Дженнифер Блейк - Обольщение по-королевски
Но есть и еще один возможный вариант развития событий. Что, если страх Клэр и решимость Рольфа идти до конца в ее розысках проистекают из одного источника? То есть сведения, которыми располагает Клэр, подтверждают причастность Рольфа к убийству брата? Анджелина долго задумчиво смотрела в огонь, стоя у камина. Наконец, она очнулась и вернулась к действительности.
Она тщательно намылила тело и хорошо ополоснула его теплой душистой водой, не спеша и основательно, чтобы потянуть время — ведь ей в сущности больше нечем было заняться. Она осмотрелась в комнате, взглянув на завешенные гобеленами стены, богатый, но выцветший, балдахин над кроватью, полы из кипарисового дерева, покрытые коврами… Без сомнения, это жилище больше устраивало принца и его людей, чем усадебный дом в имении Делашеза, несмотря на отсутствие здесь роскоши и великолепия, подобающих двору отпрыска королевской крови. Хотя, конечно, если бы этот охотничий домик не был предоставлен Рольфу в качестве резиденции, судьба самой Анджелины могла бы сложиться не таким роковым образом.
Когда вода стала слишком прохладной, она вышла из медной лохани на ковер, вытираясь длинным льняным полотенцем. С печальным лицом, погруженная в невеселые думы, Анджелина снова завернулась в большую простыню, засунув ее свободный конец за пазуху. Потом она взяла со столика серебряную расческу и провела ею по растрепанным волосам, слегка пригладив их.
Слышал ли Сейрус, что она закончила купание, или это было простым совпадением — Анджелина не знала — но именно в этот момент он вошел, неся ее платье, перекинутое через руку, а в другой руке слуга держал нижнюю юбку Анджелины и белую свежевыстиранную и отглаженную полотняную рубаху военного покроя, точно такая же была надета на самом Сейрусе.
Он поклонился.
— Боюсь, мадемуазель, что мне не удалось привести ваше платье в надлежащий вид, несмотря на все усилия. Если мадемуазель разрешит, я бы предложил ей воспользоваться вот этой блузой, чтобы скрыть недостатки наряда.
Сдержанным жестом он протянул ей платье, нижнюю юбку и рубаху. Между тем он все это время пристально следил за ней своими темными глазами из-за нависших черных бровей, стоя между Анджелиной и открытой дверью.
Рубаха надевалась через голову, на одном из двух карманов, расположенных на груди, была вышита атласным швом корона. Рубаха подвязывалась голубым кушаком из крученого шелка. Сейрус предполагал, что Анджелина наденет рубаху поверх платья, скрыв, таким образом, под ней рваный корсаж.
Когда он уже хотел повернуться и уйти, Анджелина протянула ему рубаху назад.
— Я не могу ее надеть.
— Она недостаточно… красива для вас? Вам не нравится ее покрой? — Сейрус явно растерялся и в его глазах появилось выражение беспокойства. — Но здесь одни мужчины, и я не могу предложить вам ничего более подходящего.
— Я не могу лишить вас вашей одежды.
— О, у меня нет недостатка в одежде, мадемуазель, уверяю вас, — лицо Сейруса прояснилось, и он опять направился к двери. — Возьмите ее, мадемуазель, и когда вы ее наденете, может быть, вы соизволите спуститься в залу, я должен приготовить комнату принца к его возвращению.
Это было сказано почтительным, но твердым тоном. Парень оказался таким упрямым и повелительным, как и его господин, только, конечно, на свой лад. Анджелину раздражало в этой ситуации то обстоятельство, что ее намерения прямым образом совпадали с его желанием.
В конце концов полотняная рубаха была не так уж плоха, она слегка смахивала на прошлогодний последний крик моды, просторную блузу, названную модницами «козаком». Слишком длинные рукава рубахи Анджелина закатала до локтей и, наконец, подвязалась кушаком. Теперь она имела вид озорной крестьянской девицы. Такое впечатление подкреплялось еще и густым сверкающим потоком распущенных волос, струящихся на плечи и спину, а также здоровым румянцем во всю щеку, заигравшим на ее лице после горячей ванны. Она не могла привести в надлежащий порядок волосы, потому что потеряла все свои заколки и шпильки в лесу, когда убегала от людей принца. В поисках туфель Анджелина перерыла все вокруг и, наконец, отыскала одну из них в сбитом на кровати постельном белье, а другую рядом с кроватью. Она надела туфли и подошла к столику.
Цепочка Клэр все еще лежала на полированной поверхности, поблескивая в падающих на нее из окна лучах солнца. Анджелина взяла ее было и тут же медленно выпустила из рук. Нет, Рольф был прав: приторный запах лилий не идет ей, и, на самом деле, флакончик был на ее вкус слишком громоздким, слишком аляповато украшенным. Чем дольше она разглядывала его, тем больше укреплялась в своих смутных на первых порах подозрениях. Нет, этого не может быть! Не может быть, чтобы Клэр с самого начала знала, что она попадет в руки принца, и намеренно всучила ей этот подарок Макса, чтобы Рольф тем увереннее принял Анджелину за Клэр. Но если все было именно так, если Клэр преследовала такие коварные цели, то она жестоко ошибалась, и ее хитрость обернулась против нее, сыграв с ней злую шутку. Если бы Рольф не увидел эту безделушку, он не был бы так уверен, что Клэр здесь, и что Анджелина знает о ее местонахождении. В любом случае, Анджелина никогда больше не наденет эту цепочку. Оставив ее лежать на столе, она пересекла комнату и вышла за дверь.
Здание было построено в георгиевском стиле, широкий коридор делил верхний этаж на две равные части. Анджелина не могла удержаться от любопытства и сделала небольшую разведку, пройдясь по нему. Коридор был устелен персидской ковровой дорожкой, вдоль него располагались спальные комнаты, похожие на ту, которую она только что покинула. Всего их было шесть. В дальнем конце коридора вниз сбегала узкая деревянная лесенка для прислуги, именно по ней носил подносы и помойные ведра Сейрус. Боясь — а скорее просто не желая — встретить здесь слугу, она быстро повернула в противоположную сторону.
Парадная лестница была довольно широкой. Анджелина помедлила, стоя на верхней ступеньке, а потом начала осторожно спускаться, делая шаг за шагом. Оказавшись, наконец, внизу, она оглянулась по сторонам. В большой зале никого не было, в дальнем от нее конце горел, сильно дымя, огонь в огромном очаге, рядом на столе лежал разобранный пистолет, украшенный гравированными серебряными накладками. Было похоже, что кто-то разобрал его, чтобы почистить. Дверь на улицу стояла распахнутой настежь и в ее проеме виднелась дорога, ведущая через лес к повороту в усадьбу Делаше-зов. Месье Делашез будет неприятно удивлен, когда узнает, что в его владениях насильно удерживают похищенную девушку. Наверняка он поможет ей, суметь бы только добраться до его дома.
