Луиза Аллен - Замужем за незнакомцем
— Уилкинс ждет вас наверху, сэр.
Его новый камердинер, он в услужении у него несколько месяцев. Каллуму пришлось оставить своего личного слугу в Индии, тот был индиец и, разумеется, не мог бросить свою семью. И хорошо сделал — здесь он бы долго не выдержал. На корабле Кэл обходился без камердинера, обслуживал себя сам, а по прибытии в Англию постарался найти лакея, который понимает толк в одежде и вполне подходит на роль слуги одного из будущих директоров компании.
— Вы уже перенесли мои вещи из большой спальни и привели в порядок комнату на первом этаже? Отлично. Тогда попросите принести туда горячей воды.
Каллум поднялся на этаж выше, где была его спальня. Разумеется, он собирался регулярно посещать спальню жены, но не хотел врываться к ней в первую же ночь — нельзя же потворствовать своему желанию только потому, что она рядом и в его власти. Их будет разделять этаж, и это обеспечит ее покой, если его снова станут мучить ночные кошмары.
Уилкинс положил стопку чистого постельного белья и чопорно поклонился. Наверное, решил, что, поскольку теперь его хозяин женатый мужчина, такой статус требует большей формальности в отношениях. Каллум оглядел комнату. Она показалась ему довольно сумрачной.
— Ваши чемоданы уже здесь, сэр. Большой сундук мадам отнесут наверх, когда вы будете пить чай. Вам сейчас сменить белье?
Прежде всего ему хотелось принять прохладную ванну. Каллум скинул с плеч сюртук и критически осмотрел манжеты.
— Нет, это подождет, сделаешь, когда я буду переодеваться к ужину. — Он закатал рукава, увидев, что Эндрю вносит кувшин с горячей водой. — На вечер приготовь фрак, вечерние бриджи и полосатые чулки. — Он хотел подчеркнуть всю важность такого мероприятия, как первый совместный ужин мужа и жены. — И цветы в столовую и в комнату моей жены. Эндрю, вы займетесь этим немедленно.
— Сэр, я сейчас же отправлюсь в Шепард-Маркет. Прикажете розы? У них всегда есть розы из теплицы. — Слуга выглядел человеком, которому можно поручить такое ответственное задание.
— Они должны быть красивые и элегантные. Темно-розовые, если таковые будут. Цена не имеет значения.
Отдавая приказания и повязывая свежий шейный платок перед зеркалом, Каллум сам не понимал, что им руководит. Пытается ухаживать за новобрачной? Приносит своего рода извинения за свое поведение в Лонг-Веллинге, когда он напугал ее грубым натиском? Поймав взгляд слуги в зеркале, он поспешно согнал с лица озабоченное выражение. Какое это имеет значение? София довольна, и все пока идет гладко.
— Покупай цветы постоянно. На свой выбор, пока миссис Чаттертон не пожелает внести свои предложения.
В Индии цветы и гирлянды были в изобилии, их можно было купить за гроши. Но здесь они были роскошью, и София оценит эти знаки внимания, они ей покажут, что муж заботится о ее комфорте.
София сидела в гостиной, перед нею на столе были расставлены чайный сервиз на двоих, чашки, большой чайник, сахарница и прочее. Все должно было напоминать картинку домашнего уюта.
Она держалась несколько скованно, и Каллум, войдя, не мог понять почему.
Он сел напротив, принял из ее рук чашку чаю:
— Благодарю. Мне кажется, эта гостиная не очень уютна и пустовата. Странно, но раньше я этого никогда не замечал. — Он купил этот дом у такого же холостяка.
Возможно, ее присутствие и тот уют, который вносит в дом женщина, заставили его увидеть недостатки обстановки.
— Пожалуй. — Она задумчиво выловила ложечкой чаинку из своей чашки.
Может быть, переедем? Думаю, здесь легко найти новый дом. Ты можешь выбрать тот, что тебе понравится. — Ему явно хотелось ей угодить.
— Но нельзя же менять дома только потому, что кому-то не понравились обои, Каллум!
— Почему? Вот в Индии сменить дом легко, буквально по мановению пальца.
— Но мне нравится этот дом, — запротестовала она. — Просто мы не сами его декорировали и обставляли, поэтому он кажется чужим. Вот старый дом в Лонг-Веллинге, когда мы его приведем в порядок и обставим по своему вкусу, будет наш. — И вдруг он увидел, как ее щеки порозовели. Ему нравилось, когда она смущалась, а еще нравилось, что он способен заставить ее смутиться и похорошеть.
Она привязана к дому, где произошло их первое свидание наедине и где он продемонстрировал, что такое настоящий поцелуй, напугав и разозлив ее.
Не надо было упоминать о том доме, спохватилась София и поспешно добавила:
— Но я уверена, что и здесь мы скоро почувствуем себя как дома.
Он положил ногу на ногу, слишком тесные бриджи могли выдать направление его мыслей при упоминании Лонг-Веллинга.
— Ты можешь декорировать этот дом, как тебе угодно. Он должен выглядеть приемлемым для приемов гостей. — Лицо ее просветлело, и он понял, что угадал ее желание. «Так и продолжай», — одобрил он себя. До сих пор он был скорее требовательным, чем любезным. — Можешь и мою комнату переделать. Она мрачновата.
— Сколько ты думаешь выделить для этого средств?..
— Сколько потребуется. Я тебе доверяю, думаю, ты не станешь слишком роскошествовать, заказывая сервизы из драгоценного фарфора и кожаные испанские занавеси.
— Нет, хотя испытываю искушение сделать это. Подумать только — я теперь в Лондоне и могу выбирать все из самых модных журналов и каталогов. Непременно последую их указаниям. — Ее темно-голубые глаза смеялись, отчего у него внутри потеплело. Безусловно, он хотел эту женщину, кроме этого, она давала ему ощущение комфорта и спокойствия. — Когда мы отправимся по большим магазинам и выставкам?
Она хочет идти с ним? Конечно нет. Просто хочет выяснить, станет ли он контролировать ее покупки. Вот с Даном было бы весело и забавно бродить по аукционам и базарам. Но без него? Нет, пожалуй, это будет утомительно и вызовет слишком много воспоминаний.
Дан обожал этим заниматься, ему нравились вещи экзотические, он и сам любил показаться эксцентричным, выделиться среди друзей. Выбирал обои диких расцветок, совершенно непрактичные и дорогие вещи. Сейчас на его месте Дан непременно отправился бы с ней по магазинам, стал бы шутить и дразнить Софию, делая прозрачные намеки по поводу качества кровати и занавесей, покупал бы фривольные безделушки так, ради смеха. Но между ним и Софией нет такой близости, и Каллум не хотел испортить ей удовольствие своим равнодушием к подобным вещам. Пусть переделывает здесь все, как ей захочется, он не станет ее стеснять.
— Каллум? — Склонив набок голову, София смотрела на него вопросительно, губы ее были изогнуты в лукавой улыбке.
Речь шла всего лишь о походе по магазинам, но он почувствовал, будто сдает какой-то важный экзамен.
