Сара Маклейн - Две недели на соблазнение
— Как вы думаете, милорд, нельзя ли мне остаться здесь?
— На сколько?
— Хорошо бы навсегда.
Граф сделал вид, что раздумывает над ее вопросом. Потом сказал:
— Но, как джентльмен, я вынужден буду остаться рядом с вами… а я надеялся посмотреть спектакль. — Когда она улыбнулась, он предложил ей руку и прошептал: — Продолжайте улыбаться. Если они увидят, что вы смущены, вы возненавидите себя за это.
Джулиана тяжко вздохнула, и граф поднял ее на ноги. Она чувствовала на себе сотни глаз, но отказывалась смотреть. Не хотела убедиться в том, что одна пара глаз принадлежит надменному герцогу Лейтону. Продолжая удерживать на лице улыбку, пробормотала:
— Я устроила сцену, да?
Лорд Аллендейл насмешливо улыбнулся:
— Но это же театр… Утешьтесь тем, что вы тут не единственная актриса.
— Правда?..
Граф кивнул:
— Разумеется. Я видел, как одна виконтесса потеряла свой парик, потому что слишком уж перегнулась через перила. — Он нарочито передернулся. — Ужасно!..
Девушка весело рассмеялась. Рассмеялась с облегчением. Бенедикт был красивый и очаровательный. И намного добрее, чем…
Чем никто!
— Вначале Серпентайн. А теперь это… — пробормотала она.
— Вы, похоже, любительница приключений. Если так, то сейчас вы по крайней мере в безопасности.
— Вы так считаете? Почему же тогда это приключение кажется мне куда ужаснее?
Бенедикт улыбнулся:
— Вот именно — кажется.
— Значит, выдумаете…
— Думаю, что все это довольно забавно, но не более того.
— Что ж, если так… — Джулиана с ликующей улыбкой повернулась к залу и, подняв над головой окуляр, объявила: — Я нашла его!
Марианна рассмеялась и дважды хлопнула в ладоши в знак того, что ее это очень позабавило. Ухмылка Ралстона показывала, что он доволен сестрой — ведь она не струсила перед высшим светом (брата никогда особенно не волновало мнение общества, и за это Джулиана была ему очень признательна).
Тут огни театра начали гаснуть, и наступило время для начала настоящего представления.
— Слава Богу, — прошептала Джулиана. А вскоре она уже сидела рядом с Марианной — та вернулась к ней, дабы уберечь от дальнейшей неловкости.
И вот на сцене зажглись огни, и пьеса началась. Однако Джулиана никак не могла сосредоточиться на пьесе. Не могла успокоить разыгравшиеся нервы и побороть желание сбежать из театра. К тому же ей ужасно хотелось посмотреть в сторону ложи герцога Лейтона. К концу первого акта искушение оказалось непреодолимым, и она украдкой взглянула на него.
Герцог же наблюдал за игрой актеров с живейшим интересом.
«А не воспользоваться ли биноклем? — подумала Джулиана. — Конечно, ручка у него сломана, но окуляр, наверное, цел. Во всяком случае, я должна это проверить. Просто обязана. Это же вполне естественно…»
Она поднесла бинокль к глазам и посмотрела на сцену. Линзы не треснули — Джулиана отчетливо увидела ярко-красный атлас ведущей актрисы и густые черные усы главного актера.
Что ж, окуляры в прекрасном рабочем состоянии. Но есть ли у нее уверенность, что бинокль не сломан где-то еще? Может, теперь он неправильно преломляет свет? Вполне возможно. Необходимо проверить и это…
Она как можно небрежнее повела биноклем по широкому полукругу в сторону от сцены, остановившись только тогда, когда отыскала блестящие золотистые волосы Саймона. Происходящее на сцене вызвало у публики смех, но он не засмеялся… даже не улыбнулся, пока Виноградинка не повернулась к нему, вероятно, желая убедиться, что он получает удовольствие. Джулиана увидела, как герцог кивнул и что-то сказал ей на ухо. Виноградинка расплылась в улыбке и внезапно перестала так уж походить на виноградинку.
«Оказывается, она очень даже недурна собой», — подумала Джулиана, нахмурившись.
— Видишь что-нибудь интересное?
Услышав этот вопрос, Джулиана вздрогнула и чуть не выронила бинокль. Повернувшись к Марианне, пробормотала:
— Я… я просто проверяла бинокль. Хотела убедиться, что он в порядке.
— А… понятно. — Легкая улыбка заиграла на губах подруги. — Видишь ли, я могла бы поклясться, что ты смотрела на герцога Лейтона.
— С чего бы мне на него смотреть? — спросила Джулиана. Положив сломанный бинокль Марианне на колени, добавила: — Вот, проверь сама. В полном порядке.
Марианна взяла бинокль. И не сделала ни малейшей попытки скрыть, что смотрит на герцога Лейтона.
— Интересно, почему он с Пенелопой Марбери?
— Он собирается жениться на ней, — проворчала Джулиана.
Герцогиня с удивлением взглянула на подругу.
— Вот как?.. Что ж, она прекрасная партия.
Треска, которую подавали за ленчем, должно быть, оказалась несвежей. Конечно же, это единственная причина, из-за которой Джулиана вдруг почувствовала тошноту.
Марианна же проговорила:
— Калли сказала, что у вас с ним было несколько… столкновений.
Джулиана покачала головой и прошептала:
— Не знаю, о чем она говорит. Не было у нас никаких столкновений. Был один случай на верховой прогулке, но я не думаю, что Калли об этом известно… — Она внезапно замолчала, заметив, что подруга опустила бинокль и уставилась на нее в изумлении.
Марианна наконец пришла в себя и с торжествующей улыбкой проговорила:
— Ты должна мне все рассказать. «Случай на верховой прогулке» — звучит так скандально!
Джулиана молча повернулась к сцене. Она попыталась вникнуть в действие, но история о двух влюбленных, старающихся сохранить свои отношения втайне, была слишком уж знакома. Возможно, спектакль и впрямь был забавным, но ей сейчас совсем не весело.
— Он смотрит на тебя, — прошептала Марианна.
— Он не смотрит на меня, — буркнула в ответ Джулиана. И, не удержавшись, повернула голову.
Он действительно смотрел на нее.
— Вот видишь? Он смотрел на тебя.
— Ну а я на него нет.
И она не смотрела.
Не смотрела во время первого акта, пока влюбленные заскакивали в двери и выскакивали обратно, а публика взрывалась от хохота; не смотрела, когда стали зажигать свечи в зрительном зале и когда визитеры потянулись в ложу Ривингтонов — хотя в эти минуты у нее была возможность смотреть, оставаясь незамеченной. Она не смотрела, когда граф Аллендейл развлекал ее во время антракта и когда Марианна предложила сходить в дамскую комнату, дабы припудрить носики и поправить прически (то была завуалированная уловка, чтобы разговорить Джулиану), но она заявила, что ей незачем идти туда, и Мари вынуждена была пойти одна.
Она не смотрела до тех пор, пока огни снова не погасли и зрители не уселись на свои места для второго акта.
