Джо Беверли - Рождественский ангел
Люсьен выпрямился.
– Не хочу даже думать об этом. Но это не одно и то же. Если вдова испытывает страх и сомнения перед вступлением в повторный брак, то это только потому, что ты получишь над ней и ее детьми полную власть.
– Власть?
– Мы с Бет много раз говорили об этом, – продолжал Люсьен. – И до, и после нашей свадьбы. Будучи сторонницей равноправия между мужчиной и женщиной, она может часами горячо возмущаться мужским господством над женщинами.
– Я не собираюсь ни над кем господствовать!
– Я тоже не собирался этого делать, но все равно думал, что мое слово должно быть законом. К тому же и государственные законы на стороне мужчин. Муж распоряжается собственностью и деньгами. Даже если жена сама зарабатывает какие-то деньги, распоряжается ими муж по своему собственному усмотрению. Муж имеет право на тело своей жены, он даже имеет право бить ее! Муж вправе решать, где будет или не будет жить его жена, а если она, паче чаяния, сбежит от мужа, он имеет полное право навсегда отлучить ее от детей. Я не вполне уверен, что в твоем случае суд предоставит тебе власть над пасынком и падчерицей, но, боюсь, это вполне возможно. Если Джудит Росситер боится выходить замуж, это говорит только о том, что она разумная женщина.
– Послушать тебя, так зачем женщины вообще выходят замуж?
– Так у них нет выбора. – Люсьен замолчал, опершись на кий. – Послушай, – снова заговорил он после минутной паузы, – похоже, Джудит не с кем посоветоваться. Бет говорит, что нужно составить брачный контракт, чтобы она чувствовала себя в безопасности. Статьи контракта будут касаться в основном финансовых вопросов, и, поскольку с этой стороны она ничего не вносит, тебе самому придется платить за брачные узы.
– Разумеется, я буду полностью содержать ее, давать деньги на карманные расходы, назначу вдовью часть наследства…
– Будучи сверх осмотрительным человеком, Бет хотела бы увидеть все твои намерения в письменном виде.
– Что ж, я не возражаю, если условия будут разумными, – сухо произнес Леандр с неожиданным для самого себя напряжением в голосе.
Люсьен сочувственно улыбнулся:
– Ты скоро привыкнешь к этому. По крайней мере тебе не приходится жениться на женщине, воспитанной на этой ерунде о равноправии. В целом, мне кажется, ты прав, что не затягиваешь со свадьбой. У Бет будет меньше времени, чтобы заразить Джудит Росситер своими философскими воззрениями.
– Как же вы с Бет умудрились пожениться?
Люсьен задумчиво приподнял бровь.
– Боюсь, это такая же тайна, как и подлинные причины твоего поспешного брака. Кстати, если уж я взялся представлять интересы твоей невесты, то хочу спросить: не считаешь ли ты нужным купить Джудит кольцо?
– Боже мой! Как я мог забыть?!
– Наверное, ты забыл об этом потому, что она до сих пор носит кольцо Росситера.
Глава 6
Леандр твердо решил, что пора купить кольцо для Джудит и спрятать драгоценности, подаренные ее первым мужем, на самое дно шкатулки. Он удивлялся собственной решимости и остроте чувства, с которым думал о ее первом муже. Близился желанный брак по расчету, основанный на честности и уважении друг к другу. Так почему же Леандр испытывал такое нервное напряжение?
Впрочем, вопрос о кольцах можно было решить довольно легко. Взяв двухколесный экипаж Люсьена, он отправился к Джудит. К этому времени он уже привык появляться у нее без предупреждения, через заднюю дверь, как свой человек. Неожиданно войдя на кухню, он увидел свою будущую графиню, черт бы ее побрал, стоявшей на цыпочках в опасной близости к самому краю высокого табурета.
Схватив Джудит за талию, он одним рывком поставил ее на пол.
Она испуганно вскрикнула и упала к нему на грудь.
– Леандр! Вы напугали меня чуть не до смерти!
– И поделом! Кажется, я нанял тебе в помощь пару слуг.
– Да, милорд. – Она попыталась отстраниться от Леандра, но тот продолжал крепко держать ее. – Но они не могут сделать все, что нужно.
– Очень даже могут! Если работы действительно очень много, найми еще людей.
– Но я привыкла работать по дому, и мне совсем не трудно…
– Пора отвыкать. Вряд ли тебе придется вытирать пыль в Темпл-Ноллисе.
– Если захочу, буду вытирать пыль и там! – вскинула голову Джудит.
– Нет, не будешь, – сквозь зубы сказал Леандр.
Ну вот, опять ссора, подумал он с горечью. Джудит неожиданно хихикнула.
– Неужели я и впрямь отстаиваю свое право мыть и скоблить? Прошу прощения, милорд, но в этом доме нужно очень много сделать, чтобы уехать из него и оставить чистым для следующих жильцов, поэтому мне приходится работать – иначе просто не успеть!
Леандр молчал, не зная, что сказать, а она тем временем продолжала:
– Кроме того, я не могу смотреть, как эти старики пытаются встать на табуреты.
– А я не могу смотреть, как ты стоишь на этом табурете!
Он чувствовал, как его гнев постепенно гаснет, уступая место другому чувству. Она выглядела удивительно соблазнительной, порозовев от смущения и смеха.
Легко оторвав Джудит от пола, он усадил ее на табурет и отвел от лица выбившуюся прядь шелковых волос.
– Я опять испугал тебя?
Джудит кивнула.
– Постараюсь больше так не делать.
Ему очень хотелось поцеловать ее, но он сдержал порыв. Слегка отстранившись, Леандр облокотился о дубовый стол и сказал:
– Арденны считают, что тебя беспокоит вопрос о моей супружеской власти над тобой.
– Да, я немного обеспокоена этим, – снова кивнула Джудит, – но главным образом не из-за себя, а из-за детей. Дети – это огромная ответственность, которую я не могу просто так сбросить с плеч.
– Об этом я никогда не думал. У меня нет намерений быть деспотом – вот все, что я могу тебе сказать.
– Я это чувствую и очень хочу верить вам, милорд.
– В таком случае, надеюсь, ты позволишь мне купить тебе новое обручальное кольцо, символизирующее новый этап в жизни.
Леандр внимательно следил за ее реакцией на эти слова.
– Разумеется, – спокойно согласилась Джудит.
– Это значит, – пояснил он, – что тебе придется снять все кольца, которые ты носишь сейчас.
Джудит взглянула на свои кольца, такие знакомые, что казались частью ее самой, и подумала, почему эта мысль раньше не приходила ей в голову. Она даже покраснела от смущения – надо было давно снять все эти украшения! Должно быть, он считает ее полной дурой. Тоненькое колечко с сапфиром снялось легко, а вот широкое золотое обручальное кольцо, которое она не снимала со дня свадьбы, никак не хотело сниматься с пальца. Нахмурившись, она вспомнила, что надо натереть палец мылом.
– Двенадцать лет и двое детей что-нибудь да значат, милорд…
