Джо Фергюсон - Сделка леди Ромэйн
Неожиданно Джеймс выругался, и девушка подняла на него удивленные глаза: Маккиннон укладывал правый локоть на подлокотник.
— Хорошо, что это просто сильное растяжение, — проворчал майор, — но я уже устал сидеть в тепле и ждать, в то время как человек, за которым я охочусь, продолжает свою работу.
— А как насчет разбойников? Там были какие-нибудь следы их пребывания?
— Нет, ничего не было. Карету разграбили. Я допускаю, что если бы я волей случая не оказался в ночь на вашем пути, то вскоре они убили бы и вас, а может, вы сами бы звали смерть.
— Какие ужасные вещи вы говорите!
— Да. Но это правда. Даффи не оставляет следов, чтобы не дать себя сцапать.
Ромэйн поднесла бокал к губам, а Джеймс продолжал размышлять вслух:
— Чего я не могу взять в толк, так это почему Даффи не пристрелил вас после того, как убил вашего возлюбленного?
Девушка едва не поперхнулась. Потом, поднеся ладони к глазам, изо всех сил постаралась не расплакаться.
— Как вы можете говорить такие вещи, когда…
— Нельзя закрывать глаза на правду, — выразительно произнес Маккиннон. — Даффи поступил подозрительно, и мы должны понять почему.
Ромэйн всхлипнула. Маккиннон взял левую руку девушки в свою, она медленно взглянула на него: зрачки его скрывались под полуопущенными веками. Только нежное прикосновение рук выдавало сочувствие, которое он к ней испытывал. Стараясь сдержать слезы, Ромэйн успела помечтать и о том, чтобы вновь оказаться в его объятиях. Джеймс был самым бесцеремонным мужчиной из всех, кого она когда-либо встречала, даже бесцеремоннее дедушки, но вместе с тем он бывал ласковым и нежным, как первое дыхание весны.
— Думаю, завтрашний день самый подходящий для нашей свадьбы.
— Вам удалось раздобыть фальшивые документы?
— Да, они у меня: — Джеймс поднялся. — Все готово. Лишь бы были готовы вы.
— Я не буду возражать. Завтра так завтра. Наша свадьба не более чем сделка… деловое соглашение… не так ли? Было бы неблагоразумным забывать об этом.
— Мне бы хотелось, чтобы вы чувствовали себя в безопасности.
Ромэйн вздрогнула, когда он прошептал эти слова прямо ей в ушко. А Маккиннон продолжал:
— Очень скоро — если этого уже не случилось — сказка о том, как вы появились в моей жизни, будет на устах у всех деревенских жителей. Но если мы отвлечем их внимание свадебной церемонией — сплетен можно будет избежать.
— Сплетников ничто не остановит. — Ромэйн едва не рассмеялась, вспомнив о Филомене Баумфри, их ближайшей соседке в Лондоне. Филомена обожала сплетни и перемывание косточек.
Ромэйн прикрыла глаза и вздохнула: может, ей не суждено больше скоротать вечерок у Филомены.
Понемногу она начинала осознавать, как много утратила одновременно с потерей Брэдли. Но больше всего она боялась того, что завтра утром, став миссис Джеймс Маккиннон, она потеряет Ромэйн Смитфилд.
— Это только на очень короткое время, — произнес Джеймс, будто прочитав ее мысли. — Всего на несколько недель.
— Я знаю.
Но даже эти несколько недель казались ей вечностью.
Ромэйн не понадобилось много времени, чтобы подготовиться к свадьбе. Свадебным одеянием послужит то платье, в котором она отправилась в Шотландию… так думала Ромэйн, делая стежок за стежком: девушка зашивала порванную ткань, стараясь, чтобы швы не были заметны. В безутешном горе она никак не могла совладать с собой, и бесконечные слезы, набегая на глаза, мешали работать. В этом платье она собиралась пойти к алтарю с Брэдли. Выйти замуж за Джеймса, будучи облаченной в то же самое одеяние, казалось ей невероятным, кощунственным лицемерием.
— Брэдли, — прошептала девушка. — Прости меня.
— Что ты сказала, девочка моя? — переспросила Грэндж, которая в это время занималась тем, что очищала от грязи сапожки Ромэйн.
— Ничего. Ничего важного.
Это была правда. Несмотря на то что теперь, когда Брэдли был мертв, компаньонка не позволила бы себе сказать о нем ни одного худого слова, девушка чувствовала, что Грэндж с большим облегчением восприняла исчезновение Брэдли.
Грэндж отправилась проследить, как украшают к свадьбе гостиную, и в комнатку пробралась веселая Эллен с пятнистым щенком дворняжки, которого она назвала Ноккамс. Но даже радостный настрой будущей кузины не поднял настроение Ромэйн.
Никого из приглашенных она не знала. Эллен перечислила блюда, которые будут поданы на праздничный стол, и Ромэйн совсем опечалилась.
Двоюродная сестра Джеймса выглянула в окно и закричала:
— Сюда идет Реверенд Керр! Как только он стряхнет снег со своего Sporran'a, я представлю тебя как свою дорогую кузину.
— Sporran? Что это такое?
Девушка хихикнула:
— Это кошелек из кожи морского котика, который носят сбоку, у пояса. Это деталь шотландского национального костюма.
— А-а, — протянула Ромэйн. Она не могла придумать, о чем бы поговорить, и попыталась улыбнуться, но у нее ничего не получилось.
— По-моему, ты нервничаешь, — продолжая хихикать, сказала Эллен. — Если учесть, что вы с Джеймсом так стремительно влюбились друг в друга, я не сомневаюсь, что вы не думаете ни о чем, кроме свадьбы. Я бы очень удивилась, если бы это было по-другому. Если Джеймс хочет чего-либо, он добивается этого любой ценой. Мама рассказывала, что он и в детстве таким был, но я была еще маленькой и не помню Джемми до его возвращения в Струткоилл.
— Как давно он вернулся? — поинтересовалась Ромэйн.
— Не очень давно — месяц или два назад, — девушка пожала плечами и уселась на кровать Ромэйн. — Ах, Ромэйн, я так рада, что он решил жениться на тебе.
— Почему?
— Ты, должно быть, сама чувствуешь: Джеймс не привык жить в деревне. Он жил в Англии. Делал свое дело.
Ромэйн замерла, нечаянно взглянув на себя в зеркало. Лицо ее было белее платья. Неужели Эллен знает правду? Нужно разузнать.
— Чем он занимался?
Девушка пожала плечами:
— Он почти не рассказывал об этом. Я думаю, он собирался записаться в армию.
Собирался записаться в армию. Ромэйн чуть не рассмеялась.
— Я ему говорила, — продолжала Эллен, — что это безумная затея. Зачем нужно сейчас записываться в армию, если тебя могут послать на войну?
— А чем он занимался до отъезда в Англию? — Любые сведения, которые сообщит ей Эллен, могут помочь составить портрет человека, который очень скоро станет ее мужем.
И снова Эллен пожала плечами и принялась переплетать косу.
Стук в дверь опередил очередной вопрос Ромэйн. Она увидела в щелочку улыбающуюся Грэндж и кивнула. Торжественный миг настал, а она ничего не чувствует. Ни горя, ни опасения, ни смущения. Может, душа ее умерла, когда умер Брэдли, и теперь ей суждено страдать целую вечность в этом аду, среди суетящихся людей.
