Джо Гудмэн - Больше, чем ты знаешь
Забыв обо всем, Рэнд в восхищении любовался ее точеным профилем. Свежий морской ветер заставил ее щеки слегка порозоветь, но что-то подсказывало ему, что краска на ее лице вызвана не только холодом. Он давно уже обратил внимание, что бледность исчезла еще в Лондоне, а с тех пор, как они отплыли, здоровье ее явно пошло на поправку. И невзрачная девушка, на которую он едва обратил внимание в кабинете герцога, казалась бледной тенью той, что сейчас стояла рядом с ним. Теперь она вряд ли осталась бы незамеченной даже в огромной толпе – по крайней мере его глаза отыскали бы ее в мгновение ока.
Морской бриз снова завладел локонами Клер, но на этот раз она даже не попыталась привести прическу в порядок. Шелковистые пряди обвились вокруг ее шеи, и Рэнд мог бы поклясться, что она вздохнула от удовольствия.
– Вы оставили шляпу в каюте, – пробормотал он.
– Хм-м… – протянула Клер, – конечно. Хотите знать почему?
– Если не возражаете.
– Эти шляпки такие неудобные! Те, у которых нет ленточек, просто унесет в море. Понадобились бы шпильки размером с якорь, чтобы они держались на голове. А те, что с ленточками, просто меня душат. – Она провела рукой поперек шеи, чтобы показать ему, насколько это ужасно. – Так что уж пусть их остаются в каюте.
– Вы правы.
– А вы носите шляпу, капитан? – Нет.
Клер попыталась представить, как ветер треплет медно-рыжую гриву его волос.
– Неужели у вас даже нет треуголки, которую носят все капитаны?
– Ну, я ведь не совсем обычный капитан. И «Цербер»… это исследовательское судно, а не военный корабль.
– Я догадываюсь. – За минувшие десять дней, сопровождаемая Катчем, Клер умудрилась обследовать весь корабль, пробравшись даже в каюту Рэнда Гамильтона. На борту «Цербера» оказалось немало микроскопов с предметными стеклышками, различных химикатов для сохранения интересных экспонатов, а также множество инструментов для взятия проб и препарирования образцов. Катч даже позволил ей потрогать огромную кипу журналов на столе Рэнда и не пожалел труда, чтобы рассказать, что хранится на полках в шкафах. Похоже, старик немало гордился познаниями своего капитана. Клер оставалось только надеяться, что ей удалось скрыть смущение, охватившее ее в святая святых Рэнда.
– Но ведь во время войны вы тоже были капитаном, не так ли?
– Вернее, лейтенантом. И в армии, а не на флоте. Только вот треуголку я не сохранил.
От внимания Клер не ускользнула нарочито легкомысленная нотка в голосе капитана. Судя по всему, о своем участии в войне говорить ему было неприятно.
– А как же тогда случилось, что вы стали командиром «Цербера»? Почему просто не наняли кого-то?
– Терпеть не могу, когда мной командуют.
Клер невольно прикрыла рукой рот, чтобы скрыть усмешку. В это она могла поверить.
– Но вам доводилось плавать и раньше?
– До того, как я приобрел этот корабль, только в качестве пассажира. А пока «Цербер» чинили, я взял несколько уроков у старых морских волков. После этого они заявили, что у меня хватит ума доплыть до форта Самтер и обратно. – Уголки его рта дрогнули в улыбке. – Но с тех пор я доказал, что способен на большее.
– То есть, надо понимать, вы не посадили корабль на мель.
– Я этого не говорил. – При виде изумленно приоткрывшегося рта Клер Рэнд оглушительно захохотал. – Было и такое – на песчаных отмелях Аваруа. Знали бы вы, чего мне стоило спасти корабль! А туземцы заломили несусветную цену за то, чтобы помочь. С тех пор я взял за правило более внимательно изучать карты и соблюдать особую осторожность возле островов.
– Надеюсь!
– Вам не о чем тревожиться, мисс Банкрофт. По крайней мере по этому поводу. Берите меня под руку и пройдемся еще немного. А то скоро вы совсем замерзнете.
Ухватившись за его руку, Клер двинулась за ним, моментально подстроившись под его шаг.
– У вас получается значительно лучше, чем у доктора, – удивленно призналась она.
Доктору повезло – ему не перепало на этот счет столько указаний, сколько пришлось выслушать Рэнду.
– Наверное, это получается само собой, – пробормотал он.
Клер рассмеялась.
– Не пытайтесь меня обмануть. Миссис Уэбстер рассказала мне, сколько вы ее расспрашивали!
Рэнд лихорадочно рылся в памяти, пытаясь припомнить, не просил ли он почтенную вдову хранить это в тайне.
– Ей не следовало этого делать, – смутился он.
– Почему? – насмешливо спросила Клер. – Или вы боитесь, что я настолько глупа, что сочту это проявлением интереса с вашей стороны? Думаю, это маловероятно. Если не считать двух визитов в наш дом, мы с вами впервые проводим столько времени вместе. Но я не жалуюсь, капитан. Я ведь уже говорила – я не нуждаюсь в том, чтобы меня развлекали.
Рэнд осторожно обвел Клер вокруг огромной бухты канатов.
– У вас нет претензий у Стюарту? – осведомился он.
– Я ведь едва его знаю. Зато мне удалось гораздо ближе познакомиться с мистером Катчем.
– Катчем.
– Простите?
– Просто Катчем – не «мистером». Его никто так не зовет.
– Я зову. И ему это нравится. Это уважительно.
– Катч и так знает, как я его уважаю.
– Я и не спорю. Он ведь ваш друг, не так ли?
Рэнд немного помолчал, прежде чем ответить. Назвать Катча другом значило бы не сказать ничего о тех отношениях, что связывали их. Друг? Нет. Учитель, помощник, наставник, нянька… отец.
– Да, – подтвердил он, – мы с Катчем друзья.
– Милейший человек!
– Катч был бы в восторге, – сухо заметил Рэнд. Клер улыбнулась:
– Представляете, он читает мне «Вокруг света за 80 дней»!
– Моему «Церберу» такое не под силу.
– Я привезла с собой кучу книг.
– Мне уже доложили. А я-то думал, все эти сундуки, которые вы привезли с собой, набиты платьями.
– Платьями?! – Клер изумленно покачала головой, словно недоумевая, как такое могло прийти кому-то в голову. – Да мне за всю жизнь не сносить даже тех, что у меня есть!
Только сейчас Рэнд заметил, что под плащом на ней изящное дорожное платье в синюю с белым полоску. Оно составляло приятный контраст с тем унылым одеянием, в котором он увидел ее впервые.
– Ваш крестный заказал вам новый гардероб?
– Он просто ненавидел все те платья, которые я выбирала для себя прежде, – призналась Клер. – Вечно твердил, что я, дескать, ношу траур и оплакиваю свою слепоту. И бесполезно было возражать, что все это связано с потерей отца и брата. Тогда бы он решил, что я потеряла всякую надежду отыскать их.
– А он угадал – вы действительно оплакивали себя?
– В общем, да. Только мне стыдно признаваться в этом.
– В том, что он был прав? Или в том, что вы надели траур по себе?
