Джоан Вулф - Риск
— Филип не любит меня из-за мамы, — просто ответила Кэтрин.
Я придвинулась к ней и доверительно промолвила:
— Я понимаю, почему между лордом Уинтердейлом и твоей матушкой не может возникнуть симпатии. Оба они обладают сильными характерами. Но их взаимная неприязнь имеет, вероятно, более глубокие причины. Они терпеть не могут друг друга и ведут себя как заклятые враги. Есть ли этому какое-либо объяснение?
— О да, — печально ответила Кэтрин. — Ты права, Джорджи. Видишь ли, мать Филипа умерла, когда ему было всего восемь лет, и после похорон его отец попросил своего старшего брата — моего отца — взять Филипа в свою семью и воспитывать его вместе со своими детьми в Уинтердейле.
Кэтрин поставила пустую чашку на прикроватный столик.
— Для Филипа так было бы лучше всего, — продолжала она. — Мой дядя Джаспер вел распутный образ жизни — играл в карты, пил, — а когда лишился жены, то шансы Филипа получить нормальное воспитание практически свелись к нулю. И все считали, что мой отец как глава рода позаботится о Филипе и возьмет его в свою семью.
Кэтрин принялась нервно перебирать косу.
— Мой папа соглашался взять Филипа, но мама была против. Она терпеть не могла мать Филипа — ведь та тайком убежала из дому и обвенчалась с дядей Джаспером. И уж конечно, она недолюбливала самого дядю Джаспера. Она сказала, что Филипа испортил дурной пример родителей и что она не допустит, чтобы он рос в одном доме с ее детьми. Папа, как обычно, подчинился ее решению и сказал дяде Джасперу, что не сможет взять Филипа к себе. Кэтрин потупилась, избегая моего взгляда.
— Так Филип оказался на попечении своего отца. Из того, что мне рассказывал мой брат Джеймс, я знаю, что его детство было нелегким. Я никогда не встречалась с ним до недавнего времени, но не могу порицать Филипа за его враждебность по отношению ко мне. Было бы странно, если бы он считал себя чем-то обязанным нашей семье.
Я смотрела на Кэтрин в глубокой задумчивости, размышляя о том, что она только что мне рассказала. Ее слова многое проясняли — мне вроде бы стало понятно, почему лорд Уинтердейл согласился оплатить мой выход в свет. Но теперь я чувствовала к нему нечто вроде сочувствия.
Как можно было так поступить с маленьким ребенком? — думала я. Какую, должно быть, ужасную, недостойную жизнь он вел вместе со своим распутником-отцом.
— А твой кузен ходил в школу? — спросила я Кэтрин.
Она покачала головой:
— В Англии он школу не посещал, это я точно знаю. Возможно, где-нибудь на континенте.
— А как умер отец лорда Уинтердейла? — поинтересовалась я.
Кэтрин переставила чашку на поднос у себя на коленях.
— Точно не знаю, но, кажется, его застрелили на дуэли. Это случилось в Бельгии. Кто-то заметил, что он жульничает в карты.
О Господи! Я закрыла глаза при мысли о том, как же должен ненавидеть меня лорд Уинтердейл. Правда, он использовал меня в своих целях, но все же… Потерять отца при таких обстоятельствах… И тут являюсь я и пытаюсь шантажировать его тем же!
— Сколько же ему было лет, когда погиб его отец? — спросила я Кэтрин.
— Помнится, Джеймс рассказывал мне об этом, когда ему самому было восемнадцать, а Филип младше его на год, — ответила Кэтрин. — Значит, ему тогда было семнадцать лет.
Понятно, почему у лорда Уинтердейла такой холодный, отчужденный взгляд, подумала я. Мир всегда был жесток к нему.
Глава 8
В то утро мне прислали пять букетов, Кэтрин — ни одного. Леди Уинтердейл так рассвирепела, что я боялась, как бы она не отказалась от своего обещания вывозить меня в свет. Поэтому, когда вслед за букетами последовали и сами дарители, я уговорила одного из джентльменов взять Кэтрин на прогулку в экипаже, и леди Уинтердейл немного оттаяла.
Джентльмен, которого я выбрала для Кэтрин, был самым старшим среди моих кавалеров, рассевшихся в приемной лорда Уинтердейла. Его звали мистер Джон Робертсон, и он мне показался более рассудительным и уравновешенным, чем остальные молодые люди, которые только и делали, что сплетничали, острили и отпускали на мой счет такие комплименты, что леди Уинтердейл зловеще хмурила брови.
Я протанцевала с мистером Робертсоном один танец, и он сказал мне, что я обязательно должна побывать на представлении «Кина» в театре, а также сходить в оперу. И я тут же взяла его на заметку как возможного кавалера для Кэтрин.
Сама я отправилась кататься с лордом Генри Слоаном — моим спасителем на выставке мадам Тюссо. Он мне тогда еще сразу понравился, и с каждой нашей встречей нравился все больше. Он обладал чувством юмора, был легким в общении, и в его голосе совершенно отсутствовал так раздражавший меня сарказм. Я нарядилась в новое бежевое платье для прогулок, на голове у меня красовалась соломенная шляпка с высокой тульей и широкими полями. Розовые ленточки шляпки я завязала под подбородком кокетливым бантом.
Мы ехали в Гайд-парк по тому же пути, который я проделала утром с лордом Уинтердейлом, но только сейчас парк наводнило светское общество. Никто не скакал галопом; чинная рысь — вот самый быстрый шаг, которым могли передвигаться всадники в такой толпе. Фаэтон лорда Генри выглядел чрезвычайно элегантно, и он часто останавливал его, чтобы перекинуться парой слов со знакомыми, а также с теми, кого я встретила на вчерашнем балу. Мне было очень весело.
Я дважды встречалась с Кэтрин — ей, кажется, тоже было не скучно. Она даже снизошла до беседы со своим спутником.
Лорда Уинтердейла нигде не было видно.
Однако вопреки своему обыкновению он появился за обедом. Когда подали суп, он обратился к леди Уинтердейл:
— Полагаю, завтра вечером вы собираетесь везти этих двух милашек в «Олмэкс».
Леди Уинтердейл сделала Кэтрин знак выпрямиться.
— Да, непременно, — величественно отвечала она племяннику. — Сегодня утром я получила официальные приглашения от Салли Джерси.
Лорд Уинтердейл поднес ко рту ложку с черепаховым супом, сделал глоток и промолвил:
— Вы, вероятно, надеетесь, что им скоро будет дано разрешение танцевать вальс.
— Уж во всяком случае, Кэтрин наверняка его получит. — Леди Уинтердейл глянула на меня сверху вниз. — Да и Джорджиана, я думаю, тоже, если будет и дальше во всем соблюдать этикет и вести себя прилично.
Я тут же попыталась принять самый что ни на есть достойный вид — если это вообще возможно, когда во рту у тебя черепаховый суп.
Лорд Уинтердейл вслед за тетей обратил на меня свой взгляд.
— Скажите, вы умеете танцевать вальс, мисс Ньюбери? — спросил он меня.
Я проглотила суп и честно призналась:
— Боюсь, что нет.
