Нэн Райан - Незабываемый поцелуй
Лу встретит ее у школы и отвезет домой. В первый раз они останутся наедине! Они вернутся в особняк задолго до прихода профессора. Она пригласит Лу в дом, они сядут на бархатный диван и будут пить кофе с пирожными.
Молли задрожала от предвкушения. Может быть, сегодня вечером…
– Молли! – раздался голос профессора из-за двери. – Ты готова? Через полчаса я уезжаю в банк. Если хочешь, чтобы я подвез тебя к школе, быстрей собирайся.
– Я готова! – крикнула Молли и впорхнула в свою гардеробную. Пару минут спустя она спустилась па первый этаж и увидела профессора, который терпеливо ждал ее в вестибюле.
– Пойдемте, профессор, – сказала она с улыбкой и поспешила на кухню. Луиза сидела на высокой табуретке и сбивала масло в глиняной миске.
– О Боже, сегодня днем вы выглядите прехорошенькой! – сказала Луиза, подняв глаза и на мгновение замерев с ложкой в руке. – Идите же, профессор вас ждет.
– Знаю, но я должна проверить…
– Да, – ответила экономка, предвосхищая вопрос – Пирог будет покрыт апельсиновой глазурью. А еще будет свежая клубника и теплый мед. Я отполировала серебряный чайный сервиз и…
– Вы просто чудо! – воскликнула Молли, потом макнула палец в глиняную плошку, облизнула масло и одобрительно кивнула.
– Юная леди, – сказала Луиза, – я не буду спать, когда вы вернетесь, и дверь в мою комнату будет открыта. Если в гостиной станет слишком тихо… – Она поцокала языком. – Уверяю вас, этот молодой объездчик лошадей перепугается до смерти, когда в комнату войдет Луиза Эмерсон со скалкой наперевес.
Молли улыбнулась. Она знала, что Луиза шутит. Пожилая женщина с самого начала прониклась к Лу симпатией и по-матерински гордилась тем, что такой обходительный красавец мужчина каждый вечер приходит к ним в гости.
На большом ранчо Уилларда Лу объезжал лошадей, играл в бараке в покер, а по вечерам облачался в «костюм денди», как выражались ковбои, и уезжал в Мейю.
Лу вырос в рабочей среде и не обращал внимания на шуточки напарников.
Один из работников ранчо, Дасти Кейпрок, ткнув локтем своего приятеля, большого Сонни Баллока, спросил:
– Эй, Лу, сколько ты еще будешь водить за ручку эту хорошенькую блондинку?
Лу стоял перед зеркалом, голый по пояс, с полотенцем на плечах, и держал в руке бритву. Улыбнувшись и небрежно пожав плечами, он сказал:
– Не знаю, Дасти. А сколько ты еще будешь ходить бобылем?
Сонни Баллок расхохотался и хлопнул друга по спине. Дасти смущенно покраснел, сплюнул и перешел к обороне:
– Это неправда! Я никогда… Я не стал бы… Черт возьми, у меня было много женщин!
– Чья бы корова мычала, – бросил Сонни.
Сидевшие на стульях и лежавшие на койках ковбои весело засмеялись. Лицо Дасти сделалось пунцовым. Он вышел из барака, что-то бормоча себе под нос.
Лу привык к подобным шутливым разговорам и не обиделся, когда один из ковбоев, худощавый парень с кошачьими раскосыми глазами, которого звали Пума, сказал тихим, доверительным тоном:
– Слушай, Тейлор, пора тебе выяснить, что у Фонтейн Гейер под юбкой, иначе какой же ты мужчина?
Лу, все так же улыбаясь, продолжал скрести подбородок бритвой. Острое лезвие скользило по гладкой загорелой скуле. Он оставил замечание Пумы без ответа.
– Не волнуйся, Пума, – сказал Сонни, – однажды ночью Лу добьется своего, а вот тебя эта дамочка и за миллион лет не пустит к себе под юбку. Правда, Лу?
Пума сузил свои кошачьи глаза и сказал:
– Эта надменная малышка считает, что она слишком хороша для…
– Для всех нас, – перебил его Лу, опуская свою бритву. Он обернулся к Пуме. – И знаешь, пожалуй, она права.
Пума усмехнулся и кивнул. Продолжая улыбаться, Лу вытер с лица остатки пены, поставил на полочку свою голубую кружку для бритья и пошел за рубашкой.
В маленьком глинобитном здании школы Молли дала задание одному из учеников раздать всем бумагу и карандаши. Она выбрала Джона Далекую Звезду – высокого робкого хопи[1], который стал ей как младший брат с того самого дня, когда начала помогать профессору учить детей.
Сначала ей было просто жалко этого гордого семнадцатилетнего паренька. Джон был очень беден, хотя работал от зари до зари в кузнице. За свой труд он получал гроши, но ему дозволялось ночевать в мастерской на соломенной подстилке.
Кузница была его домом, другого он не имел. Паренек был круглым сиротой, и никто в Мейе не помнил, когда и откуда он сюда приехал. В знатном обществе на индейцев смотрели свысока, и у Джона было мало друзей, но он не огорчался. Одиночество стало для юноши образом жизни.
Джон подружился с профессором, а потом и с Молли.
Молли прониклась симпатией к Джону Далекой Звезде и больше не испытывала к нему жалости. Она поняла, что он очень умный, воспитанный, гордый и добрый мальчик, на которого всегда можно положиться. Когда они впервые встретились и Молли протянула руку для знакомства, она почувствовала, как отчаянно он хочет ей понравиться. Его выразительные карие глаза молили о дружбе.
Она хорошо понимала этого юношу, и сердце ее наполнилось радостью. Шли недели, и ей удалось завоевать его доверие. Однажды, придя в кузницу, она пригласила Джона позавтракать вместе с ней, чем удивила не только его самого, но и остальных.
Открыв от удивления рот, мальчик взглянул на свой обнаженный грязный торс, затем поднял глаза на хмурого босса. Молли засмеялась.
– Не думай, что я поведу тебя в «Нуэва сол». Луиза дала мне с собой очень вкусный завтрак, но одной мне столько не съесть. – Она обернулась к хмурому кузнецу: – Ведь у Джона есть полчаса на ленч, верно, мистер Бледсоу?
– Да, но…
– Вот и отлично. Быстренько умойся, Джон. Я подожду тебя на улице.
После этого они часто завтракали вместе. Жители Мейи кивали друг другу и перешептывались, когда высокий индейский юноша и стройная блондинка шагали по деревянному тротуару к площади. Далекая Звезда чувствовал себя неловко под прицелом стольких пар глаз, Молли же совсем не волновалась на этот счет.
Профессор дал ей свое благословение, а мнение остальных ее не интересовало.
Лу взял на ранчо двуколку и приехал в городок, когда солнце медленно садилось за голубые горы. В школе еще шли занятия. Окна были открыты. Он стоял, прислонившись к двуколке и скрестив на груди руки, и с улыбкой слушал, как дети отвечают на вопросы красивой белокурой учительницы.
Лу любил детей, но особенно ему приглянулся высокий стройный юноша с задумчивыми глазами и робкими манерами. Джон Далекая Звезда обладал спокойным характером индейца. Его рукопожатие было по-мужски твердым, но в карих глазах светилась детская доверчивая душа. Паренек буквально боготворил девушку, называющую себя Фонтейн Гейер.
