Эйлин Драйер - Искушение любовью
– Мы больше не поедем с незнакомыми людьми, правда, Фи? – до боли трогательным тихим голоском спросила Мейрид.
– Не поедем, сладенькая, – пообещала Фиона, обнимая сестру. – Мы будем жить здесь и учить детей, а деньги, которые нам платят за наши расчеты, станем откладывать на покупку настоящего телескопа. Мы установим его в задней части сада и сможем наблюдать за кометами, как Каролина и Уильям.
Фиона осеклась, поняв свою ошибку: не стоило произносить эти имена при сестре, – но было уже поздно. Мейрид резко подняла голову, глаза ее блестели, губы дрожали:
– Ты обещала! Обещала, что мы будем жить рядом с ними. Сможем навещать их, беседовать и, может, если повезет, пользоваться их двадцатидюймовым телескопом. Мы могли бы даже помогать им полировать линзы. Мы это хорошо умеем делать. Правда? Это моя мечта, Фи! Ты знаешь. Сидеть у ног Уильяма и Каролина Гершель. Помогать им. Добиться, чтобы в свитке истории к их именам добавилось и мое.
Фиона поднялась на ноги, потирая виски.
– Мы уже говорили об этом, сладкая. Харбиджи живут в двадцати пяти милях отсюда. А нам пока придется оставаться здесь, чтобы обеспечить себя самым необходимым. Нам очень повезло, что у нас есть такая благородная подруга, как Маргарет.
«Алекс Найт мог бы отвезти вас к Харбиджам в Слау», – шепнуло ей искушение.
Насупившись, Мейрид теребила пальцами бахрому своей подушечки.
– Мы могли бы поискать работу в школе поближе к Каролине.
– Мы так и сделаем. Через некоторое время. А прямо сейчас давай воспользуемся преимуществом нашего местонахождения и напишем Каролине. Ты не против?
Однако Мейрид не так-то просто было отвлечь от темы.
– Не против, если мистер Понд подпустит меня к большому рефрактору.
– Чаффи сказал, что с радостью приедет к нам и поговорит с мистером Пондом.
Фиона сделала паузу, поняв, что коснулась еще одной важной темы, и попыталась наметить, как следует ее обсуждать с Мейрид, но в конце концов решила, что самым правильным будет спросить напрямую:
– Кажется, он понравился тебе, Мей? Я имею в виду Чаффи. Ты хочешь пойти с ним в обсерваторию?
Какой будет реакция сестры, Фиона предугадывать не пыталась и все-таки, увидев, что она еще больше нахмурилась и задумалась, удивилась. Это было необычно. Мейрид мыслила вспышками, мгновенно принимая решения, и не пыталась искать аргументы, которые могли бы его изменить. То, что сестра не ответила сразу и внутри ее явно происходила какая-то борьба, настораживало.
– Он очень хороший, – ответила она наконец, подняв на Фиону широко раскрытые глаза, в которых угадывалась тревога. – Он сказал, что знает математику. Думаешь, обманул?
Фиона улыбнулась. Сестра, конечно, не от мира сего, но отнюдь не слепа. С тех пор как Мейрид исполнилось лет одиннадцать, мужчины пытались ее соблазнить с помощью различных фокусов и лжи, но она каким-то образом научилась распознавать вранье и не поддаваться на лесть и другие уловки.
– А для тебя это важно? – спросила Фиона.
Мейрид снова глубоко задумалась, даже голову склонила чуть ли не к коленям.
– Не знаю. Наверное, важно, если спрашиваю об этом. Как ты думаешь? Но мне показалось, что он действительно интересуется, а не как другие мужчины.
И вдруг лицо ее озарилось светлой, озорной улыбкой.
– Не очень многие мужчины способны понять, что такое параллакс.
– А он понял?
– Да. Он сказал, что подобные расчеты используются в артиллерийском деле. Как думаешь, не мог он раньше быть артиллеристом? Он практически ничего не рассказывал о себе, – произнесла она с некоторым удивлением. – И слушал. А не смотрел так… Ты видела?
Фиона утвердительно кивнула, потому что тоже отметила исключительность Чаффи: в отличие от других мужчин ему действительно было интересно слушать то, что сестра говорит, а не как она выглядит, когда говорит.
– Да, и я думаю, что не притворялся. Может, нам пригласить его на обед в какой-нибудь из ближайших вечеров, чтобы вы могли поговорить о твоей работе?
Мейрид неожиданно вздрогнула и испуганно посмотрела на сестру.
– О нет! Благодарю, но не надо. У меня на это нет времени. Будет достаточно, если он поможет мне с рефрактором и уедет. Как ты думаешь?
Пока Фиона соображала, что ответить, Мейрид вскочила с кушетки и сделала шаг назад.
– У меня есть интересная головоломка. Не поможешь разгадать?
– Головоломка?
Фиона в очередной раз сказала себе, как трудно уследить за мгновенной переменой направления мысли сестры.
– Что за головоломка, Мей?
Сестра неопределенно пожала плечами, и было видно, что ее уже что-то отвлекло.
– Из слов. Я люблю складывать слова.
Фиона кивнула:
– Я знаю. Но, может быть, чуть попозже, сладенькая? Сейчас, по-моему, лучшее для меня – это просто полежать здесь и отдохнуть.
Мейрид некоторое время молчала, балансируя перед сестрой на кончиках пальцев, будто собиравшаяся взлететь птица, и вдруг спросила:
– Тебе нравится подушечка, Фи?
Фиона, которая понимала, на какую жертву готова ради нее сестра, благодарно улыбнулась:
– О мое сердечко, спасибо. Конечно, нравится. Но не стоит дарить ее мне – гораздо приятнее видеть ее у тебя.
Мейрид несколько растерянно кивнула, потом вдруг бросилась к Фионе и, наклонившись, поцеловала.
– Ты обязательно примешь правильное решение, Фи!
Не говоря больше ни слова, девушка выскользнула из комнаты, оставив сестру размышлять над поворотом, который произошел в их жизни. То, что будут говорить об этом, не имеет никакого значения. В конце концов, приезд Алекса Найта – всего лишь добрый поступок, в определенной степени компенсация за ту боль, что причинил им маркиз. Алекс поступил так, как на его месте поступил бы любой настоящий джентльмен. Это же понятно. И тем не менее Фиона вновь и вновь вспоминала, как он шел от двери, унося с собой ее тайные мечты.
Как ему удалось повернуть все таким образом, чтобы в ней проснулись мысли о нормальной жизни? О собственном доме, семье, любящем муже. Она так много узнала об этом в академии мисс Чейз, но могла и сравнить себя с девочками, которые ее окружали. Их жизнь была заполнена заботой о том, как они будут выглядеть, ожиданием встречи, появления детей, спокойствия и благополучия в дальнейшем. Ей же приходилось думать о том, как защитить сестру от жестокости мира, который их окружал, от тех, кто за сиянием прекрасных глаз не видел данную ей свыше одаренность. Их было двое на свете, и им было суждено жить и умереть вместе. Если они что-то могут дать истории, то только вместе, благодаря любви к натурфилософии и тому, что может она дать людям. Фиона твердо усвоила это.
И вдруг в ее жизни вновь появился Алекс Найт – и что-то сломалось. Что именно, она не смогла бы объяснить. Похоже, он вновь приоткрыл ей дверь в другую жизнь, ту, о которой она мечтала однажды, давно, во дворе деревенской гостиницы. Те мечты растаяли быстро и безвозвратно. А приоткрытую в этот раз дверь она должна закрыть сама. Как больно ей будет при этом, не имеет значения.
