Джулия Гарвуд - Новобрачная
– Не надо смеяться, когда вас хвалят. Алек. Это говорит только о вашем плохом воспитании.
– Хвалят?! Да ты, жена, просто оскорбляешь меня, когда говоришь о моих понимании и прощении. Я даже не знаю, что значат эти слова!..
– Я не согласна с вами. Если вам раньше никогда не говорили об этом…
– Жена никогда не должна возражать мужу, – прервал ее Кинкейд, – а, наоборот, должна во всем с ним соглашаться.
Джейми посмотрела на своего собеседника, пытаясь угадать его настроение. Сейчас он не выглядел сердитым, и она решила высказать ему все, что думает.
– Мужу следует прислушиваться к мнению жены. В этом залог крепкого брака. Поверьте мне.
– Перестань отталкивать меня. Ты моя, и я хочу тебя обнимать.
– Алек, я все равно не лягу с вами в постель, пока получше вас не узнаю. Вы должны это понять.
– О, я понимаю!
Джейми заглянула в глаза мужу – в них скакали чертики: он явно наслаждался ее смущением. Джейми и сама понимала, что ведет себя глупо, но ничего не могла с собой поделать. Руки ее задрожали, лицо залила краска стыда.
– Ты опять боишься, – заметил Алек. – Бик говорил…
– Я не боюсь, я просто волнуюсь, – перебила его Джейми.
– Ты краснеешь, как девственница.
– Я и есть девственница.
Алек не мог удержаться от смеха: Джейми произнесла «девственница» с таким смущением, как будто сказать это слово вслух уже было большим грехом.
– Почему вы все время смеетесь надо мной?
– Твоя девственность принадлежит мне, Джейми. Тебя не должна смущать твоя невинность.
Наконец-то он назвал ее по имени. Маленькая, но победа.
– Алек, а если бы я уже потеряла девственность, вы взяли бы меня в жены?
– Да, – последовал ответ.
– Правда?
– Не заставляй меня повторять. – В голосе Кинкейда чувствовалось раздражение.
– Вы странный человек. Ни один рыцарь не взял бы в жены женщину, потерявшую невинность.
– Значит, я исключение, – ответил Алек. – Но перед тем как взять тебя в жены, я выяснил бы имя человека, который тебя обесчестил.
– Зачем?
– Чтобы убить его.
Джейми содрогнулась. Она ни минуты не сомневалась, что шотландец поступил бы именно так. Убийство для него – сущий пустяк.
– Но ты ведь девственница и мне не придется никого убивать?
– Пожалуй, что не придется, – согласилась Джейми.
– Ну вот и хорошо.
– Послушайте, Алек, вы готовы подождать, пока я не узнаю вас получше? Прежде, чем вы… прежде, чем мы…
«Бедняжка даже не может выговорить эти слова», – подумал Алек. Ему вдруг стало нестерпимо жаль Джейми, хоть он и не мог понять, что послужило тому причиной. Конечно же, он возьмет ее, но, пожалуй, и вправду лучше немного подождать, чтобы не напугать ее и не вызвать ее сопротивление. Алек решил немного схитрить.
– Конечно же, мы подождем, Джейми. Подождем, пока ты не захочешь разделить со мной постель.
Лицо Джейми просветлело. Сейчас она выглядела как человек, который только что узнал об отмене смертного приговора. Это еще больше развеселило Алека.
– Дайте мне слово, Алек.
– Даю, – твердо ответил он. Взяв жену за подбородок, Кинкейд повернул ее лицом к себе и заглянул в глаза. – Но впредь никогда не проси меня давать слово, жена.
Джейми кивнула. Алек наклонился и поцеловал ее в губы. Искушение было слишком велико, и он не мог устоять. Поцелуй был недолгим, но впечатляющим.
– Спасибо, что вы поняли меня, – смущенно пробормотала Джейми, когда муж отпустил ее.
– Меня не интересует, что ты думаешь обо мне. Ты моя жена, моя вещь. Помни об этом, и все будет хорошо.
– Ваша вещь?! – Джейми едва не задохнулась от гнева. Еще никто и никогда так не оскорблял ее. Алек засмеялся и постучал жену по спине.
– Не стоит разговаривать, когда ешь, жена. Так можно и подавиться.
Джейми разозлилась еще больше: Алек прекрасно знал, что она в это время ничего не ела.
– Вы нарочно оскорбляете меня? – спросила она.
– Как знать…
– Не притворяйтесь! Я же вижу, что вы пытаетесь меня разозлить!
Усмехнувшись, Алек кивнул.
– Но зачем?
– Мне это доставляет удовольствие.
– Не понимаю.
– Мне нет дела до того, что ты понимаешь, а что нет. Я обещал быть терпеливым, и я сдержу свое слово. Вот и пример моего терпения: я позволил тебе высказать все, что у тебя накопилось.
– Вы хотите сказать, что вся наша беседа была не более чем уроком для меня, неотесанной англичанки? Кинкейд кивнул. Джейми рассмеялась:
– А если я скажу, что никогда в жизни не встречала человека хуже вас, вы опять не рассердитесь?
– Нет.
– Вы только что дали мне слово не трогать меня до тех пор, пока я сама не захочу разделить с вами постель. Я, в свою очередь, тоже хочу дать слово: вы проклянете тот день, когда в порыве хвастовства дали мне слово быть терпеливым. Обещаю, что так оно и будет.
Прежде чем Алек успел ответить на этот вызов, она выскользнула из его объятий и отбежала прочь.
– Пойду искупаюсь, – сказала Джейми. – Я до сих пор словно чувствую на себе лапы этого бандита. Видно, придется протереть кожу до дыр, прежде чем я избавлюсь от его запаха. Может, вы припасли еще какие-нибудь оскорбления для меня? Тогда поторопитесь высказать их, пока я не ушла.
Кинкейд покачал головой, и в такт его движениям закачались ветви дерева, к стволу которого он прислонился. Джейми посмотрела на мужа и вдруг поняла, что его вид больше не пугает ее. Она еще не осознала, что было тому причиной, но страх исчез.
«Он не убивал свою жену, – молнией промелькнуло в ее мозгу, за этой мыслью последовала другая: – Ему можно верить. В этом нет никакого сомнения».
– Пока не припас, – сказал Алек.
– Чего не припасли?
«У моей жены полное отсутствие логики», – решил Алек и разъяснил:
– Не припас никаких оскорблений, жена. Джейми кивнула и направилась к озеру, когда услышала крик Алека:
– Джейми, вода очень холодная!
– Не стоит беспокоиться. – Джейми даже не поглядела в сторону мужа. – Мы, англичане, сделаны из более прочного материала, чем вы – шотландцы.
Джейми собрала чистое белье, мыло, расческу и подошла к берегу.
– Подумать только, – шептала она, снимая сорочку, – я его вещь! Наверное, он внимательнее к своей собаке, чем ко мне.
Раздеваясь, Джейми продолжала разговаривать сама с собой. Даниел куда-то увел Мери, и Джейми надеялась, что сестра достаточно с ним мила, иначе он может потерять терпение и тогда придет конец его нежным чувствам.
– Как хорошо, – бормотала Джейми, – что я не испытываю к этому шотландцу ни-че-го. Скорее солнце упадет на землю, чем я разделю с ним постель. Ему придется порядком помучиться, прежде чем он снова дотронется до меня.
