Элизабет Бойл - Без ума от герцога
У Джеймса разболелась голова. Герцогиня Холлиндрейк? Вот проблема в юбке.
— «Холостяцкий журнал»?
— «Холостяцкая хроника», — уточнила Элинор. — Она работала над ней годами.
Годами? Значит, бывшая Фелисити Лэнгли составила свою хронику, когда была ученицей Миранды. Впервые он встретил будущую герцогиню на свадьбе Джека и Миранды.
«Ваша светлость, у меня несколько вопросов о ваших знакомых герцогах…»
Вот проказница! Теперь-то он знает, что она тогда затевала.
— Она составила настоящую энциклопедию обо всех холостяках Англии. — Помолчав, Элинор взглянула на него. — Приемлемых, конечно.
— Конечно, — согласился Джеймс. О Господи! Это все равно, что вручить дьяволу список желаемых перспектив.
Потом он замолчал. Черт! Что в этом журнале сказано о нем? Явно что-то пугающее, если леди Стэндон не включила его в свой список.
Или это Талия, сестра герцогини и их кузина леди Филиппа, добавили фразу о роковом безумии Тремонтов? Эта парочка обожала всяческие романтические домыслы. Но подобное может даже самых отчаявшихся дебютанток удержать от желания стать хозяйкой Паркертон-Холла.
Даже от желания стать герцогиней.
Не то чтобы он искал новую герцогиню. Этого не было!
— Если я правильно понял, — сказал он, — вы основываете свое будущее супружеское счастье на писанине школьницы?
Вместо того чтобы увидеть смысл в его словах, она рассмеялась:
— Герцогини, сэр. Фелисити Лэнгли теперь герцогиня Холлиндрейк. Что до моего будущего, я не имею намерений найти счастье в браке. Я собираюсь выйти за герцога. — Она направилась к сестре, остановившейся перед ворохом безвкусных платьев.
Джеймс замер. Не намерена найти счастье в браке? Только потому, что собирается выйти за герцога?
Ну и ну! Значит, она предполагает, что герцог не способен сделать женщину счастливой? Не может любить без оглядки и дать ей все радости и удовольствия, которых она заслуживает?
Он может сделать все это, и даже больше. Во всяком случае, Джеймс в это верил, пока не споткнулся на неровных булыжниках, и мысль, пришедшая ему в голову, поколебала его уверенность.
«Мы поженились молодыми», — возражал он самому себе. И все-таки ему пришлось признаться, что привязанность жены, которую он принял за искреннюю, не стоила ему особых усилий. Он не собирался прилагать еще большие усилия, не считал это необходимым.
— Вы думаете, герцог не способен любить?
Она подняла бровь:
— Сэр, я была замужем за наследником герцогского титула Эдвардом Стерлингом. Мой опыт говорит обратное.
Это имеет смысл. Хотя…
— Это действительно было так плохо?
Повернувшись к нему спиной, она предпочла промолчать. Не могла ответить!
Боль пронзила его сердце.
— Извините меня, леди Стэндон.
— И вы меня.
Выпрямившись, Джеймс испытал ошеломляющее желание защитить себя и своих товарищей по титулу, но замер, пытаясь придумать, что сделал бы, чтобы дать жене счастье.
Кроме обычного набора драгоценностей и цветов.
Не то чтобы он не знал, как сделать жену счастливой… просто у него было недостаточно опыта. Ванесса умерла, когда родилась Арабелла, и он больше не женился, ее предательство разбило ему сердце.
Конечно, он засыпал любовниц милыми символами нежности. Джеймс вздрогнул, вспомнив, что эти вещицы заказывал и отсылал Уинстон.
По правде говоря, он вообще ничего не делал, как недавно намекнула Миранда.
Он посмотрел на леди Стэндон и понял, что знает о браке не больше, чем о ней и ее проклятом списке.
И еще, он обнаружил, что она плохо разбирается в туалетах.
Поскольку она стояла на другой стороне переулка и держала пурпурное платье. Без рукавов, с низким вырезом, оно было отделано пеной золотых кружев — дорогое и в то же время безвкусное. Это самое возмутительное портновское творение из всех, которые ему доводилось видеть. Джеймсу не нужно было воображать, как она будет выглядеть в этом платье.
Или без него.
Мужчины поблизости тоже без труда представили этот вид, поскольку хитро поглядывали на леди, сделавшую такой скандальный выбор.
В два шага Джеймс пересек переулок и выхватил платье у нее из рук, когда она протянула его Тии посмотреть. — Отдайте его обратно, — сказал он тоном, каким обычно говорил с проштрафившимися родственниками.
Джеймс сунул платье продавцу, который в ответ уставился на него.
— Ну как же так, мисс? Оно на вас чудесно будет выглядеть! — Продавец не обращал внимания на мрачные взгляды Джеймса. — Пожалуй, вам стоит его приобрести. По крайней мере, обновка. Продавец неодобрительно покосился на Джеймса.
— Да, — согласилась Элинор.
Наклонившись, Джеймс шепнул ей на ухо:
— Он думает, что вы ищете нового покровителя. Нового любовника. Не мужа.
Вместо того чтобы рассердиться, Элинор снова обескуражила его.
— Я прекрасно знаю, какого сорта это платье.
— Вы знаете, как будете в нем выглядеть?
Она помолчала.
— Полагаете, я буду выглядеть как куртизанка?
Именно так.
— Оно слишком соблазнительное? — спросила она, глядя, как продавец снова вывешивает платье, надеясь продать.
— Не то слово, леди Стэндон. Это платье ничего общего с приличиями не имеет.
— Так оно и есть. — Она кивнула.
— Похоже, уроки прошлой ночи прошли даром, — с обычным герцогским высокомерием произнес Джеймс.
И вероятно, чуть более напыщенно, чем следовало.
Слишком напыщенно.
В глазах леди Стэндон вспыхнули озорные огоньки.
Она повернулась к продавцу.
— Я беру его.
Если мистер Сент-Мор думает, что платье скандальное, значит, так оно и есть, сообразила Элинор. И это именно то, что ей нужно.
У нее нет сил и времени на долгое ухаживание. Если она собирается соблазнить герцога — не важно, Лонгфорда или Эйвенбери, — чтобы он женился на ней без долгого ожидания оглашения имен и тому подобного, ей нужно платье, которое заставит мужчину действовать.
Пуританская реакция мистера Сент-Мора только укрепила ее мнение о платье, когда она увидела пурпурный проблеск за сапфировой парчой.
В нем она скоро станет герцогиней.
— Вы не купите этого платья, — заявил Джеймс.
Элинор рассердил его тон. Она медленно повернулась.
— Что?
— Вы не купите этого платья, — повторил Сент-Мор. — Как вы можете, если точно знаете, какого сорта это платье? — Он шагнул между ней и продавцом.
— Да. Оно заставит мужчину забыться. — Элинор расплатилась с продавцом, который, имея огромный опыт торговли подобным товаром, наловчился заворачивать покупку быстро, прежде чем возмущенный муж или покровитель успевал запротестовать.
