Барбара Картленд - Река любви
— Я спросил вас не поэтому, — ответил герцог. — Я не могу изменить своего решения. Просто я забочусь, чтобы вам было как можно лучше.
— Тогда вы знаете, что я не могу… оставить его сейчас.
— Да, я знаю, — сказал он, — и я останусь с вами.
Она с изумлением взглянула на него.
— В этом нет необходимости. Я буду в полной… безопасности.
— Я не хочу, чтобы вы рисковали, — сказал он. — Сейчас все уже знают, что ваш отец умер, а в этой комнате много вещей, способных заинтересовать коллекционеров.
Грабители, готовые расхитить гробницу, не поколеблются, чтобы обокрасть и вас.
— Но здесь… наши слуги, — сказала Ириза.
— В случае опасности я смогу защитить вас лучше, чем они, — настаивал герцог. — Если вы позволите мне, я бы хотел послать вашего слугу на яхту, чтобы он сообщил там, что я не вернусь сегодня. И еще я заказал бы ужин для нас.
— Я могла бы… приготовить вам… чего-нибудь, — неуверенно сказала Ириза.
— Я хотел бы, — твердо сказал герцог, — чтобы вы легли отдохнуть. Вы же понимаете, что испытали сильное потрясение. Когда ужин принесут, я дам вам знать. А пока отдохните. Попытайтесь представить, как вы сами сказали, что когда-нибудь вы и ваш отец встретитесь вновь.
Он невольно подумал, что раньше ему бы и в голову не пришла такая мысль, он бы даже не допустил возможности таких вещей, если бы не стал свидетелем того странного видения в святилище в Карнаке.
Но теперь не время было для подобных размышлений.
Ириза ушла в свою комнату, расположенную по другую сторону от гостиной. Герцог позвал слугу и, написав свои распоряжения на листке бумаги, послал его на яхту.
Только после ухода слуги, когда герцог стал прохаживаться по гостиной, разглядывая коллекцию египетских древностей отца Иризы, он задумался о том, как гости истолкуют его отсутствие.
Он ничего не объяснял в своей записке к Гарри. Он лишь написал, что не возвратится нынешним вечером, поскольку останется с другом, нуждающимся в нем. И еще он приложил список еды и напитков для ужина.
Не найдя конвертов на письменном столе, он просто сложил записку и вручил ее слуге, велев как можно скорее добраться до яхты, стоявшей у противоположного берега.
На египтянина произвело огромное впечатление то, что герцог был владельцем такого большого и великолепного судна.
Он низко поклонился, коснувшись пальцами своего лба, и в свете звезд, уже взошедших на небо, герцог видел, как он побежал по песку в своих плоских сандалиях.
Герцог вновь оглядел комнату, чтобы где-нибудь поудобнее расположиться на ночь, и подумал, что никогда бы не подумал, что ему выпадет такое приключение во время увеселительного путешествия.
Но эту маленькую комнату с ее деревянными стенами, дешевой мебелью и бесценными древними реликвиями он воспринимал как часть околдовывающей тайны Египта, которая заманила и увлекла его еще тогда, когда яхта вплывала в Нил из его лотосоподобной дельты.
С тех пор он безостановочно двигался к Луксору, куда притягивала его судьба, а может быть, один из звереголовых богов, решивший, что Ириза должна ожидать его здесь в храме.
Глава 6
Герцог провел ночь гораздо более комфортно, чем ожидал, поскольку его камердинер Дженкинс, прибывший с готовым ужином, привез также все, что требовалось для ночлега.
Дженкинс был незаменим при любой экстремальной ситуации: он не задавал никаких вопросов, а только выяснил, что герцог намеревался остаться в миссионерском доме, и соорудил собственными средствами нечто, подобное походной кровати.
Она представляла собой всего лишь деревянную раму на четырех ножках, переплетенную веревкой вместо матраца, однако, когда на нее положили одеяла и подушку, она превратилась в отличную постель для герцога.
Он послал слугу Иризы в отель, и тот вернулся, сообщив, что среди его посетителей есть священник, вышедший на покой.
Герцог написал ему записку с просьбой отслужить за упокой службу следующим утром.
Он чувствовал необходимость этого в данных обстоятельствах, хотя и знал, что Ириза удовлетворилась бы похоронами в освященной ее отцом земле и без службы.
Устроив все это и отпустив гробовщика, который измерил умершего и обещал доставить гроб рано утром, герцог пошел к комнате Иризы сказать ей, что ужин готов.
Дженкинс накрыл стол в середине гостиной и нашел еще несколько свечей в резных деревянных подсвечниках, которые он расставил в комнате, так что она была ярко освещена равномерным, не бросающим теней светом.
Когда герцог постучал в дверь к Иризе, она открыла ее, и он увидел, что она была одета в другое, столь же скромное платье.
Ему показалось, что Ириза плакала, но не был в этом уверен, поскольку она держалась спокойно.
— Давайте поужинаем, — сказал он, — и постарайтесь не беспокоиться пока ни о чем.
— Я написала письма в Миссионерское общество в Англии, — отвечала она, — а также английскому епископу в Каире, который предложил папе принять служение здесь, пока не будет достроена церковь, которую они возводят.
Герцог сказал ей о священнике, остановившемся в «Зимнем дворце», и она воскликнула:
— Спасибо, что вы позаботились об этом. Я думала, что папу придется похоронить без молитв, не считая моих.
— И моих, — тихо сказал герцог.
Она с благодарностью взглянула на него и села за стол на отодвинутый для нее Дженкинсом стул.
— Благодарю вас, — сказала она ему. — Я вижу, что вы избавили меня от хлопот. Я очень благодарна вам.
— Это удовольствие для меня, мисс, — ответил Дженкинс и отправился в маленькую комнату за первым блюдом.
Заказанная герцогом еда была холодной, но превосходной, и он с удовольствием отметил, что Ириза хорошо поела и не возражала, когда Дженкинс налил ей вина.
Они говорили очень мало, пока камердинер обслуживал их, и лишь когда он собрал со стола и вышел из комнаты, Ириза сказала:
— Пожалуйста , не беспокойтесь и не оставайтесь… здесь на ночь. Я уверяю вас, что мне , не грозит ничего, и я… не хочу отнимать вас от ваших… друзей.
— Мои друзья развлекаются сами, без меня, — сказал герцог, — я же обеспокоен вашей безопасностью.
Он говорил твердо и был рад, что она поняла его беспокойство и уступила ему без возражений. Она лишь сказала:
— Вы поймите мое желание побыть… с папой… подольше, прежде чем отправиться спать.
— Конечно, — согласился герцог, — я почитаю, пока вы не устанете и не отправитесь заснуть.
Она поняла, что он мягко пытается убедить ее в необходимости поспать перед тяжелым завтрашним днем похорон.
Поколебавшись немного, она сказала:
— Может быть, вам интересно будет прочесть некоторые из заметок, написанные папой о храмах и гробницах с тех пор, как он приехал в Луксор.
