Эмилия Остен - Верность и соблазны
– Хитро, – оценил стратегию графа Айвен. – Даже и не предполагал, что моя проблема может оказаться столь очевидной.
– Ну, не настолько очевидной. Просто я сталкивался с этим зельем уже несколько раз. Так получилось. После войн в Бенгалии и Китае многие офицеры вернулись не одни, а в компании дурной привычки. А у меня много друзей среди офицеров.
– Ясно. – Айвен допил свой кофе. – И почему вы полагаете, что мне нужна ваша помощь? Что мне вообще нужна помощь?
– Я знаю мисс Суэверн. И, полагаю, я знаю ее достаточно хорошо. Такая, как она, не может любить совершенно негодного мужчину. И, самое неприятное, она не может любить никого, кроме вас. Короче говоря, если употребление этого зелья – ваш единственный тайный порок, то я готов помочь вам от него избавиться, дабы вы наконец-то осчастливили мисс Суэверн и, посредством этого, мою Луизу. А, и я упоминал о мужской солидарности?
– Упоминали, граф.
– О, ну тогда читайте письма, а я распоряжусь, чтобы мои вещи отнесли в спальню для гостей. Должна же здесь быть спальня для гостей?
Не дожидаясь ответа, граф Рэйвенвуд удалился из гостиной, оставив на столе одинокий листок, свернутый пополам и запечатанный зеленым воском с оттиском графской короны.Айвен,
Если бы ты знал, как легко и естественно я написала твое имя, хотя весь смысл и содержание дальнейшего письма просто требуют формального обращения. Наверное, стоит начать сначала…
Лорд МакТирнан,
Когда вы получите это письмо, я уже буду на пути в Лондон, где остановлюсь в доме нашей семьи на Хилл-стрит. Все мое существо протестует против отъезда в столицу, но я знаю, что так необходимо поступить. Наверное, вы подумаете, что причиной моего, как вам может показаться, побега послужил тот прискорбный инцидент в Тирнане, что вы в чем-то виноваты, что я зла на вас. Да, все это так. Прежде всего, я была с вами предельно откровенна, вы же умолчали о чем-то настолько важном, что это оказалось вопросом жизни и смерти. Тот Айвен, которого я знала, никогда бы не солгал мне в чем-то столь важном. Он вообще мне никогда не лгал, насколько вы можете помнить. Конечно, я в чем-то виновата сама: я сознательно отказалась задавать вам вопросы о прошедших годах. И это была ошибка, нет смысла отрицать.
И теперь, если ваши заверения о любви ко мне были правдой… А они были правдой, я знаю… Я хочу знать все. Я хочу получить ответы на все вопросы, я хочу начать все с самого начала, оставить в прошлом то, что мы знакомы с детства – это уже не имеет никакого значения. Если бы это было возможно, я бы хотела также, чтобы вы забыли о том, что я люблю Айвена МакТирнана. Сейчас я и сама не знаю, что значит любить Айвена МакТирнана, потому что… моего Айвена больше нет.
Писать вам эти слова – это ужасная боль. Я словно стою у свежей могилы и читаю ваше имя на надгробии.
Я уезжаю в Лондон, чтобы начать новую жизнь, полную чего-то отличного от ожидания, жизнь, лишенную бесплодных и почти несбыточных надежд. Будет ли в этой жизни Айвен МакТирнан, зависит только от вас.
Анна Суэверн
Айвен аккуратно свернул письмо и возвратил его во внутренний карман жилета. Что ж, он приехал в Англию, чтобы начать новую жизнь. Почему же он должен отказать Анне в попытке сделать то же самое? Призраки прошлого. У каждого они свои: у Анны – давно сгинувший в небытие Айвен МакТирнан, у самого Айвена… несчетное количество призраков, а также парочка демонов. Самое время с ними расстаться. Оставить мертвое прошлое его мертвецам, как советует Библия, отряхнуть его прах – и жить дальше. Айвен понимал Анну как нельзя лучше. Как бы странно и невозможно это ни звучало, и он, и Анна впервые в жизни столкнулись с неизвестностью. Всякая предопределенность в их жизни должна исчезнуть с этого самого момента. Лишь новое неизведанное будущее. Только вот Анна уже отправилась ему навстречу, а ему, Айвену, придется выдержать еще парочку пренеприятных испытаний. Во-первых, прочитать письмо графини Рэйвенвуд.Лорд МакТирнан, Мое имя на конверте вам ничего не скажет, но не бойтесь, я вам сейчас все быстро разъясню. Я – давняя и лучшая подруга Анны Суэверн. В общем-то, я ее единственный друг и единственная поддержка с тех самых пор, как вы, руководствуясь глупой гордыней – или чем там руководствуются юные безголовые болваны, – отправились на эту безумную войну, оставив невесту ждать вашего возвращения. И что же произошло? Любой более достойный джентльмен давно бы уже или сгинул в бою, или же расторг помолвку. Вы предпочли оставить все на усмотрение Анны. Как мило! Да скорее ад замерзнет, чем Анна нарушит свое слово, чертов болван!
Впрочем, это не имеет ни малейшего значения сейчас, когда вы вернулись домой, словно и не прошло десять лет, и тут же, тут же все испортили. Нельзя было просто вести себя как джентльмен? Сначала разобраться со своими проблемами, а потом уже являть свой светлый образ перед Анной?
Я знаю, что вы – курильщик опиума. И я знаю, что это значит. Вы – больной и опасный человек. И вы себя не контролируете. Это самое страшное. Вы можете казаться нормальным, но это лишь видимость. Демон внутри вас. И он ищет выхода. И пострадает от демона, скорее всего, Анна. Как это уже произошло.
Я не стану ей об этом говорить, ей и так больно. Но я увезу ее в Лондон, буду при ней каждую минуту. И, поверьте, вы не подойдете к ней, пока это может быть опасно для нее.
И будь на то моя воля, вы бы к ней вообще больше никогда не подошли. И вот еще: пока вы будете решать свою небольшую проблему, я приложу все усилия к тому, чтобы Анна, впервые в жизни, получила удовольствие от лондонского сезона. Столица полна соблазнов. И полна возможностей для излечения разбитого сердца. И я заявляю, что Анна попробует от каждого яблока на этом древе познания, пока вы будете вдали от нее. Можете считать это объявлением войны.
Горите в аду, МакТирнан.
Луиза Страйтем, графиня Рэйвенвуд
Что ж, мило. Граф предлагает руку помощи, графиня – желает гореть в аду. Очаровательная семейка. А с другой стороны, приятно узнать, что у Анны есть такая преданная подруга. Друзья. Потому что графа Рэйвенвуда тоже стоит записать в число друзей Анны. Айвен убрал письмо Луизы в ящик секретера и отправился узнать, как там устроился граф Рэйвенвуд в комнате для гостей.
– С-сколько? – прохрипел Айвен, с отчаянным усилием отрывая голову от подушки.
– Пять дней.
– Радует, что я почти ничего не помню. – Айвен рухнул обратно на подушки.
– О, зато я получил множество незабываемых впечатлений. Особенно ярко запомнился ваш хук справа. – Граф потер левую скулу, украшенную переливающимся всеми цветами радуги синяком.
