Барбара Картленд - Гордая принцесса
Вздохнув от облегчения, она поняла, что князь выполнил трюк, вызывавший у всадников Добруджи самое большое восхищение – на полном галопе пересадил человека с одной лошади на другую!
Сердце Илоны запело от восторга: он так силен и ловок, он спас ее!
Они проскакали галопом еще какое-то расстояние, пока князь не остановил свою лошадь. Пряча лицо у него на груди, Илона думала только об одном: она в безопасности!
Впрочем, спасти ее было в его интересах!
Магда вышла из спальни Илоны и в гостиной увидела князя. Она закрыла за собой дверь, сделала реверанс и подождала, пока он заговорит,
– Как она? – спросил он.
– Ее королевское высочество спит.
– Она здорова?
– Ее немного знобит. Должно быть, она сильно перепугалась, когда бандиты схватили ее.
– Наверное, – согласился князь, – но я уверен, ее королевское высочество скоро поправится, хотя испытание было не из приятных.
– Мадемуазель не так сильна, как кажется, ваша светлость! И ничего удивительного: ведь она пережила осаду Парижа.
– Вы говорите, – произнес он изменившимся голосом, – ее королевское высочество была в Париже во время осады?
– Я думала, вы знаете это, ваша светлость. Уехав из Добруджа, ее величество жила в Париже.
– Я и понятия не имел об этом, – как бы про себя сказал князь. – Я полагал, хотя мог ошибиться, что они жили где-то в Бордо.
Магда улыбнулась:
– На Рю де Бордо, ваша светлость! Маленькая улочка неподалеку от Елисейских Полей в Париже!
– Ее королевское высочество была в Париже во время осады? – повторил он, словно пытаясь убедить в этом самого себя.
– Это было ужасно, государь! Мы не умерли с голоду только чудом! Вы знаете, ваша светлость, что картошка, когда ее можно было достать, стоила двадцать восемь франков за бушель, а масло, которого мы никогда не видели, тридцать пять франков за фунт?
Уловив негодование в голосе Магды, князь улыбнулся:
– Я знаю, что имея деньги, всегда можно достать еду, а у вас, я уверен, денег было в избытке.
– В избытке! – воскликнула Магда. – У нас было только то, что принадлежало лично ее величеству, а это совсем немного! Мы же скрывались, ваша светлость! Мадам Радак и ее дочь, маленькая мадемуазель Илона! Кому до них было дело?
– Я и не предполагал… – пробормотал князь.
– Мы отказывали себе во всем и постоянно экономили: ведь надо было платить за обучение в монастыре! У мадемуазель никогда не было бы обновок, если бы я не шила ей платьица из самого дешевого материала, купленного на рынке! Но до осады мы как-то перебивались, а потом часто питались только сухим хлебом да водой. Даже дров не было.
Магда замолчала. Потом, почти с мучительной ноткой в голосе произнесла:
– Именно холод и убил ее величество. Она кашляла все ночи напролет! Даже после снятия осады она продолжала кашлять и увядала, но никогда не жаловалась!
Магда умоляюще подняла глаза на князя.
– Берегите мадемуазель, ваша светлость! Она, как и ее мать, никогда не будет жаловаться. Ее воспитали очень гордой и научили никогда не показывать своих страданий! – У Магды перехватило дыхание: – Даже когда его величество бил ее, как часто бил ее мать, она никогда в этом не признавалась. «Я упала, Магда», – говорила она, как будто я не состоянии узнать следы от хлыста.
– Его величество бил ее?!
Вопрос прозвучал как пистолетный выстрел.
– Если бы вы только видели ее спину! Вся в следах побоев! Не представляю, как у нее хватило сил улыбаться на свадьбе! – Князь молчал, и Магда нервно произнесла: – Вы не скажете ее королевскому высочеству, что я вам рассказала об этом? Она очень рассердится. Все годы, что мы жили во дворце, когда я раздевала ее величество и укладывала в постель, избитую до полусмерти, она никогда не заговаривала о случившемся.
– Да король просто сумасшедший! – громко воскликнул князь.
– Да, ваша светлость, но это не только его вина!
Князь удивленно посмотрел на Магду, и та поспешила объяснить:
– Немногие знают это, но в детстве его величество уронила няня. И сама няня, и слуги побоялись сказать об этом родителям.
– Должно быть, у него тогда был поврежден мозг, – почти неслышно произнес князь.
– Я всегда так считала, ваша светлость! Вот почему, когда король в гневе, он не похож на человека. В бешенстве он опасен, как дикое животное. – Плотно сжав губы, Магда замолчала. После недолгой паузы она промолвила: – Если бы вы хоть что-то знали и видели, что творилось во дворце! Но наконец моя маленькая мадемуазель спасена!
– Да, – тихо согласился князь, – спасена!
Илона проснулась поздно. Когда она зашевелилась, Магда встала, раздвинула шторы, и комната наполнилась ярким солнечным светом.
– Я, должно быть, долго проспала… – прошептала Илона.
– Вам лучше, душечка?
– Я прекрасно себя чувствую, но нынче я не спала всю ночь и поэтому так устала.
– Да, конечно. Сейчас я принесу вам что-нибудь поесть. Повар сварил вам питательный бульон и готов приготовить все, что вы пожелаете.
– Только немного, – попросила Илона. – Скоро обед, а ты знаешь, какие вкусные блюда подают здесь вечером!
Но Магда, не слушая ее, уже двигалась к двери.
Оставшись одна, Илона села и потянулась, радуясь чувству безопасности и счастливому возвращению домой в объятиях мужа.
Ей хотелось подольше побыть в положении пострадавшей и не говорить никому, что вовсе не пострадала и готова снова сесть в седло!
Это чувство безопасности и защищенности, которого она не знала раньше, дал ей муж! С каким удивительным трепетом она положила голову ему на грудь и ощутила силу, с которой он прижимал ее к себе. Это стоило каждого мгновения ужаса в плену у бандитов! Он вырвал ее от них, и ему все равно, чей приказ они выполняли.
В стычке с людьми князя один бандит был убит, другой тяжело ранен. Остальных поймали.
Илону не интересовало, что с ними будет. Она сидела, закрыв глаза и жалела, что обратный путь был так короток.
Когда кто-то снял ее с седла, ей хотелось кричать от досады. Потом она поняла, что это граф Дуца держит ее, и услышала, как князь сказал: – Я сам отнесу жену наверх!
Оказавшись снова в его руках, она ощутила восторженное возбуждение. Он очень крепко прижимал ее к себе, поднимаясь по лестнице, и она слышала позвякивание шпор, казавшееся музыкальным аккомпанементом пению ее сердца.
Он не доверил ее ни слуге, ни даже графу! Он сам отнес ее в комнату, и сейчас она жалела, что не набралась смелости попросить его остаться с ней и поговорить.
Магда, домоправительница и несколько служанок уже ждали их наверху. Князь, положив Илону на постель, оставил ее на их попечение.
