Кэтрин Харт - Поруганная честь
Выслушав его злоключения, Меган немного смягчилась, пока не прозвучало его последнее замечание полное сарказма. После любовной сцены, которую они пережили, она решила, что нравится Блейку, и ей уже начинало казаться, что и он нравится ей. А теперь стало ясно, что их обоюдная страсть ничего для него не значила. Он явно хочет отделаться от нее как можно скорее. Она же просто используется как пешка в его игре против Кирка, как и было задумано с самого начала. Очевидно, для него в жизни ничего не изменилось, в отличие от Меган — она-то начала опасаться, что после Блейка ей никто уже не будет мил и хорош.
Ее гордость была задета, она чувствовала себя уязвленной до глубины души — ее использовали, опорочили, а потом выбросили за ненадобностью. Снова на нее нахлынул гнев.
— Как ты посмел втягивать меня в эту историю! Даже если все сказанное тобой является абсолютной Божьей правдой, ты все равно не имел права распространять на меня свою злобную месть. А другие люди, ехавшие в дилижансе? Ты ограбил их. Подстрелил бедного кучера. Что ты на это скажешь, Блейк Монтгомери? А мучения, которые ты причинил моим родителям? Может, тебя и лишили наследства обманным путем, как ты говоришь, но ведь теперь ты сделался настоящим преступником. Ты об этом подумал?
Ответная ленивая усмешка, словно его вовсе не беспокоило происшедшее, лишь усилила ее раздражение.
— Но ведь никто не знает, что я замешан в ограблении, Меган. Ты об этом забыла? Никто и не узнает, если Кирк и твои родители хотят получить тебя назад в добром здравии. Только их молчание станет гарантией твоего безопасного возвращения. Впрочем, не беспокойся, дорогая. Я скоро с ними свяжусь и сообщу о своих требованиях. И уверен, что они поймут смысл.
Она спрятала свою обиду от его изучающего взгляда.
— А как насчет той отпетой банды, которая помогла тебе остановить карету? Ты хочешь заверить меня, что все они были просто кучкой добропорядочных и богобоязненных граждан? — съязвила она.
Он расхохотался на этот ее выпад, белые зубы сверкнули на смуглом лице.
— Нет, Меган, они и в самом деле по большей части те, кем и казались. Милая, ведь я не мог бы провернуть это дело в одиночку. Я ловок, но не до такой степени. Жаль, что пострадал кучер, но рана была не опасная, и док Шедли уже наверняка подлатал его. К тому же в него стрелял не я, а Рауль. А что касается остального, — Блейк небрежно пожал плечами, — таковы издержки путешествий в здешних местах. Ты должна была заметить, что сам я не взял ничего. В тот же день я украл только тебя.
— Ты хочешь сказать, что тебя не в чем упрекнуть? Боже, я не верю тебе, Блейк! Ты самый самодовольный и нахальный тип, каких я имела несчастье встречать в своей жизни! — Она окинула его презрительным взглядом, какой только могла изобразить, ее маленький носик сморщился, а глаза засверкали арктическим холодом.
— Возможно, я не совсем невиновен, но достаточно, чтобы закон ничего не мог на меня навесить. Я очень тщательно все продумал, Меган. Когда я получу назад ферму, мне конечно же не захочется платить за это головой. Только ты, я, твои родители и мои дорогие алчные родственнички будут знать о моем участии во всем этом, и могу дать голову на отсечение, что никто из вас даже не пикнет. Кирк и твои родители будут молчать ради твоего благополучия, по крайней мере до тех пор, пока не получат тебя назад. После этого Кирку самолюбие не позволит проболтаться, даже если мне не удастся выдворить его из здешних мест.
Не вижу также причины, зачем тебе или твоим родителям трубить о случившемся. Зачем давать людям пишу. Для размышлений по поводу того, Что произошло между тобой и мексиканским бандитом, верно, лапушка?
Меган не раз и не два хотелось пощечиной сбить ухмылку с его ненавистного и красивого лица. Она стиснула ладони в маленькие кулачки и прижала к груди, изо всех сил удерживаясь, чтобы не ударить его
— Что ж, значит, вовсе не важно, ранен кто-то или нет, если ты таким образом можешь получить назад свое драгоценное ранчо? Разве это справедливо, Блейк? Разве не имеет значения, что я больше не попаду к моему супругу чистой девушкой? Что мои мать с отцом с ума сходят от тревоги? Три невинные жертвы, чьи жизни поломаны из-за твоих счетов с Кирком!
— Ох, ради Бога. Меган! — насмешливо возразил он. — Смотри на вещи трезво. Ваши жизни вовсе не поломаны. Временно омрачены, пожалуй, но не поломаны. Как только ты вернешься в свою семью, твоя жизнь пойдет как прежде, вовсе не хуже из-за этого краткого эпизода. Если даже Кирк не женится на тебе, ты вернешься в Абилин и выйдешь замуж за другого парня. Смотри на это как на приключение, о котором когда-нибудь расскажешь внукам.
И снова она пронзила его ледяным взглядом, а глаза ее превратились в большие холодные озера.
— Чьим внукам, Блейк? — поинтересовалась она ласковым, обвиняющим голосом. — Твоим, Кирка или какого-то другого мужчины?
Ответом на вопрос было пораженное молчание. Наконец Блейк произнес со стоном:
— Меган, не надо мучить меня. — Он зажмурил глаза, словно защищаясь от ее слов или от собственной боли. Во всяком случае, когда он поднял на нее взгляд, ей показалось, что в нем мелькнуло сожаление. — Не надо мучить себя.
— В каком смысле? — с вызовом поинтересовалась она. — Закрыть глаза но то, что твое возмездие, как и твоя бесконтрольная похоть дурно пахнут?
— Ты хочешь, чтобы я испытывал угрызения совести за то, что завалил тебя к себе в постель, милая? Но ведь ты желала этого не меньше, хоть и боишься в этом признаться.
— Ах, я не боюсь, Блейк. Не буду изображать из себя ханжу. Более того, у меня хватит бесстыдства сказать, что я получала наслаждение. Однако речь сейчас не об этом. Меня интересует, что ты намерен предпринять, если я обнаружу, что понесла ребенка в результате наших… наших…
— Занятий любовью? — закончил он фразу. Меган нахмурилась:
— Это слово предполагает наличие нежных чувств, Блейк. Умоляю, скажи мне, как ты можешь называть это словами «заниматься любовью», если намерен передать меня Кирку словно яблоко, которое на вид по-прежнему хорошее, а в середине у него засел червяк? Соблазнить меня ты тоже собирался в виде мести? Это тоже входило в твои планы?
— Нет. — Он яростно покачал головой. — Я не собирался трогать тебя, Меган. Мне и в голову не могло прийти, что ты мне понравишься, что я буду восхищаться тобой, желать тебя. — Увидев ее напряженный взгляд, он признался: — Да, мне не все равно, что случится с тобой. Да, я хочу тебя, но из этого ничего не получится. Я выбрал свою дорогу и должен ее пройти. И ты для меня единственное средство, которое я могу пустить в ход, чтобы заставить Кирка переписать на меня ранчо. Я не вижу возможности вернуть свою землю и в то же время сохранить тебя, как бы мне ни хотелось.
