Бренда Джойс - Темный огонь
Они бешено уставились друг на друга.
– Мы обсуждаем ваше поведение, а не мое, – заявил граф.
– А следовало бы обсудить ваше! – нахально заявила Джейн. – Это вы, а не я оставляете кругом грязь; это вы принимаете в доме любовницу, ни от кого не скрываясь, это вы… – Она умолкла, поняв, что заходит слишком далеко.
Руки графа дрогнули.
– Ну, что я еще? Прошу вас, продолжайте! – Голос графа звучал мягко и угрожающе.
– Извините… – Джейн покраснела и глубоко вздохнула.
– Это я убил свою жену, да? – промурлыкал граф. Джейн вытаращила глаза.
– Нет! То есть я хочу сказать, я об этом и не думала!
– Вот как? Так, значит, вы считаете меня виновным в чем угодно, кроме главного пункта?
Джейн закусила губы, отчаянно сожалея о том, что вообще решилась противоречить, а в особенности о том, что нечаянно задела его самое больное место.
Граф безрадостно улыбнулся и отпустил девушку.
– Поскольку я человек взрослый, – сказал он, – я, черт побери, делаю то, что хочу и когда хочу, и, честно говоря, дорогая, меня давным-давно уже не интересуют такие глупости, как приличия. – Тут его голос стал жестче. – Но вы – это совсем другое дело. Надеюсь, Джейн, вы меня поняли?
– Ну, это нечестно… – начала было она.
– И не вздумайте спорить!
– Но вы со мной обращаетесь как с ребенком!
– Вы не ребенок, черт побери, вы что, не можете посмотреть в зеркало? – рявкнул граф.
Джейн нервно моргнула.
Граф отошел в сторону и поспешил налить себе основательную порцию выпивки. Джейн разволновалась.
– Да, я не ребенок, – мягко сказала она, обращаясь к спине графа. – Мне семнадцать лет, я взрослая женщина.
Граф фыркнул.
– Вы еще не женщина… вы только собираетесь стать ею.
– Я не ребенок! Когда вы наконец это поймете!
– Как только вы перестанете вести себя по-детски. Глаза Джейн наполнились горячими слезами. Огорченная и обиженная, она растерянно взмахнула руками. И тут увидела, что граф смотрит на ее грудь. Он, правда, мгновенно отвернулся… но все же сделал это недостаточно быстро. Джейн замерла на месте и призадумалась. Граф говорит одно, а делает совсем другое, решила она. «Он давно заметил, что я не дитя. Может быть, он просто не умеет разговаривать с женщинами, не обижая их? Он прекрасно понимает, что я – женщина, – думала Джейн. – Он смотрит на меня… он смотрит на меня точно так же, как смотрел тот глупый рыжий парнишка…»
Джейн вдруг почувствовала, как ее пробирает дрожь. Он знает – но сам себе не хочет признаться в этом.
Граф наконец повернулся к ней лицом.
– Я хочу, чтобы вы поняли, Джейн. Молодая женщина, – он выделил голосом последнее слово, – не должна болтаться в лесу одна, без сопровождающего. В наши дни вокруг слишком много бродяг. Это небезопасно.
Джейн кивнула, неотрывно глядя на него. Наконец-то он увидел, что я не ребенок!..
– А что касается сегодняшнего утра, – продолжал граф, – то кузен Джимми, хотя он и моложе вас, все же почти уже мужчина, и он крупный, сильный юноша, и он всего-навсего простой крестьянин. И при виде такой соблазнительной картины, как та, которую вы представляли собой у ручья, он вполне может потерять самообладание. Вам это понятно?
– Да. – Да, ей было понятно – понятно, что теперь у нее есть шанс.
Граф облегченно вздохнул. И постарался смотреть только на лицо Джейн… ну, может быть, на шею, но уж никак не ниже.
– Ужин в восемь.
Джейн вздрогнула. Так он ожидал, что она будет ужинать с ним? Да, это было совсем непохоже на его поведение в день ее приезда. Вообще, все заметно изменилось за прошедшие дни. Джейн улыбнулась. А может быть, он не просто из вежливости приглашает ее, может быть, ему в самом деле хочется, чтобы она поужинала с ним? Правда, тут была еще одна проблема… и Джейн, недолго думая, брякнула:
– А как насчет Амелии?
– Амелия уехала.
Они посмотрели друг другу в глаза; Джейн таращилась изо всех сил, а взгляд графа был совершенно непроницаем. Джейн чуть ли не вприпрыжку выбежала из комнаты.
Граф, в черных брюках и серебристом жилете, выглядел ошеломляюще. Он не озаботился тем, чтобы надеть смокинг или сюртук, но Джейн он и так нравился. Отведя от губ стакан с виски, он окинул Джейн дерзким взглядом. Джейн улыбнулась.
– Вы сегодня замечательно выглядите. Он поперхнулся.
Перепугавшись, Джейн подбежала к нему и принялась колотить по спине. Снаружи послышался лай борзых. Граф протянул руку и взял стакан с водой, а Джейн продолжала хлопать его по спине. Вода пролилась на жилет.
– О-о! – простонала Джейн, убирая руку. Но рука сама собой почему-то задержалась на спине графа, да к тому же Джейн стояла так близко к нему, что ее юбка касалась его левой ноги. И именно так и застал их граф Равесфорд.
– Привет, Шелтон! – весело воскликнул он, без доклада входя в комнату. И застыл на месте, оценив представшую его взгляду картину. – Эй, в чем тут дело? – И он многозначительно усмехнулся.
Джейн, сообразив, что оказалась в двусмысленном положении, вернулась на свое место; на ее щеках вспыхнул румянец. Русоволосый граф оглядел ее, не скрывая своего восхищения.
– Шелтон, ты не собираешься меня представить? – И он снова усмехнулся.
Граф встал:
– Черт бы тебя побрал, Линдлей, я и забыл, что ты должен приехать!
– Нетрудно понять почему. – Карие глаза Джонатана Линдлея весело сверкали. – Я бы в обществе такой девушки забыл и собственное имя.
На лице Ника промелькнуло радражение.
– Это моя подопечная. Внучка герцога Кларендона. Джейн поднялась и сделала реверанс.
– А я и не знал, что у старины Вестона есть наследники, кроме Чеда! – воскликнул Линдлей. Граф промолчал. – Здравствуйте. – Он взял руку Джейн и, склонившись над ней, поцеловал. Вообще-то, ему не следовало касаться губами кожи девушки, – но он это сделал.
Джейн, словно обжегшись, отдернула руку. Линдлей улыбнулся, но граф скривился.
– Прекрати, Линдлей, – предостерег он. – Ей всего семнадцать!
– И она являет собой частную собственность. – Линдлей повернулся и посмотрел на Ника. Увидев мрачное лицо друга, он поднял руки. – Ну, это совсем по-детски, – серьезно сказал он, и в его глазах мелькнула добродушная насмешка.
– Просто ты неверно понял то, что увидел, – напряженно объяснил Ник. – Дело в том, что я… поперхнулся.
Линдлей вопросительно поднял брови.
– Ну да, конечно, – сказал он, явно не веря словам Ника. Томас тем временем поставил на стол еще один прибор.
Линдлей весело улыбнулся графу:
– Значит ли это, что ты забыл и о бегах в конце недели?
Ник нахмурился. Конечно, он не забыл, что намеревался в воскресенье выставить своего жеребца, Ноу-Регрета, на бега. Просто он пока ничего не решил окончательно…
