Конни Мейсон - Недоверчивое сердце
Белл побледнела и едва устояла на ногах, услышав это жестокое обвинение.
— Можете не отвечать. Вы совокуплялись в это время с Кейси Уокером. Он чертовски толковый детектив, преданный своему делу. Надеюсь, удовольствие, которое он вам доставил, стоит разлуки с вашим сыном. А Уокер честно отработал полученные от меня деньги, все до последнего гроша.
То был злой, точно рассчитанный удар. Белл почувствовала себя невероятно униженной. Макалистер знал, что делает. Его люди выследили Уокера до самого Плейсервилла. Они шпионили за Белл и Кейси несколько дней до тех пор, пока не похитили Томми. Им было дано задание забрать мальчика без ведома его матери и охранника. Они дожидались нужного момента и добились своего, когда, подсматривая в окно, увидели, как Белл вошла в комнату к Уокеру. Томми остался в спальне один. Похитители решили, что Уокер задержит Белл на несколько часов — и не ошиблись в расчетах. Женщина вошла в комнату к мужчине с единственной целью, и шпионы Макалистера, вернувшись в Сан-Франциско, само собой рассказали хозяину об увиденном. Оставленное на подушке Томми письмо для Уокера сыграло поистине гениальную роль, и Макалистер поздравил себя с удачной выдумкой.
Белл помертвела, не в состоянии выговорить ни слова. Кейси Уокер! Он стоил ей всего, что ей было по-настоящему дорого. С тем же успехом он мог бы пустить в нее пулю. Без Томми для нее нет жизни.
Макалистер понимал, какую тяжкую рану нанес Белл, однако он считал это возмездием за то, что она отняла у него сына и наследника. Если между Белл и Уокером возникло нежное чувство, то его ложь о детективе — достойная месть ублюдку, предавшему его. Белл не оставалось ничего иного, как поверить, что Уокер использовал ее, чтобы добраться до Томми, и это тоже было весьма приятно старому мошеннику. Он, как говорится, подшиб двух птиц одним камнем. Нанес удар и Белл, и Уокеру.
— Я этого так не оставлю, — сказала Белл, когда к ней вернулся дар речи. — Берегитесь, мистер Макалистер. Так или иначе, но я верну себе сына.
Со всем достоинством, какое она могла изобразить, Белл повернулась и, прихрамывая, вышла из кабинета. Она была потрясена и деморализована этим разговором. Полностью выбита из колеи. У нее не было оружия против такого человека, как Макалистер, у которого на руках все карты. Но нет, не все потеряно. Есть способ не дать старику разлучить ее с Томми навсегда. Надо только очень хорошо подумать — и способ найдется.
Белл понимала, что следует найти жилье подешевле, чем номер в дорогом отеле: деньги ей явно понадобятся на другие цели. Но пока она была вынуждена остаться во «Фремонте». После визита к Макалистеру ей совершенно не хотелось есть, но надо было поддерживать силы, и Белл заказала легкую закуску. Она умылась, переоделась и, ожидая, пока принесут заказанное, сидела в раздумье. Она отчаянно тосковала по Томми и все думала, тоскует ли он по ней. Сердито вытерла набежавшие слезы — жалость к себе не принесет ничего хорошего. Она должна сосредоточить всю свою энергию на том, чтобы отыскать путь к возвращению Томми.
Она опомнилась, услышав стук в дверь. Подумав, что принесли заказанную еду, Белл открыла дверь не раздумывая. Увидев в проеме высокого мужчину, она попыталась захлопнуть дверь у него за собой, но Кейси распахнул ее во всю ширь, вошел и закрыл дверь позади себя.
— Что вам здесь нужно? Я же сказала вам, что больше не желаю вас видеть. Никогда! Как вы узнали, где я?
— Я хочу поговорить с вами. Заглянул к Наоми, и Ван Ю сказал мне, где вы. Проклятие, Белл, как мне убедить вас, что я не сообщал Макалистеру, где Томми?
— Никак. Я ни за что не поверю вам. Макалистер знает, чем мы с вами занимались, когда его люди увозили моего мальчика. Он сказал, что вы намеренно соблазнили меня. Уверяет, что это доказывает мою безнравственность, подтверждает, что я занималась проституцией и что закон ни в коем случае не разрешит мне даже видеться с Томми.
Кейси застонал от бессильного негодования.
— Ублюдок! Он заявил, будто не в претензии на меня за полученные от него деньги и отказ от дела. Я отправил Аллану Пинкертону просьбу о займе. Деньги ожидают меня на почтамте, и завтра же я выплачу Макалистеру все его поганые деньги до последнего десятицентовика. Может, мне удастся уговорить его на разделение опеки. Это лучше, чем ничего.
Белл повернулась к нему спиной.
— Я не верю ни одному вашему слову, мистер Уокер. Спокойной ночи.
Кейси был в полной растерянности. Белл непоколебима. Она его ненавидит, и не ему упрекать ее за это. Подчиняясь острому желанию убедить ее, он ухватил Белл за плечи и повернул лицом к себе.
— Черт побери, Белл, неужели ты не понимаешь, что я тебя люблю?
Он поцеловал ее, вложив в поцелуй все свое отчаяние — и всю страсть.
Несмотря на ненависть к Кейси, сердце у Белл неистово забилось, желание вновь охватило ее. Неужели можно любить и ненавидеть в одно и то же время?
Кейси почувствовал, что губы у Белл стали податливыми, но на него тотчас нахлынуло нечто темное и дикое — воспоминание об их взаимных неистовых ласках и о том, как дорого они оба заплатили за часы любви. Он снова поцеловал ее, но никакие ласки не могли искупить страдания, которые он причинил этой женщине. Кейси отпрянул, ощутив соленый вкус пролитых Белл слез.
Она отступила на шаг и подняла на Кейси холодно блеснувшие глаза.
— Если ты любишь меня, то найдешь способ вернуть моего сына.
Уокера ошеломила сила боли в ее голосе.
— Я клянусь, что Томми вернется к тебе, дорогая Белл.
Он не имел ни малейшего представления, как сделает это, но знал, что должен. Не зря же он пользуется славой лучшего детектива в агентстве Пинкертона.
Глава 7
Кейси нашел себе достаточно дешевое обиталище в не слишком респектабельной и довольно запущенной гостинице на набережной, в которой обычно останавливались матросы. Это было не то, к чему он привык, но тощий кошелек диктовал свою волю. Кейси лег в постель рано, намереваясь как следует выспаться, но мысли о Белл не давали ему уснуть. Он безуспешно пытался убедить ее, что не привез с собой приспешников Макалистера в Плейсервилл, и оттого чувствовал себя совершенно беспомощным. Особенно его угнетало то, что он сначала-то отправился в Плейсервилл с твердым намерением отобрать у Белл сына.
Бывали дела, когда Кейси ненавидел свою работу, и этот случай был как раз из таких. Нынче вечером, когда он посетил Белл у нее в номере, ему было очень трудно держать руки подальше от нее, пальцы просто чесались, до того ему хотелось дотронуться до нее, провести ладонью по щеке… ну и так далее. Она не хотела иметь с ним ничего общего, но единственный поцелуй, который ему удалось сорвать с ее губ, стал для Кейси намеком на рай, теперь ему недоступный. Он упустил свой шанс, скрыв от Белл правду.
