Элизабет Бикон - Охота на герцогиню
— Все изменится, если Джек решит жениться. Его супруга не пожелает оставлять в своем доме докучливых кузин и кузенов. Нас пятеро, если, конечно, считать и Рича.
— Конечно же считать, — уверенно согласилась Джессика. — Но если той леди не понравится его семья, Джек на ней просто не женится. Вы ему как родные, и он никогда не согласится отослать вас, только чтобы угодить жене.
— Что ж, будем надеяться, его выбор не падет на леди Фрею. Если она добьется своего, мы все, вместе с мамой, окажемся за воротами и пешком отправимся в Сиборн-Хаус, как только она заручится его кольцом на своем пальце.
— Не верится, что Джек выберет ее милость, — не особо смущаясь, заявила Джессика.
Она прекрасно помнила, с каким отвращением Джек смотрел на леди Фрею, привычно грубившую всем, кто был не столь титулован и богат, как она.
— По-моему, он вообще не выберет ни одну из них, — сказала Персефона с видом всезнайки, и эта ее черта начинала раздражать Джессику.
— Даже если твоя бабушка и хозяйки светских салонов непременно желают лицезреть герцогиню Деттингем и ему никак иначе не избавиться от шлейфа этих глупых слухов? — поинтересовалась Джессика и тут же спохватилась, вспомнив неприятную подоплеку дела, но поздно — в глазах Персефоны застыла невысказанная боль.
— Даже если, — ответила Персефона. — Он сглупил, решив пожертвовать своей свободой и жениться в надежде на то, что Рич вернется.
— То есть ты знала, зачем Джек решил немедленно жениться? — невольно высказала Джессика свое удивление.
— Разумеется, знала о его диагнозе — идиотизм самопожертвования.
— Мне трудно оспорить это.
Джессика беспомощно пожала плечами, и они обе повернули лошадей к Эшбоу.
Джек продвигался к своему выбору, и чем ближе, тем острее и смятеннее становились чувства Джессики. Правда, она сама не смогла бы точно определить их, тем более выказать, а препарировать — и подавно. Иначе та боль, что призывала Персефона на свою голову, могла бы поселиться в ее голове. Джессика беспечно отпустила повод, и Люси радостно рванула под горку, а затем с разбегу взлетела на лесистый склон, стремясь успеть на светский пикник в Эшбоу-Хилл.
Прислуга выехала на место гораздо раньше гостей, прихватив с собой бочки со льдом для мороженого и иных хрупких деликатесов. Внушительные повозки с припасами вселяли уверенность, что все предусмотрено, подготовлено и ждет не дождется своего часа. Джессика поковыляла к одному из тех могучих валунов, которые некогда обронили здесь исконные норманнские повелители Эшбертона, уселась, пробормотав приветствие и вежливо кивнув. Ей все же удалось обойти Джека.
Замок Эшбоу был воздвигнут в стародавние времена, дабы заставить мятежных валлийцев — или неправедных англичан — отказаться от их возмутительных притязаний. Джессика подумала, что первый граф Деттингем был достаточно благоразумен, чтобы возвести свою грандиозную усадьбу в нескольких милях от исторической крепости. Этот холм великолепно подходил для летних пикников, здесь всегда дует легкий ветерок и нет того зноя, какой обычно нагнетается в долине, однако и Новый Эшбертон тоже выгодно поместился на лесистой террасе над долиной. Усадьба прелестно смотрелась с холма, который защищал ее от неблагоприятных ветров.
Сейчас Джессике хотелось просто посидеть и помечтать, хотя она знала, что многие гости предпочли побродить по руинам и исследовать другой склон холма, и только когда перед ней возник Джек, она осознала, что очутилась с ним на этой поляне наедине. Слуги складывали на повозки остатки снеди, гости, сгруппировавшись по интересам, гуляли по окрестностям, а леди Фрея уступила уговорам своей матушки и ушла с ней осматривать двор старого замка, но даже отсюда Джессика слышала ее непрестанное нытье.
— Не в силах оставить вас сидеть на этом постаменте в образе богини терпения, — сказал он с улыбкой, которая грозила смягчить сей памятник.
Джессика поднялась с камня.
— Знаете, я вполне была счастлива, пока вы не побеспокоили меня, — как-то вяло возразила она.
— Понятно. Зато я не был счастлив. Но я уже исполнил свой долг и побеседовал с каждой дебютанткой и дамой, подсунутой мне заботливой тетей Мелиссой, теперь вполне достоин награды, — говорил он на ходу, и сама добродетель светилась в его взгляде.
Джессика опомнилась только тогда, когда он провел ее через извилистые галереи и они очутились в старинных, на удивление хорошо сохранившихся покоях в самой глубине замка. Вполне возможно, повелитель некогда втайне принимал здесь солнечные ванны.
— То есть прогулка со мной — ваша награда?
— Нет, сегодня такое может лишь прибавить мне разочарований, — сказал он осипшим голосом, и пока Джессика смотрела на дальние холмы и долины и пыталась разгадать значение его слов, он развернул ее за плечи и привлек к себе.
— Нет, Джек… нам нельзя…
Но она опоздала, его губы уже прижались к ее губам, и брезжившая догадка хлынула на нее волшебным чудом.
— Ах, Джек, нельзя вам так, — залепетала она, когда он поднял голову и посмотрел на нее долгим взглядом, словно сам не верил, что они целуются, будто любовники. — И не надо останавливаться, — бесстыдно предложила она.
Знакомая смешинка заиграла в его глазах, намекая, что он и не помышлял об этом. В сию минуту предельной откровенности Джек и Джессика внезапно открылись друг другу, и он подивился такому блефу с ее стороны.
Да, она вытянула верную карту, так они и должны были поступить. С той самой минуты, когда впервые увидели друг друга — ей было тогда шестнадцать, а ему — почти двадцать один. Он коснулся ее губ и нежно раздвинул их, проникая языком внутрь и отметая все причины, мешавшие им плыть туда, куда нес их поток наслаждения. Она подалась навстречу его ласкам, без стыда и сомнения, и раскрыла губы, поощряя его алчность и свою жадную радость удовольствия.
Он сжимал ее в объятиях таких тесных, что казалось, они изначально созданы друг для друга. Она вздыхала от полноты чувств, а ее тело бессознательно вжималась в него теснее, тем самым проявляя больше мудрости, нежели ее разум. Он глубоко вздохнул и долго смотрел ей в глаза, наслаждаясь чудесной минутой, затем нежными поцелуями обвел тонкие брови, пощекотал ее дерзкий носик, соблазнительно пощипал губами подбородок и нежную кожу за ушками. Она дрожала от восторга, впервые открыв, как дико волнует ее эта нежность. Некогда она мечтала так целоваться с Джеком, но реальность превзошла ее грезы.
— Странное чувство, словно я вернулся в свой удел и открыл доселе невиданные земли, а теперь наслаждаюсь этим чудом, — прошептал он, словно говоря сам с собой, впрочем, она и не смогла бы ответить.
