Кресли Коул - Встреча с судьбой
Охваченная яростью, она тоже встала.
– А как насчет меня? – прошипела Мари тихо. – Изо дня в день я была вынуждена лежать среди вонючих инкуби. Я три недели не видела солнечного света. И каждый раз они хватали меня в темноте и заставляли глотать кровь, чтобы не умерла. И вытерпела я все это только потому, что представляла, как рассчитаюсь с тобой. – Чувствуя, как в нем разрастается ярость, Макрив сжал кулаки и стиснул зубы. Но она не обращала на это внимания. – Ты бросил меня умирать в этом паскудном месте и вернулся только затем, чтобы чего-то от меня добиться!
Он подошел к ней ближе, заставив Мари закинуть голову, чтобы видеть его лицо.
– Ты убедила меня, что можешь открыть гробницу, и я считал, что ты спасешься. К тому же я не знал, что в пещере кто-то обитает и что ты, черт побери, смертная.
Он схватил ее за плечи. Она попыталась освободиться, но он держал крепко. Боги, как же ей хотелось отшвырнуть его к дальней стене с такой же силой, с какой припечатала раньше к стене гробницы!
– О чем только ты думала, когда решилась на участие в состязании? – Он слегка ее встряхнул. – Ты знала, на что себя обрекаешь, и все же записалась. Ты могла умереть! – прорычал он, встряхивая ее чувствительнее.
Мари подняла руки, чтобы оттолкнуть его от себя, и он отлетел через всю пещеру к дальней стене.
Когда приземлился, то выглядел весьма ошарашенным. Ей тоже было не по себе. Макрив служил для ее сил громоотводом. Они отлично действовали, когда она направляла их против него.
Когда Макрив снова встал на ноги, на его лице появилось угрожающее выражение. Мари даже решила, что он собирается ее убить.
Ну и отлично, потому что сама была готова его растерзать.
– Но ты, Макрив, тоже знал, во что ввязываешься! – взвизгнула она. – Так что хватит ныть, что я тебя околдовала! Если вступаешь в смертельную схватку с ведьмой, должен знать, что я использую то оружие, которое имею.
Он нацелил на нее палец, собираясь что-то сказать, но передумал, сознавая, что она права.
– Я не хотел, чтобы это с тобой случилось! А ты причинила мне зло нарочно.
– Только когда ты запечатал нас!
– Я это сделал из-за твоих чертовых козней!
– Ты не хотел, чтобы я сидела взаперти, и со мной случилось такое, но и я не хотела, чтобы ты потерял подругу. Я никому этого не пожелаю, даже тебе. Так что с твоей стороны большая наглость утверждать, что мой кошмар был простой случайностью, и винить в своих бедах меня. За три недели ты проиграл состязание, а проиграв его, потерял подругу. И все это по моей вине? С таким же успехом можешь винить того, кто обыграл тебя. Уверена, что это было сделано не слишком вежливо. Или винить в ее смерти того, кто послужил тому причиной.
– Я был причиной, – прохрипел оборотень, и его глаза вдруг погасли, так что Мари запнулась. – Я. Боги знают, что это моя вина.
С этими словами он выскочил из пещеры, сбив с ног своих безмолвных зрителей.
Глава 14
– Вот проклятая маленькая ведьма! – выругался Бауэн, устремившись на поляну.
О чем только она думала, когда кричала на него так? Когда отшвырнула его?
– Значит, задела тебя за живое? – Ридстром появился в тот момент, когда Бауэн всадил кулак в ствол дерева.
– Что тебе нужно?
– Сказать, что мы решили делать.
– И что же вы решили? За ведьму отвечаю я. Ридстром проигнорировал его слова.
– Гилд отправится в путь сегодня ночью. Пойдет в сторону зоны военных действий. Один он будет мобильнее и легко сможет проскользнуть и выйти туда, откуда можно быстрее связаться с сообществами. Кейд, Тера, Тирни и я вместе с Марикетой двинемся на восток, чтобы доставить ее в Штаты.
Бауэн сжал окровавленный кулак.
– А что вы предлагаете мне?
– Чтобы ты ушел. Твое присутствие ее явно нервирует.
– О да, бедная несчастная малышка, которая отшвырнула меня, как камешек. Вы хотите, чтобы я ушел. Поверьте, я хочу того же не меньше, только вы забываете, что я отвечаю за нее головой, если она не вернется целая и невредимая. Учитывая то обстоятельство, что все превратилось в игру «защитить смертную» в джунглях, мне придется остаться и позаботиться о том, чтобы она выжила.
– Твоя работа закончена. Гилд сообщит, что я взял на себя полную ответственность за Марикету. Если с ней что-нибудь случится, то отвечать буду я, а не ты. – Бауэн не пошевелился, и Ридстром добавил: – Мы опасаемся, что если ты останешься, то вы просто прикончите друг друга.
Вероятно.
– Я не могу уйти, пока она не снимете меня второе проклятие. Пойми меня. И не уйду.
– Я уверен, что она готова сделать все, о чем ты ее попросишь. Тебе не кажется, Бауэн?
– Нет.
– Ты же знаешь женщин.
– Женщин, а не ведьм. И поверь мне, демон, это большая разница.
– Я никогда не видел, чтобы ты до такой степени терял самообладание, хотя много раз был свидетелем твоего гнева, – произнес Ридстром задумчиво. – Надеюсь, ты не думаешь, что она твоя реинкарнированная подруга.
Бауэн замер. Эта мысль, разумеется, приходила ему в голову, но у него имелось с десяток причин не принимать ее но внимание. Все же…
– К чему ты это сказал?
Ридстром доковылял до поваленного дерева и тяжело сел на ствол.
– Что, если Марикета не заколдовала тебя? Если ты склонен верить, что никто в Законе не может получить вторую подругу, значит, реинкарнация – единственное объяснение того, почему ты воспринимаешь ее как свою.
Бауэн знал, что по любопытству Ридстрому не было равных среди оборотней. Ему нравилось решать загадки и улаживать проблемы. Ридстром, очевидно, рассматривал ситуацию под разными углами. Его аналитический ум находил отражение в его облике, что так не вязалось с его демонической сущностью. Когда он терял рассудок, то делался еще страшнее, чем Бауэн в образе оборотня.
В этом состояла проблема Ридстрома. Когда он впадал в демоническое неистовство, это неистовство не знало предела.
– Реинкарнаты встречаются исключительно редко, но встречаются, – продолжил он.
– Нет, ведьма меня околдовала, – повторил твердо Бауэн. – Валькирия-прорицательница подтвердила то, что я и сам чувствовал. Она даже сказала, что Марикета снимет с меня чары.
– Валькирия-прорицательница? – Ридстром сдвинул брови. – Уж не Нике ли ты имеешь в виду?
Как это они звали ее? «Долбанутая дура Нике».
– Жаль, что такая красавица больна на голову. Но почему в столь серьезном деле ты веришь этой сумасшедшей?
– Потому что все, кому верю я, верят ей, – ответил Бауэн. – Мне этого достаточно.
Но в самом ли деле это было правдой? Мария и Марикета были полными противоположностями во всем, кроме похожих имен, которыми называют фей, и заостренных ушей.
