Патриция Райс - Прекрасная колдунья
Схватив нож, Эйлин в гневе изрезала холст. Замки, построенные на крови, – это ад, а не рай. Как может ад быть прекрасным?
Может быть, ее мать нашла наилучший выход. Зачем жить в мире, где есть убийства и горе? Элизабет нашла покой в тихой обители. Возможно, Эйлин стоит поступить так же. Какая кровь течет в ее жилах, если ей хочется променять покой и тишину на одну только ночь в объятиях Дрейка?
Эйлин задумчиво посмотрела на голубые линии, отчетливо видневшиеся под тонкой кожей на ее запястье. И внезапно ее охватила дрожь. Если она родилась в семье, породившей уже одно чудовище, где гарантия, что она не такая же? А вдруг такими будут ее дети? Возможно, ей стоит трижды подумать, прежде чем выходить замуж. Еще одной ветви рода де Лейси не выжить. Разве что Эйлин удастся уничтожить другую.
Глава 8
Англия
Сентябрь – декабрь 1745 года
К концу сентября Чарлз Стюарт держал в руках большую часть Шотландии – если эту дикую страну вообще можно держать в руках, – призывая шотландцев к оружию во имя своего отца, короля Якова VIII. Во все стороны от эпицентра смуты расходились волны страха и паники.
Поскольку большая часть Британской армии все еще находилась во Фландрии, участвуя в бесконечных европейских войнах короля Георга, принц Чарлз без особых помех мог наступать на Англию. Северные землевладельцы начинали колебаться, не будучи уверенными, чью сторону принять, а мятежная молодежь бесконечным потоком устремилась на север.
Эйлин вовсе не была рада приближению кровопролития. Войны окончательно утвердили ее во мнении, что все мужчины – злые, жестокие и безжалостные люди, и она снова стала искать покой в лесах. Дрейку почти удалось убедить ее в том, что жизнь может быть другой, но поверить ему было просто безумием. Она никогда не будет принадлежать мужчине. Если она останется здесь, спрятанная от чужих глаз, и будет хранить молчание, как ее мать в монастыре, она не сможет никому быть угрозой. Ирландия очень далеко, а ирландский демон, превращающий ее сны в ад, не проявлял интереса к ее персоне уже много лет. Эйлин не видела причин, по которым он стал бы интересоваться ею сейчас. Единственно правильное решение – это продолжать делать вид, что она немая. А брак никоим образом не улучшит сложившееся положение вещей.
Сэр Джон думал иначе. Будучи уверенным, что его любящая уединение племянница не станет ездить по лондонским балам и приемам, он сделал так, что эпицентр светской жизни переместился в провинцию, в Саммер-Холл.
Первое время Эйлин не обращала внимания на незнакомцев, с подозрительной регулярностью появляющихся за их семейным столом. У сэра Джона было много знакомых, с которыми он любил беседовать о политике, а сейчас в условиях угрозы войны, тем для разговоров было хоть отбавляй. И только когда вежливые поклоны стали чересчур уж галантными, а улыбки слишком слащавыми, девушка начала догадываться, что все это неспроста.
Богатство сэра Джона давало возможность пригласить к ним в дом кого угодно, лишь бы Эйлин была счастлива и не скучала. И молодые люди будут появляться здесь, бесконечной чередой сменяя друг друга, пока мисс де Лейси не сдастся на милость какого-нибудь сладкоречивого щеголя. Поначалу дядюшкины попытки подыскать ей жениха раздражали Эйлин, но потом она придумала, как избавиться от ухажеров. Она так откровенно и пристально рассматривала их, что те начинали волноваться, нервно теребить свои кружевные жабо и лихорадочно поправлять напудренные парики. Когда они говорили с нею, Эйлин тупо улыбалась до тех пор, пока мужчины, истощив запас красноречия, не начинали нервно кашлять, втайне мечтая поскорее закончить встречу.
Осень входила в свои права, и мелькающие каждый день одни и те же лица стали порядком надоедать Эйлин. И поэтому девушка чуть было не решила остановить свой выбор на одном из тех пожилых мужчин, которые, не обращая на нее внимания, упорно обсуждали с сэром Джоном вопросы политики и финансов. Все молодые люди сильно раздражали Эйлин своими назойливыми ухаживаниями. Те из них, кто был побогаче, думали только о собственной выгоде и часами могли с умным видом говорить о деньгах и прибыли, не обращая внимания на то, интересовало это их собеседницу или нет. Красивые женихи, не надеясь добиться чего бы то ни было своим красноречием, так и норовили застать Эйлин одну или затащить в темный угол, чтобы осыпать поцелуями. А те, у кого были тугие кошельки, но незнатное происхождение или, напротив, мало денег, но громкий титул, только радовались перспективе жениться на немой и готовы были взять Эйлин в жены, даже не интересуясь тем, какой она человек.
Когда племяннице удалось довести очередного жениха до состояния, близкого к помешательству, сэр Джон в отчаянии махнул рукой. Этого потенциального мужа Эйлин повергла в ужас тем, что привела в свою мастерскую, где предварительно развесила все картины вверх тормашками. Когда же он стал с умным видом рассуждать о свисающих с неба деревьях и текущих наверх реках, Эйлин не выдержала и расхохоталась.
Сэр Джон, нахмурившись, посмотрел на смеющуюся Эйлин. В последнее время бедные художники, музыканты, поэты – друзья Дрейка – стали все чаще появляться в Саммер-Холле, превратив его в своего рода перевалочный пункт на пути из Лондона в Шерборн. Баронет каждый день находил в своем доме то играющих на спинете подозрительного вида молодых людей, то декламирующих, сидя у камина, глупые стихи поэтов, то обосновавшихся в библиотеке бумагомарателей, корпящих над своими «шедеврами». Ни одному из этих неотесанных деревенщин не составляло труда находить с Эйлин общий язык – если ту чушь, которую они несли, вообще можно назвать человеческим языком. Если бы баронет имел хоть призрачную надежду на то, что один из этих лоботрясов сможет управлять его состоянием, он не задумываясь взял бы его в союзники, и тогда, может быть, у них появился бы шанс помешать Эйлин остаться старой девой до конца дней своих. Но, к сожалению, среди бесшабашных друзей Дрейка не нашлось ни одного, который хоть сколько-нибудь обладал способностью к рациональному мышлению.
В этот момент в зал вошел гость, олицетворявший собой своего рода незыблемую связь между Эйлин и Шерборном – а точнее, Дианой, но никак уж не Дрейком, – и девушка, мгновенно забыв про сердитого дядюшку, бросилась навстречу.
В дверях, приветливо улыбаясь, стоял Майкл Джаспер. Он привез с собой множество интересных вещей: письма, новые книги, самые современные масляные краски и многое другое, что удалось найти в Лондоне и что доставило бы, по мнению Дрейка, удовольствие юной де Лейси. Все эти подарки хоть немного покрывали расходы, которые несли хозяева в связи со столь частыми и неожиданными приездами в их имение гостей. И все же все знали, что никакого возмещения не нужно вовсе: обитатели Саммер-Холла всегда рады видеть в своем доме старых друзей. К тому же Дрейк обычно помогал своим протеже финансово, давая им таким образом возможность творить, не задумываясь о тяготах земных. Майкл протянул Эйлин письмо от Дианы. Хотя этот молодой человек не был ни поэтом, ни художником, ему каким-то образом удалось влиться в нескончаемые ряды вечно блуждающих из Лондона в Шерборн творческих личностей: Майкл был слишком беден, чтобы позволить себе жить в Лондоне, но слишком честолюбив и образован, чтобы довольствоваться провинцией. Дрейк временно взял его к себе управляющим, ведь Эдмунд, втянувшись в политику, больше не исполнял свои обязанности в имении.
