Джиллиан Стоун - Любовный поединок
Монти открыл блокнот и стал что-то писать карандашом.
— Не обязательно.
Финна удивляло, как легко они с Кейт переходили от гнева к страсти. Впрочем, это была не просто страсть. Финн ощущал нежность в поцелуях Кейт. Он помнил, как осторожно и трепетно ее губы касались шишки на его лбу, той самой, которую она нанесла ему револьвером.
— Вы полны жизненных сил, — задумчиво произнес доктор, склонив голову набок. — А это значит, что к вам вернулись сильные чувства и ощущения. Причем они могут быть разными — и позитивными, и негативными. Вы испытываете как приятные эмоции, так и вызывающие у вас досаду. — Монти помолчал, а затем промолвил: — Расскажите мне, пожалуйста, об этой женщине.
Тщательно подбирая слова, чтобы не наговорить лишнего, Финн охарактеризовал Кейт. Он назвал ее редкой красавицей и среди присущих ей качеств перечислил прежде всего ум и независимость. Когда Финн упомянул о необузданном испанском темпераменте Кейт, Монти усмехнулся.
Про себя Финн дополнил картину еще парой важных штрихов: Кейт, возможно, являлась пособницей анархистов и наследницей поместья, обложенного долгами. Он не знал, что сильнее провоцировало и притягивало его в этой женщине, — личные качества или сложившаяся ситуация, требовавшая от него бдительности и аналитических способностей.
Доктор заварил чай, налив кипятка в старый фарфоровый чайник с ободранной эмалью.
— В притягательности есть как позитивные, так и негативные стороны, — сказал он. — Точно так же обстоит дело с человеческим общением. В настоящее время ваша эмоциональная сфера не может отличить удовольствие, то есть позитивное волнение, от недовольства, то есть отрицательного чувства. У этой леди наверняка есть имя. Как ее зовут?
Финн вздохнул.
— Кейт.
Монти улыбнулся.
— Это уменьшительное имя от Катрин?
— Нет, от Катрионы.
— Катриона… Как мило! Какие симптомы болезни вы ощущали в эти дни?
— Потливость, дрожь, затрудненное дыхание, мне часто не хватало воздуха. Кроме того, я испытывал боли в груди и тошноту. — Финн откинулся на спинку дивана, стараясь расслабиться. — Время от времени у меня кружилась голова, и казалось, что я вот-вот потеряю сознание.
Финн перевел дух. В этой новой терапии было что-то унизительное, но он старался преодолеть себя и быть откровенным с доктором.
— У меня порой возникало чувство нереальности происходящего, — продолжал он. — Мне казалось, будто все это происходит не со мной. Иногда меня охватывал страх потерять контроль над собой или сойти с ума. И еще меня мучил страх смерти. Симптомы парестезии, как вы называете это явление, тоже были налицо: у меня возникало ощущение онемения, покалывания и жжения. Часто меня бросало то в жар, то в холод.
Монти все это время что-то быстро записывал в блокноте.
— Вся гамма симптомов, — пробормотал он. — А как вы себя чувствуете, когда находитесь вместе с Кейт?
— Некоторые симптомы усиливаются, а другие… — Финн задумался, глядя в облупленный потолок. — Другие исчезают.
— В таком случае, как вы думаете, можно ли сделать вывод, что Кейт вызывает у вас скорее приятное волнение, чем отрицательные эмоции?
— Я бы сказал, что она вызывает у меня и то и другое, — покосившись на доктора, уточнил Финн.
— А от рекомендованных мною упражнений есть польза?
— Да, они помогают. Я, как вы мне рекомендовали, вдыхаю воздух через одну ноздрю, а выдыхаю через другую. Это успокаивает. Но вот когда я выхожу из дома, у меня часто возникает состояние, близкое к истерике.
Монти положил ладонь ему на руку.
— А серьезные приступы не повторялись?
Доктор положил пальцы на запястье Финна, достал карманные часы и стал измерять пульс.
— Однажды вечером в карете мне стало дурно: показалось, будто стены салона надвигаются на меня, готовы раздавить. С тех пор я избегаю тесных темных замкнутых пространств.
— У вас ровный хороший пульс. — Доктор налил чаю себе и пациенту и добавил в чашку немного сливок. — Вы должны завершить рассказ о своих приключениях на северных территориях.
Финн сделал глоток чая и шумно вздохнул.
— Это ключевой момент в вашей истории болезни, и для правильного лечения мне нужно знать о нем все, — продолжал доктор, помешивая ложечкой чай. — Итак, продолжим вашу историю…
Финн почувствовал, что его сердце забилось учащенно.
— На чем мы остановились в прошлый раз?— Человек по имени… — Монти заглянул в свой блокнот, — по имени Абдул-Кадир Махадит пригрозил выколоть вам глаза…
Глава 9
— Я завидую вам, у вас такой шикарный кавалер! — подмигнув Кейт, промолвила маркиза. — Только не говорите об этом ни одной живой душе.
— Не беспокойтесь, никому ни слова, леди Сазерленд, — пообещала Кейт и вошла в роскошный концертный зал.
На низкой сцене стояло пианино в окружении букетов тигровых лилий. Вокруг сцены располагались ряды позолоченных кресел. Позади них стояли столы с закусками и десертами, вдоль которых прохаживались гости с бокалами в руках.
Элегантная хозяйка дома, сопровождавшая Кейт, устремила взгляд на группу джентльменов.
— Братья Ганны просто божественно хороши собой, не правда ли? — промолвила она, не сводя глаз с Финна и Харди.
— Довольно странно видеть их в шотландских килтах, — заметила Кейт.
— О, предками этих мужчин были пикты и древнескандинавские боги, — со вздохом сказала маркиза.
В порыве нахлынувших чувств она взяла бокал шампанского с подноса проходившего мимо официанта и залпом осушила его.
Кейт обвела глазами толпу гостей.
— Сегодня здесь довольно много мужчин в шотландских нарядах.
— Мой супруг, лорд Джордж Мюррей — горец. Поэтому мы часто просим гостей в приглашениях надеть традиционные наряды. — Маркиза ближе придвинулась к Кейт. — Мой муж говорит, что представители клана Ганнов считаются в Шотландии главными смутьянами.
— Горе тем, кто свяжется с ними, — промолвила Кейт и снова бросила взгляд на братьев.
Они были просто бесподобны в клетчатых килтах — мужских шотландских юбках. Короткое знакомство с братьями уже успело доказать Кейт правоту слов маркиза. Из-за Финна она оказалась в водовороте проблем и неприятностей. Финн и Харди притягивали к себе взгляды всех женщин и знали об этом.
Финн нисколько не был удивлен, обнаружив брата на концерте в доме Сазерлендов. Похоже, его никто не звал сюда, но он приехал без приглашения, чтобы встретиться с Гвен Леннокс. Впрочем, леди Сазерленд была не против его присутствия. Приезд Харди добавлял ее вечеру перчинку, без которой сонаты и арии могли показаться пресными.
