Адель Эшворт - В сладком плену
Ян вздрогнул и проснулся, быстро сел на постели и, хватая ртом воздух, растерянно огляделся в темноте. Сердце колотилось от ужаса, которым он был охвачен, залитое холодным потом тело трясло в ознобе. Он просидел так несколько секунд, глубоко дыша, чтобы утихомирить взбесившийся пульс, а потом туман начал рассеиваться, и он понял, что находится у себя дома, в постели, и вокруг все тихо.
Яна уже несколько недель не беспокоили кошмары со сценами из темницы, всегда такие яркие, что он просыпался в панике. Но этот носил иной, эротический характер, и теперь, когда страх ушел и внимание обострилось, Ян осознал, что испытал оргазм во сне.
Такой физиологической реакции на сон с ним не случалось уже давным-давно, и на сей раз ее, очевидно, вызвала потребность в женщине и эротический характер картины, которая всего несколько часов назад вызвала к жизни такие низменные чувства. Однако Яна волновало, что этот кошмар возник на почве воспоминания, которое он, очевидно, вытеснил из сознания, пока находился в темнице. Хотя возможно, что «вытеснил» не самое удачное слово. Он всегда знал, что тогда его интимно касались, но не мог сказать наверняка, было ли то злонамеренное, преступное деяние или же просто забота о чистоте его тела. Однако это воспоминание не попадало ни в одну из категорий. Да, он получил от этого сексуальное удовольствие, да, тогда он этим утешился, но кто-то воспользовался им самым бесстыдным образом, оставив его беззащитным и униженным. И из-за наркотиков, которые ему давали, и полной темноты в подземелье он не мог вспомнить ни подробностей, ни кто именно с ним был.
Сдернув с себя одеяла, Ян встал и подошел к раковине у платяного шкафа, вылил в чашу полкувшина воды и плеснул ею в лицо и на шею, наслаждаясь побежавшей по телу ледяной дрожью.
Пришла пора распрощаться с кошмарами. Пора забрать контроль над своей жизнью у тех, кто украл его пять лет назад, заставив его посмотреть в глаза смерти. Пора потребовать расплаты у тех, кто посягал на его мужественность, доводя его до сексуального возбуждения без его согласия.
Пора расквитаться с Виолой.
Глава 8
Он умолял не оставлять его, поэтому я сидела в ногах койки и держала его за руку, пока он не уснул…
К сожалению, из-за непрерывного дождя они не могли провести сеанс в саду, на воздухе, как надеялась и почти угрожала Виола при прошлой встрече. Поэтому, собравшись с духом, Виола приготовилась провести еще одно напряженное утро. Она села на табурет у себя в студии, в нескольких футах от герцога, и попыталась сосредоточиться на картине, которую наконец начала писать. Однако Ян мешал ей уже одной своей невозмутимой манерой держаться. Он не сказал ничего сверх обычной поверхностной ерунды, которую говорят при встрече, и она тоже не стала ничего придумывать. Однако сегодня утром нервы ее были на пределе, и герцог, вероятно, это заметил.
Виола понимала, что герцог смотрит на нее глазами человека, который прекрасно знает, что она не только продала оригинальную работу Бартлетта-Джеймса, но и, безусловно, сама изучала эту эротическую картину. Ян знал, что рисунок принадлежал ей, но она по-прежнему пребывала в уверенности, что по меньшей мере пока он не подозревает о знаке равенства между ней и Бартлеттом-Джеймсом.
Ей оставалось ждать благоприятного момента. С помощью Дункана она потихоньку, незаметно подготовила почву, чтобы не позднее чем через тридцать дней забрать сына и уехать в Европу. И пусть это будет стоить ей жизни, но она не позволит Яну Уэнтворту разгадать свой план. Герцог знал, что она переписывается с поверенным, но только ей и Дункану было известно о приготовлениях.
— Могу я задать вам вопрос, леди Чешир?
Неизменная вежливость герцога в такой ситуации раздражала Виолу, и ей приходилось прилагать все усилия, чтобы не обнаруживать перед ним своей досады. Тем не менее, взгляд, которым он пожирал ее сегодня, лишал мазки ее кисти обычного изящества.
Натянуто улыбнувшись и не отрывая глаз от палитры, на которой смешивала оттенок синего, Виола ответила:
— Конечно, ваша светлость.
Герцог выдержал паузу, потом немного понизил голос и спросил:
— Вы скучаете по мужу?
Ее ресницы дрогнули и взмыли вверх.
— Прошу прощения? — сказала Виола, глядя на герцога.
— Ваш муж, — с полуулыбкой повторил Ян. — Вы по нему скучаете?
Виола ума не могла приложить, почему герцог вдруг отбросил формальности и задал ей такой личный вопрос, поэтому решила отделаться шаблонной отговоркой.
— Уверена, все вдовы скучают по мужьям, ваша светлость, особенно если муж недавно их оставил.
— Вы были влюблены в него?
Услышав такое от Яна Уэнтворта, Виола от неожиданности чуть не выронила палитру из рук.
— Конечно, — ответила она, подавив желание доступно разъяснить герцогу, что это никак его не касается. Взяв кисточку, она повела ею в попытке сменить тему. — А теперь, будьте добры, немного наклоните голову влево.
Герцог сделал, как она сказала.
— Как вы познакомились?
— Познакомились?
— С вашим мужем.
Виола не хотела смотреть на герцога и потому сосредоточила внимание на работе.
— Во время бала-маскарада, несколько лет назад. Он пригласил меня на танец.
Помолчав, герцог сказал:
— Понятно. И вскоре после бала сделал вам предложение?
Виола рассмеялась, чтобы как-то разрядить атмосферу. Оставалось лишь надеяться, что ее смех прозвучал искренне.
— Боже правый, к чему все эти вопросы, ваша светлость? Уверяю вас, у меня довольно скучное, ничем не примечательное прошлое.
Герцог глубоко вдохнул, понизил голос и сказал:
— Только не для меня.
У Виолы начал ускоряться пульс, на верхней губе проступил пот. Не глядя на Яна, она взяла более крупную кисть и принялась смешивать на палитре два оттенка желтого.
— А как продвигаются ваши поиски невесты?
Казалось, герцог целую вечность медлил с ответом. Виола отказывалась смотреть ему в глаза, боясь выдать себя, свою тревогу, свое нежелание обсуждать их общее прошлое.
Наконец Ян пробормотал:
— Сначала ответьте на мой вопрос.
Виола едва удержалась от резкого отказа.
— Прошу прощения, ваша светлость…
— Когда он сделал вам предложение?
Виола сглотнула ком, подступивший к горлу от его настойчивости.
— Вскоре после этого, насколько мне помнится.
— После бала?
— Да.
— Вы были его первой женой? — спросил герцог, задумчиво хмурясь.
В душу Виоле начало закрадываться подозрение, но поскольку она понятия не имела, с какой стати герцог расспрашивает ее о муже, решила пока что отвечать прямо.
