Виктория Александер - Скандальная страсть
– Не важно, кто ты. Я пытаюсь проиллюстрировать твою проблему.
– Хорошо, – Дэниел заменил пешку слоном, – пусть я буду слоном.
– Отлично. Чтобы оба короля получили то, что они хотят, – Уоррен сдвинул вместе королей на доске, – слон… – он передвинул слона и поставил его рядом с ладьей, – должен жениться на ладье.
– Только если ладья захочет выйти замуж за слона, – торопливо уточнил Дэниел. – Это полностью зависит от ладьи. Слон просто…
– …пешка? – возмутительно невинным тоном предложил Уоррен.
– Продолжай. – Дэниел стиснул зубы.
– Однако слон с его безграничной мудростью желает избежать женитьбы и для этого использует коня… – он поставил коня между ладьей и слоном, – как пешку.
– Весьма бесчестно с его стороны, не правда ли? – Дэниел смотрел на фигуры.
– Не думаю, что «бесчестно» – верное слово, близкое, но не совсем верное. В конце концов, его намерения не бесчестны.
При виде слона, стоящего между ладьей и конем, Дэниел почувствовал тяжесть в груди.
– Он негодяй. Животное.
– Нет, старина, он просто еще одна пешка. Возможно, не самая хитрая, но тем не менее пешка.
Дэниел поморщился.
– Пешка, у которой мало возможностей. – Уоррен переставил фигуры на доске: расположил слона в одном из центральных квадратов двух королей, ладью и коня на полях каждой из диагоналей. Слон мог двигаться теперь только по диагонали, то есть оказался в ловушке.
– Бедный малыш, – посочувствовал Дэниел, – оказался между двух огней.
– Действительно, очень похоже.
– Но все же ты должен его пожалеть.
– Он негодяй, помнишь?
– Вряд ли я это могу забыть.
– Однако он не бессилен. По правилам слон в позиции, когда может взять любую из четырех других фигур. Обоим королям объявлен шах со стороны другой фигуры.
– Или любая из четырех фигур может взять слона. – Дэниел с улыбкой смотрел на доску, потом перевел взгляд на друга. – Все зависит от того, чей ход.
– Взять любого короля означает конец игры, если… – Уоррен сделал паузу, – если это игра в шахматы, но это не шахматы.
– Жаль.
– Любое движение слона причинит кому-то неприятность.
– Так мы больше не используем шахматную терминологию? – спросил Дэниел.
– Боюсь, да. Однако я все же вижу, что у слона – то есть у тебя – есть несколько возможностей. Он может надеяться, что все закончится хорошо, и продолжать следовать ранее выбранным путем.
– Обманывать Сару и избегать леди Корделию?
Уоррен кивнул.
– Если ступить на эту дорогу, ничего хорошего не получится.
– Ничего, – уверенно подтвердил Уоррен и продолжил: – Или он может признаться во всем коню, встретиться с ладьей и согласиться на брачное соглашение.
– Несчастная пешка, – поежился Дэниел.
– Это означает: конь возненавидит слона, а ладья не станет благосклонно смотреть на него и откажется от брака; белый король удручен потерей большого капитала; черный король тоже окажется в финансовом проигрыше. И это не говоря уже о том, что в дальнейшем к его слову станут относиться с подозрением.
– Мне не нравится такая игра.
– Ты сам ее затеял.
– Тебе следовало меня остановить.
– Да, следовало, но, – Уоррен пожал плечами, – я болел. Не совсем в себе.
– И все же…
– Полагаю, есть еще один вариант. Ты можешь исчезнуть. – Уоррен щелкнул слона указательным пальцем, тот взлетел, и ветер унес его через ограждение террасы в море.
– Кому-то придется за это заплатить, – предупредил Дэниел. Допив остаток виски, он сделал знак официанту.
– Кому-то придется за это хорошо заплатить. – Уоррен поднял стакан с янтарной жидкостью. – И только тебе решать, кто и как дорого заплатит.
– Вероятно, пришло время быть честным. Абсолютно, полностью и безоговорочно честным.
– Честным? – Уоррен сделал паузу, пока любопытный официант наполнял их стаканы. – Ты хочешь сказать, что сообщишь отцу, что не собираешься исполнять данное им обещание?
Дэниел кивнул.
– Скажешь леди Корделии, что не желаешь вступать в брак, который для тебя запланировали?
– По-моему, это чересчур… чересчур жестоко.
– Не представляю, как можно заставить это звучать более мягко. Вероятно, ты бы мог сказать: «Моя дорогая леди Корделия, хотя вы и очаровательная женщина…»
– Амазонка, – вставил Дэниел.
– «…и я не сомневаюсь, что станете какому-то мужчине прекрасной женой…»
– Которая, безусловно, будет тиранить любого мужчину, – усмехнулся Дэниел.
– «…я в настоящий момент не ищу себе жену – ни очаровательную, ни какую другую».
– «Ни какую другую» – это верно, – тихо повторил Дэниел.
– Конечно, это звучит ненамного мягче, но я просто не в состоянии придумать, как мужчина может красиво сказать женщине, что не хочет на ней жениться. – Уоррен пристально посмотрел на друга. – И это приводит нас к мисс Палмер.
– Видимо, приводит, – вздохнул Дэниел.
– Абсолютная, полная и безоговорочная честность подразумевает признаться мисс Палмер в том, что ты затеял эту проделку…
– Она первая подошла ко мне – вернее, к тебе.
– А ты не исправил ее ошибочного предположения, что ты это я, – почему? – Уоррен вопросительно поднял бровь.
– Ну, тогда мне показалось… Она хорошенькая, ты же понимаешь, – бросил Дэниел. – И ведь это она сама все затеяла.
– Но если бы она не была хорошенькой, ты исправил бы ее ошибку и оставил ее мне.
– Более чем вероятно.
– Далее, абсолютная, полная и безоговорочная честность подразумевает рассказать мисс Палмер, что ты продолжал ее обманывать, хотел убедить леди Корделию не выходить за тебя замуж.
– Этого я сказать не могу, – покачал головой Дэниел.
– Потому…
– Потому что она очаровательная женщина и нравится мне. У нее глаза зеленые и бездонные, улыбка открытая. Я вижу эту улыбку, даже закрыв глаза. Но она меня возненавидит.
– А для тебя важно ее мнение?
– Боже помоги мне, да.
– Тогда у тебя действительно нет выбора.
– Идея исчезнуть хорошая, – проворчал Дэниел.
– Только в теории, но не на практике, – возразил Уоррен. – Я не вижу для тебя другого выхода, как только продолжать начатое.
– Это единственный способ уцелеть в этой передряге.
– И как далеко все зашло? Тебе удалось убедить мисс Палмер, что ты неподходящая пара для леди Корделии?
– Пока нет. Не слишком преуспел в этом. Мы постоянно отклоняемся от темы. – Дэниелу очень не хотелось признаваться, что, когда хрупкая Сара была рядом с ним, ему стоило неимоверных усилий сосредоточиться на конечной цели; всегда находились более интересные темы для обсуждения. – И к тому же чертовски трудно придумать причину, по которой женщина отказала бы мне.
