Маргарет Мэллори - Рыцарт страсти
Джейми обменялся взглядом с ее братом Франсуа.
— Повезло Оуэну, что он в целом дне пути отсюда, — тихонько пробормотал Франсуа.
— Справедливости ради надо сказать, — рискнул заметить Джейми, — что это королева прислала слугу передать нам, что она не сможет обойтись без Оуэна.
— Вместе со списком покупок Оуэна, — фыркнула Линнет, — как будто у меня есть время выполнять поручения Оуэна.
— Но ты же любишь покупать и продавать первосортные ткани, — напомнил ей Франсуа, — а именно это и надо сделать.
Линнет пожала плечами, явно ничуть не смягчившись.
У нее и в самом деле безошибочно хороший вкус. Сегодня она выглядела особенно прелестно в розовом платье, сшитом из богатой ткани, которая мерцала на свету, когда она проходила мимо окна или лампы. Пока ее внимание было сосредоточено на толпе, которая собралась в Вестминстере, Джейми воспользовался случаем, чтобы вдоволь налюбоваться всеми восхитительными изгибами и изящными линиями ее фигуры.
Линнет резко повернулась и застигла его за этим разглядыванием.
— Красивое платье, — сказал он, вскидывая руки. — Отец небесный, в том, чтобы смотреть, ведь нет никакого вреда, верно?
— Я собираюсь поговорить с госпожой Леггет, — сказала Линнет Франсуа, — поскольку не могу поговорить с ее покойным муженьком.
Говоря это, Линнет искоса взглянула на Джейми, отчего его пронзила очередная стрела вожделения.
— Но я же нашел для тебя Леггета, — напомнил Франсуа, даже не пытаясь скрыть своего веселья. — Он на том же самом кладбище, что и Хайгем.
— Жаль, что у Хайгема нет вдовы.
С этим она повернулась и исчезла среди пестрых шелков и бархата богатых купцов и вельмож.
Франсуа всегда нравился Джейми, и он был рад возможности поговорить с ним наедине.
— Значит, твоя сестра стала торговкой, да? Быть титулованной и богатой вдовой оказалось для нее недостаточно?
— Она сожалеет о титуле, поскольку он идет от нашего отца, — заметил Франсуа.
Джейми прекрасно знал, на какие крайности готова пойти Линнет, чтобы заставить этого человека страдать. И хотя ее отец заслуживает ее презрения, Джейми не мог не испытывать некоторого сочувствия к человеку, которого Линнет намерена наказывать до его гробовой доски.
— Странно, однако, что именно Линнет спасет поместья нашего родителя, — сказал Франсуа. — От мужа она получила лишь скромное наследство, но с тех пор увеличила его в несколько раз.
— Если она так мало получила от дяди Помроя, — выразил удивление Джейми, — то какого лешего она вышла за старика?
— Полагаю, — осторожно ответил Франсуа, — он ей нравился.
Значит, его бросили ради старика и небольшого наследства. Это оскорбительно.
— У ее мужа также были полезные связи во Фландрии, — добавил Франсуа.
Что значит его предложение вечной любви в сравнении с этим? Боже милостивый, сколько еще ему торчать в этом душном зале?
— Где Глостер? — спросил он у Франсуа. — Мне надо засвидетельствовать свое почтение, прежде чем я отправлюсь с визитом к епископу.
Не то чтобы он испытывал особое желание видеть и епископа. Из огня да в полымя, вот как это называется.
— Глостер? Полагаю, задирает юбки очередной дамочке за какой-нибудь из дверей.
Франсуа завертел головой по сторонам, словно ожидал увидеть голый зад Глостера прямо здесь, в зале.
— Но разве вон там не его любовница? — спросил Джейми, мотнув головой в сторону Элинор Кобем.
— Элинор слишком умна, чтобы пытаться удержать Глостера под пятой. — Франсуа наклонился ближе. — Но да поможет Бог той леди, если Элинор узнает, кто она. Ходят слухи, что это она отравила последнюю женщину, с которой он развлекался.
Джейми легко мог в это поверить.
— Но я ничего не слышал об убийстве.
— И не услышишь, — тихо пробормотал Франсуа. — Женщина месяц провела в постели — достаточно долго, чтобы охладить интерес Глостера. Говорят, она до сих пор не ест ничего, кроме овсянки.
— Господи помилуй.
— Разумеется, — добавил Франсуа, — нет никаких доказательств, что это дело рук Элинор.
Некоторое время они молча стояли рядом, оглядывая толпу. Джейми выискивал Помроя — этот наглец до сих пор не ответил на его вызов встретиться в поединке один на один. И хотя у Джейми руки чесались как следует проучить негодяя, он был рад, что не видит здесь Помроя. Ему не хотелось, чтобы Помрой приближался к Линнет даже на пушечный выстрел.
Джейми заметил, что Элинор скользнула в темный угол, где заговорила о чем-то с четырьмя мужчинами в одежде священнослужителей.
— Элинор теперь что, сговаривается с церковниками? — спросил он у Франсуа.
— Вид у них и в самом деле такой, будто задумали что-то нехорошее, — со смехом согласился брат Линнет. — У Глостера и его любовницы весьма интересные знакомцы.
— Кто они?
— Вон тот, с высоким лбом и чересчур длинным носом, — знаменитый алхимик из Оксфорда, — пояснил Франсуа. — Глостер — известный покровитель философов, как и людей искусства.
— А разве алхимия не искусство? — спросил Джейми. — Искусство обмана?
— Ага, они превращают твое серебро в свое золото, — отозвался Франсуа, и оба рассмеялись. — Мужчина с заостренной бородкой, который стоит рядом с Элинор, Роджер Болингброк, оксфордский ученый-астролог, — продолжил Франсуа. — Тот, что с ним рядом, Томас Саутвелл, целитель и каноник часовни Святого Стефана здесь, в Вестминстерском дворце. И последний, похожий на хорька, Джон Хьюм, секретарь из окружения Глостера.
Джейми не удивило, что Франсуа всех знает. Если высадить Франсуа на берег в чужой стране, то уже через неделю он будет знать половину всех преступников и будет приглашен на ужин к королевскому столу.
— Глостер и его любовница увлекаются всякими древними мистическими искусствами, — добавил Франсуа, наклонившись поближе. — Я слышал, они даже знаются с некромантами.
— Это те, кто вызывает души мертвых? Ты шутишь?
Франсуа слишком знакомым жестом вскинул бровь и пожал плечом.
— У вас с сестрой очень много схожих манер, — проворчал Джейми. — Это даже раздражает.
— Уж пусть лучше раздражает, чем вызывает у тебя желание поцеловать меня, — сказал Франсуа и выпятил губы.
— Черт возьми, Франсуа!
Джейми двинул его в плечо. Краем глаза Джейми увидел, как Элинор быстро покинула зал, украдкой бросив взгляд через плечо, словно надеялась, что никто не заметит ее ухода. Один из духовников, с которыми она беседовала, по всей видимости, поймал чей-то взгляд на противоположном конце зала. Потом быстро, один за другим, все четверо покинули зал.
