Патриция Хэган - Звездный свет
Но тут он заметил, что в последнем вагоне, том, которым пассажиры никогда не пользовались, что-то происходит. Двое из его людей с кем-то боролись. Храбрый Орел поспешил туда, чтобы разобраться, в чем дело, и с изумлением обнаружил, что это женщина и что она чертовски хорошо дерется.
– Уберите свои грязные лапы, проклятые ублюдки! – вопила Сэм. Когда индейцы стащили девушку со скамейки и попытались выволочь из вагона, страх у нее мгновенно превратился в ярость. – Пошли прочь! Убью-у!
Один из воинов, Рыжий Волк, поморщился, когда она двинула его в голень острым носком ботинка. Он удерживал одну из рук Сэм, в то время как его товарищ, Собачьи Глаза, старался увернуться от ее острых ногтей. Им велели не причинять невесте Бэлларда вреда, но когда ей наконец все-таки удалось полоснуть его ногтями по щеке, Собачьи Глаза замахнулся, чтобы дать ей шлепка. Он не потерпит, чтобы его била женщина, и притом белая женщина.
– Не трогай ее, – приказал Храбрый Орел, входя в служебный вагон. Одним быстрым движением он схватил Сэм и, развернув, связал ей руки за спиной.
Она продолжала вырываться, лягаться, мотать головой, но теперь все было бесполезно.
– Что же вы за воины, если даже не в силах справиться с одной-единственной женщиной, – насмешливо сказал Храбрый Орел.
– Она захватила нас врасплох, – начал оправдываться Собачьи Глаза. – Нам никогда еще не попадалась женщина, которая бы так дралась.
– И бранилась, – добавил Рыжий Волк.
Сэм изрыгала на них все ругательства, когда-либо слышанные в трущобах и катакомбах Парижа. Она не станет дрожать перед этими дикарями, она будет сопротивляться до последнего вздоха.
Ее сумочка валялась на полу, и конверт с корешками билетов выпал наружу. Рыжий Волк поднял его. Храбрый Орел взял у него конверт и, увидев написанное на нем имя, удовлетворенно кивнул.
– Она та, кого мы ищем, – торжествующе произнес он. – А теперь поторопитесь. Помогите мне вытащить ее отсюда. Беритесь за ноги. И возьмите с собой ее сумку.
Рыжий Волк и Собачьи Глаза обменялись недовольными взглядами. Им не хотелось дотрагиваться до этой женщины-демона, во всяком случае, прежде чем они не стукнут ее несколько раз, чтобы научить хорошим манерам. Однако, опасаясь, что потом Храбрый Орел расскажет об их трусости, каждый осторожно взял Сэм за лодыжку.
Так они и вышли из поезда – трое индейцев, несущих одну женщину, которая пронзительно визжала, вырываясь и брыкаясь изо всех сил.
Пассажиры сгрудились у окон и, оцепенев от ужаса, смотрели, как уносят Сэм. Для них этот кошмар, судя по всему, кончился.
Семерым индейцам удалось захватить поезд и похитить одну из пассажирок без единого выстрела. Те, кого этот налет не тронул, сочувствовали неизвестной бедняжке, но при этом громко вздыхали, испытывая невыразимое облегчение.
– Кто-нибудь пострадал?
Пердью Джеймисон наконец-то вылез из-под стола, вооружился и вошел в пассажирский вагон, чтобы подсчитать причиненный ущерб.
Судья Куигби, который довольно быстро пришел в себя, ответил за всех:
– Нет. Индейцы, которые были в этом вагоне, никого не тронули. По-видимому, они искали именно ту женщину, которую захватили в плен.
Клерк торопливо прошел в следующий вагон, чтобы проверить, как обстоят дела там.
– Кто она была? – спросил судью кто-то из пассажиров.
– Не помню имени этой девушки, но я видел ее в поезде, направлявшемся в Канзас-Сити, – сухо ответил Куигби.
Мириам, которая все еще судорожно прижимала к груди испуганного сынишку, знала, что похитили ту молодую женщину-медиума, с которой она беседовала в вагоне-ресторане. Мириам так хотелось поближе познакомиться с ней и уговорить провести спиритический сеанс, чтобы поговорить с духом Томаса. Но после той первой встречи они ни разу не виделись. А теперь уже поздно. Наверное, никто никогда уже не увидит эту несчастную. Мириам понурила голову и заплакала…
Глава 9
Отъехав от поезда на такое расстояние, с которого его уже не было видно, индейцы решили разделиться. Объяснив Рыжему Волку и Собачьим Глазам, куда отвезти женщину, Храбрый Орел, наверное, уже в сотый раз строго напомнил:
– Не причиняйте ей вреда.
Они с опаской посмотрели на свою пленницу, которая лежала поперек лошади лицом вниз: руки и ноги связаны, часть накидки оторвана и служит кляпом – чтобы остановить поток ругательств, непрестанно льющийся изо рта этой драчливой особы.
– Буйный Дух приедет, когда стемнеет. А мне пора возвращаться в форт, пока меня не хватились.
И Храбрый Орел уехал, оставив Сэм под присмотром Рыжего Волка и Собачьих Глаз.
Страх леденил сердце Сэм. Он душил ее, словно змея. О Господи, что же они с ней сделают? В ее смятенном мозгу одна за другой проносились жуткие картины. Сэм казалось, что она на грани безумия. Лучше уж умереть от рук этих дикарей прямо сейчас, чем терпеть такую муку! Она отчаянно извивалась всем телом, пыталась кричать, взывая к милосердию, но индейцы не обращали на нее ни малейшего внимания.
Лошадь двинулась вперед, и ко всем прочим несчастьям Сэм прибавилась тошнота от тряски. Послеполуденное солнце палило нещадно. Рано или поздно индейцы сделают привал, а до тех пор надо во что бы то ни стало все время оставаться начеку, чтобы воспользоваться первой же возможностью и убежать.
Индейцы ехали рядом, ведя ее лошадь на веревке, которую держал один из них. Сэм тупо смотрела вниз, на густую бизонью траву. Девушку мучила жажда; во рту пересохло из-за кляпа и пыли, набивавшейся туда всякий раз, когда они проезжали места, где трава не росла… Индейцы разговаривали, и Сэм искренне пожалела, что не понимает их языка. Она продолжала задавать себе один-единственный вопрос: почему эти дикари похитили только ее?
Уже в сумерках они добрались до реки с высокими крутыми берегами. Лошади начали спуск, и Сэм почувствовала, что соскальзывает вниз; она испугалась, что сейчас ударится головой о землю, но один из индейцев вовремя остановился и придержал девушку.
Наконец они спустились к воде. Тот индеец, что не дал Сэм упасть на землю, снял ее с лошади и посадил на землю. Потом быстро достал откуда-то нож, разрезал веревки и жестом показал сначала на реку, потом на свой рот – по-видимому, это означало, что Сэм может попить.
Ему не пришлось просить дважды. Сэм с трудом поднялась, выдернула изо рта кляп, нетвердыми шагами подошла к воде и, встав на колени, опустила в нее лицо. Она успела сделать всего несколько глотков, когда грубые пальцы схватили ее за волосы и дернули голову вверх.
Индеец, скорчив гримасу, потер свой живот и показал на воду, как бы поясняя, что если она выпьет слишком много, то ее стошнит. Он был ниже своего товарища и всего на полголовы выше Сэм. Второй индеец занимался лошадьми и не смотрел в их сторону.
