Барбара Картленд - Самозванка поневоле
Маркиз рассмеялся.
— Мне кажется, я принял это решение уже давным-давно, хоть этот срок измеряется всего лишь реальными днями и часами. В вас — все, что только может желать мужчина в женщине, и поскольку вы уникальная и единственная в мире женщина, предназначенная для меня, я не хочу подвергаться риску утратить вас.
Он крепче прижал ее к себе со словами:
— Вы теперь моя — навсегда. Мы думаем об одном и том же, мы понимаем друг друга, и все, что мы должны сделать немедленно, — это пожениться, не вызывая никаких кривотолков.
— Слуги… в Чарнвуде, — тихо произнесла Урса, — должно быть, знают, что Пенелопа приехала на мое место.
— Старшие слуги знают об этом, — подтвердил маркиз, — но они так долго служат моей семье, что ничего не говорят посторонним. Если они и были шокированы поведением вашей сестры, на вас это не распространяется. Вы приехали как Урса, и как Урса вы возвратитесь.
Он поцеловал ее в лоб и добавил:
— Я знаю, они примут вас с распростертыми объятиями как мою жену так же, как и мои родственники.
— А у вас… их… много? — забеспокоилась Урса.
— Слишком много, — ответил маркиз. — Но я не обрушу их всех на вас, пока не закончится наш длинный медовый месяц и пока мы не посетим Грецию, где вы поможете мне в моих планах.
Урса молчала, и тогда он сказал:
— Итак, решено. Завтра я посылаю своего секретаря в Лондон за особым разрешением. Мы обвенчаемся в церкви в присутствии лишь моей бабушки.
— Именно такой свадьбы я бы хотела! — воскликнула Урса. — Но я уверена, ваши друзья будут сильно разочарованы, ожидая от вас большого приема с множеством гостей.
— То, чего я всегда боялся, — сказал маркиз. — На меня тоску наводят люди, которые без умолку говорят о свадьбе еще до того, как она свершится, и судачат о близких и дальних родственниках.
— По крайней мере вам… не нужно будет… беспокоиться об этом, — заметила Урса.
— Единственное, чего я хочу, это чтобы вы запомнили нашу свадьбу как одно из счастливейших мгновений в вашей жизни.
— Это… все звучит… слишком красиво… чтобы стать явью, — прошептала Урса.
— Так все и будет, мое сокровище, — уверенно сказал маркиз. — И мы запомним это навсегда.
Он поцеловал ее и продолжал целовать до тех пор, пока у обоих не перехватило дыхание.
— Надевайте шляпу, — прерывисто молвил он, — и мы отправляемся обратно в Чарнвуд.
К его удивлению, Урса остановилась в нерешительности.
— Я хочу… — робко произнесла она, — о чем-то… попросить… вас.
— О чем?
— Вы сказали, что хотите… жениться… сразу… но не могли бы вы… пожалуйста, дать… мне время приобрести… несколько… новых платьев.
Маркиз удивленно посмотрел на нее, но она торопливо продолжала:
— То, что вы видели на мне до сих пор… принадлежит Пенелопе. Когда она прибыла к вам, она дала мне свое платье, чтобы я уехала в нем, а все думали, будто это она. Все вещи, которые я привезла в Чарнвуд, остались там.
— Я совсем забыл, — засмеялся маркиз, — как важна одежда для женщин, и, конечно, моя дорогая, у вас должно быть приданое, даже если нам придется срочно покупать его на каждой остановке нашего свадебного путешествия.
— Вы действительно так думаете? — просияла Урса. — Тогда я буду чувствовать себя лучше… Ведь вы теперь впервые… видите меня… деревенской простушкой и, наверное, очень… разочарованы.
Маркиз взглянул на нее и подумал: «Может ли кто выглядеть более прелестно?»
Он предпочитал видеть ее без всякого подкрашивания, которое использовалось для того, чтобы сделать ее более похожей на сестру.
В его жизни было достаточно модных, с изощренным вкусом женщин, и он понимал, что пришлось чувствовать Урсе.
Но это не должно беспокоить ее в будущем.
— Вам предоставят самую прекрасную одежду лучшие магазины на Бонд-стрит, — пообещал он.
— Мы не едем в Лондон?
— Конечно, нет, — ответил маркиз. — Они пришлют нам свои изысканные платья, чтоб мы могли выбрать, и предоставьте это мне. Я помогу вам стать похожей на греческую богиню, сошедшую с Олимпа.
Урса рассмеялась.
— Я вряд ли смогу поверить, что это возможно. Но господин Орестос будет весьма… польщен, если мы… скажем ему, что я по крайней мере пыталась… выглядеть так.
— Уж я постараюсь, чтобы ваши беседы с господином Орестосом ограничивались боевыми кораблями и их оборудованием.
Урса рассмеялась, а он произнес серьезно:
— Уверяю вас, я буду очень ревнивым мужем и не потерплю в вашей жизни ни одного мужчины, кроме меня.
— Разве можно… думать всерьез, что мне… будет нужен… кто-либо, кроме вас? Найдется ли на свете кто-нибудь, такой же умный и… замечательный, как… вы.
— Мне бы хотелось, чтобы вы постоянно так думали, — улыбнулся маркиз. — А теперь, когда мы решили эту проблему, есть у вас еще какие-либо сомнения?
— Нет, — молвила Урса, — за исключением того, что мне до сих пор трудно… поверить в реальность происходящего.
Маркиз встал с софы, Урса тоже поднялась, и он сжал ее в объятиях.
— Я люблю тебя, и мне трудно думать о чем-то другом. Однако нам необходимо помнить, что нецелесообразно сообщать кому бы то ни было о нашей свадьбе, пока мы не окажемся за пределами Англии, в Средиземноморье.
— Значит, мы… поедем прямо… в Грецию? — спросила Урса.
Маркиз покачал головой.
— Я задумал нечто совершенно особенное, моя дорогая, чтобы сделать тебя счастливой, но мы поговорим об этом позже. Теперь же я хочу вернуться домой, где ждет нас grandmama; она желает сказать тебе, что ты — исполнение ее молитв.
Он поцеловал ее вновь, а она затем молча поднялась в свою спальню.
Глава восьмая
Маркиз оглядел комнату, в которой его оставила Урса.
Он увидел книги, принадлежащие ее отцу, и подумал, что для женщины, способной понять их, проблемы повседневного бизнеса должны показаться несложным делом.
«Она уникальна, — размышлял он, — и любовь к ней сделает мою жизнь совершенно иной, непохожей на прошлое существование».
Его предпринимательский дебют в Индии и Греции казался ему удовлетворительным.
Однако значительная часть его жизни была потрачена на погоню за прекрасными женщинами.
Учась в школе, а затем в университете, он проявлял большие способности, нежели многие из его сверстников.
А теперь с помощью Урсы он достигнет таких высот, которые не виделись ему даже в самых амбициозных планах.
Казалось невероятным, что такая прелестная девушка обладает к тому же столь развитым умом.
Он инстинктивно чувствовал, что их будущее окажется успешным и счастливым.
