаз.
— Ожидание становится невыносимым, сэр. Не будете ли вы так любезны объяснить, что задумали?
— Простите меня за медлительность, Серинис. — Он пожал плечами. — Поскольку эта мысль только что пришла мне в голову, я должен был обдумать возможные последствия столь решительного поступка. — Задумчиво покусав нижнюю губу, он резко отвернулся и отошел к борту. Несколько томительных минут он смотрел на виднеющийся вдали город, размышляя о том, к чему обязывала его дружба с этой девушкой.
Несколько десятилетий назад его отец, Брэндон Бирмингем, стоял почти на этом же месте, созерцая город с борта своего корабля. Старшему Бирмингему в плаваниях не раз приходилось сталкиваться с теми же опасностями, которым подвергался его единственный сын, и он не упускал случая поделиться с ним опытом. Он учил сына и на собственном примере, объясняя ему истинное значение долга и чести.
Принадлежащее мужчине право быть джентльменом невозможно унаследовать, как титул, однажды заметил отец Бо. Способность сострадать, справедливость, мужество, честь и неподкупность — вот лишь немногие отличительные черты, которыми должен обладать мужчина, чтобы иметь право называться джентльменом. На него возложена обязанность оберегать членов своей семьи от жестокого мира, но эта обязанность распространяется и на друзей, и на несчастных, лишенных средств и родных. Положение обязывает. Семье Бо недоставало благородного происхождения, но это ничего не меняло. Бремя ответственности надлежало нести не жалуясь, каким бы тяжким оно ни было. Угнетение принимает самые разные формы, самой очевидной из которых является физическое насилие. Бо помрачнел, вспомнив, в каком состоянии была Серинис, когда он перенес ее на борт «Смельчака». Его приводила в ярость мысль о том, что она вновь окажется во власти Алистера Уинтропа и подвергнется немыслимым унижениям. А существуют и другие, не столь очевидные виды преследований — слухи, сплетни, прозрачные намеки, способные навсегда погубить репутацию и саму жизнь.
Алистер Уинтроп производил впечатление отчаявшегося человека — в этом Бо не сомневался ни на миг. Безусловно, он мог предъявить свои права на Серинис, лишь бы помешать ее бегству в Южную Каролину. Только одно обстоятельство могло перевесить права опекуна и защитить Серинис от Уинтропа и опасности, которую он представлял.
Молчание затянулось, и Серинис уже казалось, что больше она не выдержит ни минуты. Зачем Бо мучает ее?
Сцепив руки за спиной, он повернулся к ней со сдержанной улыбкой.
— Похоже, другого выхода у нас нет, дорогая. Ваш приятель Алистер не оставил вам выбора — в том случае, если вы действительно хотите вернуться на родину.
— Хочу, — вновь подтвердила она.
— Тогда мы должны пожениться, и как можно скорее. Серинис воззрилась на него, уверенная, что ее подвел слух.
— Как вы сказали?
— Вы не ослышались. Это единственно возможный выход для нас обоих. Обстоятельства складываются так, что I Уинтропу не составит труда убедить власти отдать вас под его опеку. В этой стране я чужак, многие завидуют моему умению заходить в порты разных стран и покидать их без особого труда. Англичане недолюбливают нас, янки. А если я попытаюсь увезти вас, корабль наверняка захватят, а меня бросят в тюрьму. Однако став моей женой, вы окажетесь под моей защитой, и я могу с уверенностью пообещать, что ни один суд не посмеет разлучить мужа и жену.
Как странно! Впервые привычный мир Серинис утратил прежний порядок. Стоящий перед ней мужчина был таким рослым, что она едва доставала ему до плеча, а на подбородке у него виднелся крохотный шрамик…
Не дождавшись ответа, Бо спросил:
— Вы поняли меня, Серинис?
— Конечно, — наконец выговорила она. — Вы сказали, что хотите жениться на мне. — Предложение Бо вызвало в ней шквал противоречивых эмоций — потрясение, страх и нарастающий восторг, о котором в эту минуту она старалась не думать.
— Я выразился несколько иначе, — осторожно поправил Бо.
Серинис отвела взгляд, пряча смущение.
Несмотря на острое влечение к девушке, Бо не желал связывать себя серьезными обязательствами. Он еще не пресытился плаваниями, и, продолжая бороздить моря даже после создания семьи, он считал бы, что предает близких. В нужный момент он не смог бы находиться рядом с ними. Вероятно, кратких приездов домой ему хватало бы лишь на то, чтобы зачать очередного ребенка и увидеть того, что был зачат в прошлый визит.
Стараясь развеять возможные надежды и сомнения Серинис, Бо объяснил:
— Как только мы приплывем в Чарлстон, брак будет расторгнут, и каждый из нас пойдет своей дорогой. Но к тому времени вы окажетесь на родине, а мне не придется тратить силы и время на объяснения в суде.
Вам незачем идти на такие жертвы, Бо, — с достоинством отозвалась Серинис. Он ясно дал понять, что не Желает видеть ее в роли жены. Он всего-навсего совершал благородный поступок, помогал ей избежать неприятностей — вот и все. Серинис не верилось, что он всерьез сделал подобное предложение. — Вы можете просто уплыть.
— Без вас? — изумился Бо. — Ничего подобного я не сделаю, Серинис! Я никогда не простил бы себе такой поступок, особенно после того как увидел вашего опекуна, Алистера Уинтропа. Назовем это долгом перед вашим отцом, который когда-то помешал мне избрать путь моих товарищей, тех самых, что смеялись над его попытками превратить их в образованных людей. Визиты вашего отца к моим родителям помогли мне понять, что юноше следует стремиться не только к развлечениям. Вряд ли я когда-нибудь смогу сполна отблагодарить его за участие в моей судьбе.
