Патриция Поттер - Возлюбленный воин
Оставив капитанский мостик, Патрик не спеша направился к ним.
Женщины встретили его настороженными взглядами.
– Мы вышли подышать свежим воздухом, – скромно потупившись, пояснила Джулиана. – Кил ил сказал, что мы это заслужили.
– Вы помогали ему в операционной?
– Да, чем могли; но теперь раненым нужен настоящий хирург. – Глаза Джулианы сердито сверкнули. – Полагаю, вы зря поспешили убить корабельного врача.
– Он никогда не помогал таким, как мы! – Мануэль нахмурился и отошел в сторону.
– Ваш хирург использовал его непотребным образом, – напомнил Патрик.
– О нет! – Джулиана вспыхнула. – Дядя никогда бы не позволил…
Патрик пожал плечами.
– Доктор, увы, не был исключением. – Помолчав, он добавил, понизив голос: – Вам не следовало выходить: опасность все еще велика.
– Мне нужен воздух. Килил…
– Килил – не капитан.
– А вы? – В голосе Джулианы прозвучали вызывающие нотки.
– В настоящий момент – да.
– В настоящий момент, – повторила она тихо.
Патрик замер.
– Вы слышали?
– Всего лишь какое-то невнятное бормотание.
– Молитесь, чтобы оно не переросло в очередной бунт, – все так же тихо посоветовал Патрик.
Джулиана отвернулась, и, к своему удивлению, Патрик увидел, что ее плечи дрожат.
Когда его ладонь легла ей на плечо, Джулиана вздрогнула и обернулась. В ее глазах блестели непролитые слезы.
Господи, помоги ему! На мгновение он даже перестал думать. Его ладонь неподвижно лежала на ее плече, и Патрику вдруг захотелось заключить ее в объятия, стереть страх и неуверенность с ее милого лица.
Патрик сделал глубокий вдох и убрал руку.
– Раз вы не в операционной, – резко сказал он, – вам и вашей служанке следует сидеть в каюте.
И все же ее взгляд не отпускал его еще мгновение, словно гипнотизируя, лишая способности соображать. Что он делает, черт побери?
Спина Джулианы напряглась, и по вспышке в ее глазах Патрик увидел, что она уже уловила ту могучую силу влечения, которое он испытывал к ней. Потом она сделала шаг назад и подняла вверх руки, словно пытаясь защититься.
Ну и ну! Она – испанская принцесса, а он – недавний раб, ставший теперь мятежником, но теперь между ними нет ни надсмотрщиков, ни кнутов.
Пробормотав что-то себе под нос, Патрик отступил.
– Немедленно в каюту! – приказал он, отчаянно пытаясь усмирить снедавшее его желание.
На этот раз он не стал ждать, когда сеньорита Мендоса выполнит его приказание, и, отвернувшись, возвратился на капитанский мостик под прицелом десятка глаз, следивших за ним.
Господи, помоги! Похоже, это путешествие будет куда более длинным, чем он мог предположить еще совсем недавно.
Ноги еле донесли Джулиану до спуска и вниз по трапу, и она крепко ухватилась рукой за поручень.
В молчании Кармита следовала за ней, а Мануэль исполнял роль стража. Желание, потрясшее ее, распространилось по нервам, сосредоточилось в ее лоне. Неопределимое, но могучее томление узурпировало власть над ее телом. Когда-то Марианна рассказывала ей об ужасе и боли совокупления, но ничего не говорила об этих странных позывах, разыгравшихся внутри.
В какое-то мгновение Джулиане страстно захотелось пробежаться ладонью по мускулистой руке Маклейна, соединить ее со своей ладонью.
Добравшись до своей каюты, Джулиана вошла внутрь, потом впустила Кармиту и встала в дверях.
– Я устала, – сказала она, глядя на юного охранника. – Постучишь, если я понадоблюсь…
Мануэль кивнул:
– Я принесу вам поесть.
Джулиана внимательно посмотрела на мальчика:
– А разве тебе самому не позволили поесть?
Мануэль пожал плечами:
– Я теперь свободен, сеньорита, а значит, могу делать все, что мне захочется и когда мне угодно.
Джулиана кивнула, потом тихо закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Она не могла исправить то, что сделали ее дядя и отец, но теперь по крайней мере понимала причину ненависти в глазах гребцов. Больше она не станет задавать вопросы относительно того, что привело того или иного человека на это судно.
Интересно, что сделает отец, когда узнает, что его корабль пропал? Пройдут, вероятно, месяцы, прежде чем он поймет, что и его дочь тоже исчезла. Возможно, он узнает об этом, только прибыв на свадьбу.
Будет ли он горевать? Может, он попытается найти ее? Вряд ли, скорее он выместит свое разочарование на матери, и этого Джулиана боялась больше всего.
Она снова вспомнила об опасности, которой подвергалась. По иронии судьбы, ее участь теперь целиком и полностью зависела от человека, ненавидевшего ее семью, убившего ее дядю и, вероятно, многих других подобных ему людей.
Глава 12
Патрик стоял за штурвалом, любуясь луной и россыпью тысяч звезд в небе. Минула полночь шестого дня, с тех пор как они захватили корабль, и теперь ему было легко прокладывать курс по звездам, адом находился всего в нескольких днях плавания. Инверлейт из невозможного стал возможным и вполне реальным, но Патрик сомневался даже в последние дни, когда судно пересекало Ла Манш. Туман стал для них благословением и сложностью одновременно: «София» оставалась невидимой для враждебных глаз, но туман таил в себе свои опасности, не позволяя видеть ни звезд, ни берега, что увеличивало риск наскочить на скалы. Чтобы этого не случилось, Патрик отошел подальше от берега, после чего судну пришлось возвращаться, борясь со встречным ветром.
И вот вечером, на закате, Патрик заметил землю.
Джулиану Мендосу в течение последнего дня он не видел, точнее, старался с ней не встречаться, поскольку она вызывала в нем чувства, грозившие ему гибелью. Если команда решит, что он пользуется тем, в чем отказывает им, он не сможет больше командовать судном. К тому же Патрик до сих пор не решил, что делать с женщинами по окончании плавания.
С детства он усвоил, что не должен жениться, поскольку в отличие от Рори твердо верил в проклятие, довлеющее над Маклейнами. Иного объяснения цепи несчастий, преследовавших его род, он не видел.
Теперь он сосредоточил все свои помыслы на сплочении команды. Пока «София» следовала на север, атмосфера на судне накалялась все больше. Мавры собирались в маленькие группы, и Патрик слышал, о чем они шепчутся, – поэтому он уже знал, что они планируют захват корабля по прибытии в Шотландию.
К тому же эти люди дали ясно понять, что не желают ступать на берег еще одной христианской страны и неверные не внушают км никакого доверия.
– Ты прирожденный моряк, – прервал его мысли голос Макдоналда.
– Диего лучше.
Макдоналд нахмурился:
– Я не доверяю ему.
– Потому что он испанец?
