Лиза Клейпас - Мужчина на одну ночь
Аманда не сводила глаз с его горла, отслеживая каждое движение, умирая от желания коснуться этой теплой колонны, прижаться губами к треугольной впадинке между ключицами. Свободная рука сжалась в тугой кулачок. Господи, она должна совладать с этими безумными порывами!
Девлин отставил стакан и повернулся к ней.
– По правде говоря, – пробормотал он, – скандал с лордом Тируиттом не показался мне самой большой неприятностью. Я все утро еле удерживался, чтобы не схватить вас в объятия. Поверьте, это было всего тяжелее.
Вряд ли его заявление можно было назвать учтивым, но свое вполне определенное действие оно произвело. Аманда удивленно моргнула, но, тут же овладев собой, убрала свернутую в комок рубашку и протерла царапину смоченным виски платком.
Девлин от неожиданности подскочил и с шипением выдохнул воздух. Но Аманда и не думала останавливаться. Она осторожно приложила платок к ране. Девлин грязно выругался и съежился, пытаясь отодвинуться. Аманда была неумолима.
– В моих книгах, – нараспев заметила она, – герои не обращают внимания на боль, даже нестерпимую. И смеются над своими страданиями.
– Да, но я не герой, – прорычал он, – и черт меня возьми, если это не настоящая пытка! Дьявол вас побери, женщина, неужели нельзя помягче?
– Физические пропорции у вас поистине героические, – возразила Аманда, – но, похоже, сила духа не соответствует телесной.
– Не все наделены вашим безупречным характером, мисс Брайерз, – саркастически хмыкнул Девлин.
Раздраженная Аманда так энергично принялась орудовать платком, что Девлин застонал, корчась от боли. Синие глаза обещали страшную месть.
Привлеченные странным сдавленным шумом, оба дружно оглянулись, обнаружив у двери Оскара Фретуэлла. Сначала Аманде показалось, что тот расстроен видом крови. Однако, судя по легкой дрожи губ и влажным глазам, он, кажется… смеялся? Интересно, что он нашел такого забавного?
Но управляющий, очевидно сообразив, что его веселье неуместно, поспешно взял себя в руки.
– Я… э… принес бинты и свежую рубашку для мистера Девлина.
– Интересно, вы всегда держите в своей конторе смену одежды? – хмыкнула Аманда.
– О да, – жизнерадостно сообщил Фретуэлл, прежде чем Девлин успел ответить. – Чернильные пятна, взбешенные аристократы… никогда не знаешь, чего ожидать. Лучше ко всему быть готовым.
– Проваливайте, Фретуэлл, – многозначительно процедил Девлин, но управляющий все же широко улыбнулся, прежде чем выполнить приказ.
– А мне нравится этот мистер Фретуэлл, – объявила Аманда, потянувшись за свернутым бинтом.
– Как и всем остальным, – коротко сообщил Девлин.
– Где вы его нашли? – спросила она, принимаясь бинтовать рану.
– Я знал его с детства, – пояснил он, придерживая конец полотняного бинта. – Мы вместе ходили в школу. Когда я решил заняться книгоиздательским делом, он и несколько моих одноклассников предпочли работать у меня. Один из них, мистер Гай Стаббинс, ведет мои счета и занимается бухгалтерией, другой, мистер Бэзил Фрай, управляет делами за границей. А Уилл Орпин заведует переплетной мастерской.
– Какую школу вы посещали?
Ответа пришлось ждать долго. На лице Девлина появилось бесстрастное выражение. Аманде даже показалось, что он не расслышал.
– Мистер Девлин, – снова начала она.
– Маленькое заведение посреди болот, – коротко бросил он. – Вы вряд ли знаете о тех местах.
– В таком случае почему не сказать мне… – пробормотала она, аккуратно заправляя на место свободный конец бинта.
– Подайте, пожалуйста, рубашку, – перебил он. Раздражение его было столь ощутимым, что воздух словно вибрировал.
Слегка пожав плечами, Аманда не стала настаивать, потянулась к аккуратно сложенной рубашке и, ловко ее встряхнув, расстегнула первую пуговицу. По давно приобретенной привычке она держала перед ним рубашку со сноровкой опытного камердинера. Совсем как, бывало, для отца.
– Вы на удивление хорошо знакомы с тонкостями мужского туалета, мисс Брайерз, – заметил Девлин, самостоятельно застегивая рубашку, скрывшую от глаз Аманды скульптурно вылепленное тело.
Когда он принялся заправлять полы в брюки, она поспешно отвернулась. Впервые в жизни она наслаждалась свободой, позволенной тридцатилетним старым девам. Ситуация была настолько компрометирующей, для молоденькой барышни было бы недопустимо присутствовать при подобной сцене. Но тут она может делать все, что пожелает, просто по праву своего возраста и положения.
– Я ухаживала за отцом последние два года его жизни, – пояснила она. – Он стал настоящим инвалидом и не мог одеваться сам. Я служила ему камердинером, кухаркой и сиделкой, особенно в самом конце.
Лицо Девлина мгновенно смягчилось. Дурное настроение исчезло как по волшебству.
– Вижу, вы женщина многих талантов, – ответил он без малейшего намека на иронию.
Она неожиданно очутилась в силках его теплого взгляда и каким-то образом осознала, что он многое в ней понимает. Понимает, что самые драгоценные годы ее юности были принесены в жертву долгу и любви. Понимает, что неумолимый груз ответственности лег на ее плечи и ей редко позволялось флиртовать, смеяться и беззаботно порхать.
Уголки его губ чуть приподнялись, и собственная реакция встревожила Аманду. Ее сбивали с толку и неожиданные лукавые искорки во взгляде, и какая-то непонятная игривость. Все ее знакомые мужчины, особенно те, что были удачливы в делах, сохраняли неизменную серьезность. А Джек Девлин… она просто не знала, что о нем думать. И теперь поспешно искала тему для разговора. Любую. Только чтобы прервать это интимное, заговорщическое молчание.
– Что же такого написала миссис Брадшо о лорде Тируитте, что тот просто с цепи сорвался?
– Прослеживая ход ваших мыслей, красотка, я не удивляюсь этому вопросу.
Подойдя к ближайшему книжному шкафу, Девлин пробежал глазами длинный ряд книг, вынул томик в тканевом переплете и протянул ей.
– «Грехи мадам Б.», – прочитала Аманда, нахмурившись.
– Подарок от меня. Злоключения лорда Т. описаны в главе шестой или седьмой. Вы скоро обнаружите, что у него было достаточно поводов для попытки совершить убийство.
– Я не могу взять эту грязь домой, – запротестовала Аманда, разглядывая затейливые золотые виньетки на переплете. Слишком скоро она разглядела во вроде бы невинных узорах абсолютно непристойные сценки и брезгливо поморщилась. – Во имя неба, почему вы вообразили, что я захочу это прочесть?
– С чисто познавательными целями, разумеется, – невинно улыбнулся он. – Вы ведь женщина светская, умудренная опытом, не так ли? Кроме того, там вовсе не так уж много грязи.
