Джо Беверли - Счастье под запретом
Кажется, нет ничего более странного, чем совращение ночью случайной попутчицей.
Но вопреки здравому смыслу та встреча не казалась случайной и незначительной.
Френсис испытывал огромное искушение перестать расспрашивать о Фернклифе, а начать интересоваться Сереной Олбрайт. Он бы мог с легкостью разузнать всю ее подноготную. Но понял, что тогда он еще больше запутается. Станет не легче, а лишь невыносимее выбросить ее из головы.
Френсис хотел напрочь стереть всякое воспоминание о ней, но если он поддастся этому порыву, то однажды может встретить ее под руку с другим мужчиной. И эта мысль была невыносимой. Как бы то ни было, ночи проходили в беспокойных снах, он ворочался и изводился от неутоленного желания.
— Тяжкий вздох исторгся из его груди, — прокомментировал голос у него за спиной. — Кажется, рыба пришлась тебе не по вкусу?
Френсис поднял глаза и увидел сэра Стефена Болла, члена парламента и друга, и жестом пригласил его сесть рядом.
— Просто небольшая проблема, Стив.
Сэр Стефен опустился на стул с привычной врожденной элегантностью, которой с младых ногтей был обязан прозвищем Политический Дэнди. Он делал быструю и блестящую карьеру в палате общин — так велики были убедительность и остроумие его речей, произносимых, однако, медленно, протяжно, с сардонической улыбкой.
Черты лица этого бледного и красивого блондина уже были отмечены печатью циничного юмора, хотя ему минуло только двадцать пять.
— Может ли один из Шалопаев помочь? — спросил Стефен, подзывая официанта.
— Нет. И уж, конечно, не член палаты общин.
Френсис решительно выбросил Серену из головы и сосредоточился на Фернклифе.
— Знаешь ли ты какие-нибудь хитроумные способы разыскать человека, который не хочет быть найденным, Стив?
— Все не так просто. Если он бежит своего дома и привычных мест общения, то тебе остается уповать только на случайную встречу.
— Этого-то я и боюсь.
Френсис наполнил бокал приятеля.
— А как этот парень проштрафился?
— Угрожал распространить порочащие сведения о моей матери. Правда, пока эти угрозы лишь слова, но мне хотелось бы поговорить с ним пару минут наедине, чтобы быть уверенным. Я должен завтра же выехать в деревню, однако пока так и не нашел никаких следов.
— А есть какие-то намеки, что он в Лондоне?
— Нет, — признался Френсис. — Просто это место как помойка. Рано или поздно оно привлекает жуликов всех мастей.
— Ты прав. Я остаюсь на Рождество в Лондоне, так что скажи мне его имя, и я буду держать ушки на макушке.
Френсис заколебался, но все же назвал имя.
— Фернклиф. Чарльз Фернклиф.
— Что? Чарльз Фернклиф? Я просто не могу в это поверить.
— Ты знаешь его?
— Я встречал его. Замечательный парень. Берется за преподавательскую работу, сейчас пишет книгу об англосаксонской культуре. Больше интересуется могильными курганами и старой поэзией, чем современностью.
Как ни странно, все совпадало.
— Наверно, его исследования слегка повредили ему разум, не иначе. Разозлился на мою мать из-за того, что ей не понравилось его грубоватое и слишком лояльное отношение к подопечным. Вот он и начал угрожать, что станет распускать о ней грязные сплетни, если ему не заплатят.
— Боже милостивый. Бедняга.
— Меня больше волнует мать, — заметил Френсис.
— О, конечно, но это, наверно, все же какая-то болезнь. Даже несмотря на то, что он явно кабинетный червь, все бы ему изучать, но Чарльз обожает и шутки, к тому же прекрасный спортсмен. Но что касается остального…
— Сколько ему лет? — спросил Френсис. — Я решил, что он моложе нас с тобой.
— Боже праведный, нет. Ему по меньшей мере тридцать пять. Как я уже сказал, он берется за учительство, лишь бы финансировать свои исследования. Он выбирает учеников только в интересной для него местности. Там, где есть какие-нибудь остатки англо-саксонской культуры.
— А у нас как раз имелась англосаксонская церковь и холм, который, наверно, был фундаментом помещичьего дома… Да, все сходится, но как-то все очень странно. Наверно, он внезапно спятил. Влияние царства теней.
— Будем надеяться на лучшее, — сказал Стефен. — Как бы там ни было, эти тронутые вредят только самим себе. Поскольку я знаком с Фернклифом, то, конечно, смогу выследить его, если он объявится.
— Буду очень признателен. И если он действительно болен, попробуй вразумить его. Я не буду мстить Фернклифу, если он нездоров, но не допущу, чтобы он изводил мою мать.
— Конечно, нет.
Затем молодые люди немного поболтали, обменялись свежими новостями, главным образом о Леандере Ноллисе, который совершенно неожиданно женился на женщине без имени, связей, денег и титула — короче, полнейший мезальянс, по мнению света, но, по сведениям Стефена, новобрачный казался чрезвычайно счастливым.
— Он был здесь, в Лондоне, со своей невестой, — сказал Стефен, поднимаясь. — Похоже, самое время Шалопаям торжественно отпраздновать воссоединение.
— Николас вынашивает такую же идею.
— Отлично. Хорошего тебе Рождества. Наилучшие пожелания твоей матушке.
На этом Стефен распрощался, заставив Френсиса еще серьезнее задуматься о женитьбе.
Три Шалопая женились. Кажется, это стало модным, и лучше ему последовать их примеру. Интересно, на какое время Анна назначит венчание. Наверняка ей по душе май или июнь, а что до него — то чем скорее, тем лучше.
Возможно, на следующей же неделе? Да, устраивает, и вполне. Его проснувшееся тело причиняло теперь постоянное неудобство.
Ладно, посмотрим. Может быть, ему удастся уговорить Анну и ее родителей на зимнюю свадьбу. Например, в январе. Как только он женится, мысли о Серене Олбрайт перестанут терзать его.
В душе он смеялся над самим собой.
Отобедав, Френсис еще раз проанализировал странное поведение Чарльза Фернклифа. Мужчина оказался совсем не таким, каким он его представлял себе. Он думал, что тот был молодым парнем с духовным образованием.
И если все хорошенько сопоставить, то дело выглядело еще более подозрительным.
Перебирая события последних дней, Френсис подумал, что и сам вполне созрел для сумасшедшего дома.
* * *На следующий день Френсис остановил лошадей перед домом в Ли-парке, непоколебимо настроенный сегодня же просить руки леди Анны Пекворт. Сие решение далось ему нелегко, потому что до сих пор Френсис испытывал неловкость. Даже перед самыми воротами у него мелькнула мысль проехать мимо. В конце концов он ведь не предупреждал заранее о своем приезде Арранов…
Но Френсис строго напомнил себе, что и так затянул с женитьбой. Пора, давно пора ему остепениться и всерьез заняться наследниками. Но, спрыгнув из экипажа на землю, тут же поддался импульсу и решил, что не останется у Арранов на ночь. Он поговорит с герцогом, получит согласие Анны, а потом поедет в Прайори, и уважительная причина, вот она — мать ждет его на Рождество.
