Кристина Додд - Мой верный рыцарь
– Удовольствие.
Его откровенность ошеломила ее, но она тут же отрезвела.
– И ребенка через девять месяцев. Тогда нам пришлось бы составлять брачный контракт, и вы не могли бы дать мне ничего, равного тому, что я уже имею.
– По-моему, куда важнее вопрос о том, что бы могли мне дать вы. – Он с удовлетворением увидел, как она раскрыла от изумления рот. – Такое богатство, как ваше, мне и во сне не снилось. – Дэвид вздохнул. – Церковники говорят, что за деньги счастье не купишь, но я хотел бы попробовать.
– Значит, вы признаете, что вам нужно только мое богатство, как и тысячам других рыцарей?
Дэвид был вне себя от восторга. Элисон не отвергла его сразу же со смехом. Маленькая рыбка шла на его приманку.
– Вовсе нет. У вас великолепные земли, но вы тоже очень привлекательны. – Она хотела было возразить, но он добавил: – Когда вы молчите. Только это бывает нечасто. Я человек смирный. Правда, я доказал, что я сильнее всех рыцарей в Англии. Всех, кроме одного, – добавил он сквозь зубы. – Но мне нет необходимости доказывать, что я сильнее женщин. Я их не обижаю. Свою покойную жену я никогда и пальцем не тронул. Спросите у любого из моих людей. Я не бью слабых и не обижаюсь, если женщина жалит меня своим языком. – Он наклонился к ней. – Со мной, миледи, вы можете всегда быть правы, и я ничего не буду иметь против.
– Я и так всегда права, – сказала она нетвердым голосом.
– Мужчина не раздумывая мог бы убить такую женщину, как вы. – Он взял ножницы у нее из рук. – Ради себя самой вам лучше выйти за того, кто отвечает на ваши насмешки острым словцом, а не ударом. – Дэвид сам отстриг последнюю длинную прядь своих волос.
– О нет, – кинулась к нему Элисон. – Смотрите, что вы наделали!
– А что?
– Вы отрезали криво. – Она снова расчесала ему волосы, распрямила их, разгладила и покачала головой. – Теперь мне снова придется стричь вам перед. В замке все подумают, что я разучилась.
– Не можете же вы все делать сами. Вы не можете быть одновременно хозяйкой, главным рыцарем и цирюльником. Это слишком большая нагрузка для одного человека. Поверьте мне, я знаю по опыту. – Он похлопал себя по груди. – Я тоже пытался делать все один. Вместе мы бы разделили наши обязанности пополам.
– И удвоили бы заботы.
Пусть ей и не удалось подровнять ему волосы, он утешился мыслью, что они снова отрастут.
– Король желает, чтобы вы вышли замуж, и вы будете замужем. Вы спрашивали, какие преимущества принесет вам брак. Разве вам недостаточно того, что у вас всегда будет преимущество перед вашим мужем?
Она пристально осмотрела результаты своего труда. Снова расчесав ему волосы, Элисон пригладила челку и близко наклонилась к его лицу. Дэвид снова ощутил прикосновение ножниц, но тепло ее рук согрело их.
– Замужняя женщина – собственность своего мужа. Она не может ничего сделать без его разрешения. – Она отошла и посмотрела на него со стороны. Кошачья улыбка пробежала у нее по губам, но тут же исчезла под его пристальным взглядом. – Все преимущества утрачиваются с подписанием брачного контракта.
– Вы к себе несправедливы. Предупреждаю вас, леди Элисон, что я намерен показать вам преимущество, которое вы всегда будете иметь передо мной. – Дэвид громко засмеялся. – Подойдите сюда.
– Что? – Элисон отступила на шаг, что было для нее проявлением крайней настороженности.
– Мне нужна помощь, чтобы надеть это платье и кольчугу, а у меня нет сквайра.
– Я вам его найду.
– Я буду очень благодарен. – Дэвид наклонил голову.
С минуту она колебалась, а потом подошла к нему.
– А пока я вам помогу.
Что за храбрая женщина! Глупая, но храбрая.
– Если ваш нож отточен, я вас побрею, прежде чем вам одеваться.
Он вспомнил молчаливую угрозу ножниц. А теперь она хотела приставить ему нож к горлу!
– Нет, благодарю вас.
Элисон одарила его улыбкой, и он почувствовал, как ловко она поставила его на место. Но другие, еще более могущественные люди тоже пытались ставить его на место. Дэвид оказывался и в более трудных положениях и всегда выходил из них закаленным, окрепшим духом, недосягаемым. Тяжелая жизнь многому его научила, и в этом у него было преимущество перед этой высокородной леди. Только он не должен об этом забывать.
Когда Дэвид снял с плеч полотенце и вытер себе шею, Элисон разложила на столе тунику и котту.
Категорическим тоном, словно разбаловавшемуся ребенку, она приказала ему:
– Поднимите руки.
Он повиновался, напрягая мускулы.
– Вам не кажется, что я чересчур худ?
– Да, – согласилась Элисон, одергивая на нем тунику, чтобы прикрыть его наготу. – Но если вы будете есть, как вчера вечером, вы скоро опять поправитесь.
Элисон осмотрела его с ног до головы, и он отчетливо увидел в ее глазах довольный блеск.
– Тогда вы вернете себе свой титул. И опять станете самым знаменитым наемником в Англии.
Лучше бы она в него нож всадила! С момента своего прибытия в замок Дэвид всячески старался забыть о своем поражении, а теперь она j упомянула об этом небрежно, как будто не было никаких сомнений, что он вернет себе былую славу. Он-то знал, что этому не бывать. Дэвид знал, что его мастерство не на высоте, еще до того, как завоевал себе Мэри с ее землями, а все последние годы он был скорее фермером и овцеводом, а не воином. Только хитрость и опыт спасали его от неминуемого и унизительного поражения на глазах короля.
Значит, вот как она себя высоко ценит! Чтобы завоевать ее, он снова должен стать легендарным наемником. Но это было невозможно, и он это знал.
– Что? – недоуменно спросила Элисон, как будто прочитав его мысли.
Она вроде бы и не поняла, какую боль она причинила ему своей уверенностью. На лице у нее не было и тени коварства. Но ведь ее лицо всегда было бесстрастным.
Стало быть, она верит в него. Лучше ему поскорее на ней жениться, прежде чем она узнает о нем правду – или его проклятая искренность заставит его признаться ей.
– Где ваша кольчуга?
Его кольчугу, его гордость и отраду, отдали вчера ее оружейнику почистить и смазать, но Элисон об этом не знала.
– Не думаю, что она мне понадобится сегодня. Ни один человек в здравом уме не станет покушаться на меня в такую погоду.
Элисон подняла голову и услышала то же, что и Дэвид. Утренний туман разрядился затяжным проливным дождем.
Дэвид натянул штаны и начал завязывать подвязки на левой ноге. Заметив, что Элисон наблюдает за ним, вместо того чтобы помочь, он понял, что сделал глупость. Надев переднюю подвязку на правую ногу, он озабоченно сказал:
– У меня старая рана в верхней части бедра. Она не позволяет мне нагнуться, чтобы завязать правую ногу. – Никакой раны у него не было, но ей это было неизвестно. Если только она вчера не пригляделась получше.
