Патриция Райс - Обманутая любовь
Дамиан бросил на нее презрительный взгляд.
– То, что ваш отец был шотландским помещиком, а мать принадлежит к благородному роду, ведущему начало со времен норманнского завоевания, не дает вам оснований называть меня и моих соотечественников дикарями. Я заметил, как вас коробит мой акцент и с какой брезгливостью вы отзываетесь о янки. Неужели место рождения важнее, чем титул?
Его резкий, обличительный тон не слишком удивил Кристину; она удивилась бы сильнее, если бы он ласково обратился к ней. Однако осведомленность лорда в том, что касалось ее семьи, ошеломила Кристину. Вздернув подбородок, она настороженно покосилась на графа.
– Вы много знаете о моей семье. И, тем не менее, посмели так грубо обращаться со мной! Я имею полное право называть вас дикарем, поскольку вы ведете себя как настоящий дикарь!
Дамиан фыркнул:
– А чего вы от меня ждали? Вы были бы довольны, если бы я бросил вам мешок золота и оставил на растерзание вашему фермеру и его дружкам? В этой стране для женщины, оказавшейся в вашем положении, существует лишь два пути: стать гувернанткой или компаньонкой в богатом доме либо пойти в содержанки. Более всего это касается таких красивых и не имеющих в жизни опоры женщин, как вы. С вашими манерами и безукоризненным произношением вы не найдете другого места. Никто не возьмет вас в служанки или посудомойки в таверне. Зато в колониях женщины с любыми манерами могут работать где угодно. Нанимая их на работу, о них не судят по одежде, произношение не мешает им стать ни белошвейкой, ни хозяйкой сети собственных магазинов. И вы еще называете меня дикарем!
– Если бы я была дочерью герцога, а не торговца, вам бы пришлось жениться на мне! И не читайте мне проповедь о классовых различиях! – Кристина не представляла себе страну, где леди владели бы тавернами, и не верила в то, что лорд дважды взглянул бы на такую женщину. Мужчины женятся ради богатства и титулов, мужчина же, обладавший богатством и титулом лорда Уэстшипхэма, мог жениться только затем, чтобы упрочить свой род и дать жизнь еще более благородным и титулованным сыновьям.
– Я бы не женился на вас, будь вы королевой Англии! Вы получили то, о чем просили, и хотя я очень сожалею о своем поступке, но не намерен жениться ни на вас, ни на какой-либо другой женщине. Я уже пытался объяснить вам, что предлагаю единственно приемлемый для меня способ загладить вину. Женитьба будет для вас наказанием, которого вы не заслуживаете.
Кристина, похолодев от этих слов, плотнее запахнула на себе накидку. Она была вполне согласна с тем, что женитьба стала бы для него наказанием. Однако Кристина не улавливала в его речах логики: Дамиан то называл ее красивой, то вдруг принимался яростно утверждать, что никогда не женится на ней.
– Я рада, что мы сошлись во мнении хотя бы по одному вопросу, милорд, – язвительно бросила она.
Заметив, что девушка замерзла, Дамиан поворотил лошадей к выходу.
– Я вовсе не надеюсь, что мне удастся доказать вам мою точку зрения по всем вопросам, мисс Мактавиш. Но хорошо бы убедить вас в том, что имеет для меня большое значение.
Она скептически посмотрела на него. Оставшийся до дома путь они проехали молча.
В этот вечер Дамиан отбыл из дома довольно рано, благодаря чему Кристина отужинала относительно спокойно. Состояние Элеонор постепенно улучшалось. Лорд, верный своему слову, не домогался Кристины. Она отправила дяде еще одно письмо, указав свой новый адрес.
Кристина уже давно была в постели, когда высокие напольные часы пробили пять утра. Со стороны лестницы послышались тяжелые крадущиеся шаги. Девушка затаила дыхание и прислушалась. Человек тихо продолжил свой путь. Лорд явно не оставлял надежды стать настоящим повесой.
Утром следующего дня Кристина занялась своими делами, не выясняя, где Дамиан. Она устала жить в постоянном страхе. Если его слово чего-то стоит, ей нечего опасаться. При появлении Дамиана ее сердце неизменно уходило в пятки, а дыхание перехватывало, однако это отнюдь не означало, что на то были веские причины. Тело подводило Кристину и прежде, поэтому она не слишком полагалась на него.
Девушка примеряла одно из своих перешитых шелковых платьев, когда в комнату вошла миссис Дуглас с серебряным подносом, на котором лежала визитная карточка лорда Джереми.
– Лорд и его сестра ждут вас внизу. По словам лорда, вы не назначали ему конкретного часа для визита, и поэтому, пользуясь случаем, он заехал к вам без приглашения. Сказать ему, что вас нет дома?
Миссис Дуглас с явным интересом наблюдала за Кристиной. Она лучше, чем другие слуги, знала характер Дамиана Дрейтона и ничуть не верила в то, что он не проявляет никакого интереса к белокурой красавице с янтарными глазами, которую пригласил погостить в свой дом. Однако лорд не делал попыток ухаживать за девушкой, разговаривал с ней свысока и не возражал, чтобы она развлекалась с гостями. По крайней мере, пока не возражал.
Кристина посмотрела на изысканно украшенную вензелями карточку и, бросив мимолетный взгляд на свое отражение в зеркале, поспешила к лестнице.
Лорд Джереми вскочил при ее появлении, и его белозубая улыбка осветила мрачную комнату. Он был не так высок, как Дамиан, но значительно выше Кристины. Держался Джереми легко и непринужденно.
– П-позвольте п-представить вам мою сестру, Сера-фину, – произнес он, взяв Кристину за руку.
Молодой лорд нарушил правила светского этикета, однако ни одна из девушек не обратила на это внимания, поскольку они внимательно приглядывались друг к другу.
Кристина боялась чопорности, свойственной молодым аристократкам, но леди Серафина не придавала особого значения этикету, как и ее брат. Молодые люди вели себя с милым изяществом, врожденное благородство сквозило в каждом их движении. Оба сразу же завоевали симпатии Кристины.
Удобно устроившись в кресле, Джереми не спускал с Кристины восхищенных глаз, чем вогнал ее в краску.
Когда подали чай и пирожные, все трое уже вели оживленную беседу. Им явно было хорошо вместе, поэтому никто из них не чувствовал скованности. Звонкий смех разносился по комнатам, давно отвыкшим от таких звуков.
Однако вскоре дворецкий лорда Уэстшипхэма, флегматичный и крупный мужчина, сообщил о прибытии мистера Бодуэлла.
– Бодуэлл? Проклятие, что здесь понадобилось этому повесе? Прошу прощения, дамы, – поспешно добавил Джереми, заметив укоризненный взгляд сестры, – но не понимаю, зачем Дамиан позволяет этому человеку появляться в своем доме. Позвольте, я выставлю его, мисс Мактавиш?
Но Кристина не осмелилась отказать гостю и жестом велела дворецкому пригласить Бодуэлла.
