Сычев К. В. - Роман Брянский
После этого Мстислав Даниилович хотел сразу же начать княжить во Владимире. Однако владыка предупредил его, что, по словам больного князя, таковое возможно только после его смерти.
Князь Мстислав покорился и уехал в свой Луцк.
Покончив с завещанием, князь Владимир Васильевич переехал из городка Рая в Лукомль. Здесь он лежал, довольствуясь лишь беседами с супругой и сестрой. Будучи страстным охотником, он посылал своих слуг в лес, а потом выслушивал их подробные рассказы об охоте, убитых зверях, дичи, и радовался…Однако же и здесь ему не дали покоя. Летом, когда жара усилила дурноту и тоску несчастного, к нему нагрянул человек от польского князя Конрада Семовитовича Мазовецкого. – Мой брат и господин, – передал посланник слова польского князя, – ты теперь мне как родной батюшка! Только благодаря тебе я владею своими городами и селами! А теперь, поскольку ты завещал все свои земли и города брату Мстиславу, пошли к нему своего человека и прикажи, чтобы он продолжал покровительствовать мне, как это делал ты!
Князь Владимир выслушал гонца своего польского родственника и направил посланника к Мстиславу Данииловичу с требованием защищать, когда это потребуется, Конрада Семовитовича и быть ему сюзереном. Мстислав охотно согласился с этим и даже пообещал «сложить свою голову за этого Кондрата, если понадобится»!
Вслед за Конрадом к тяжелому больному явился и другой гость – посланник его племянника князя Юрия Львовича. – Мой славный господин! – сказал тот. – Передаю тебе точные слова моего князя: – Только Господь знает, как я честно служил тебе, самому старшему в нашем роде! Будь добр ко мне за это! Мой батюшка отнимает у меня города, которые сам мне раньше отдал! А взамен дает никудышные Дрогичин и Мельник…Бью тебе челом, мой родной дядюшка, дай мне хотя бы один Брест!
Эти слова расстроили князя Владимира. – Скажи ему так, – молвил он в гневе посланнику. – Мой жалкий племянник! Я ничего тебе не дам, потому что я не обманщик, не двуличный человек и не могу нарушить свой договор с братом! Я не только дал ему обещание, но и написал надежные грамоты!
Когда посланник князя Юрия уехал, князь Владимир направил своего человека к брату Мстиславу и строго наказал: – Ко мне приезжал посланник от племянника…Он просит у меня Брест, но я ему не дал ни города, ни села. И ты не давай никому даже клочка соломы после моей смерти!
На это Мстислав ответил: – Ты мне остался за батюшку, короля Даниила, потому как взял под свое покровительство. Я с радостью исполню любой твой приказ!
Однако и после этого просители не оставили в покое несчастного князя Владимира до самой смерти. Вскоре к нему приехал посланник князя Льва Данииловича, перемышльский владыка Мемнон. Последний вошел в княжескую спальню и перекрестил больного. – Славный князь! – начал он. – Тебе кланяется твой брат и просит передать такие слова: – Мой батюшка, король Даниил, и его братья лежат в Холме в церкви пресвятой Богородицы. Я узнал о твоей тяжелой болезни…Не гаси свечу, мой брат, над гробом своего дяди и его братьев: передай мне хотя бы город Брест! Это была бы жертвенная свеча тем покойным!
Больной Владимир Васильевич не захотел обижать высокое духовное лицо резким отказом и завел с ним длинный разговор о божественных истинах и духовных ценностях.
– Я узнал, владыка, – сказал князь как бы между прочим, – что мой брат Лев – очень злой человек…
– Почему ты так считаешь, княже? – удивился епископ. – Это неправда!
– А тогда почему этот Лев оскорбляет любимых мной людей?
– Каких людей? – нахмурился владыка.
– Ну, хотя бы великого черниговского князя Романа Михалыча, – сказал тихо, но отчетливо выделяя каждое слово, князь Владимир. – Я не говорил об этом раньше, потому что считал это бесполезным делом. Однако же теперь я решил тебе, как духовному лицу, сообщить всю правду. Когда-то мы с супругой побывали в Ногаевой Орде…Мы тогда написали вместе с ней об этом книгу…Там нам пришлось столкнуться с князем Дмитрием Суздальским. Он уговаривал меня поссориться с моим батюшкой и тестем, славным Романом Михалычем…Суздальские князья задались целью искоренить великую славу князя Романа! Они вымарали его имя из всех, им подвластных, летописей! Соскоблили даже записи о его славной победе над Миндовгом со всех свитков! Стыд и позор этим князьям! Я тогда, в разговоре с князем Дмитрием, его сурово за это осудил…Ох, как он тогда на меня разозлился! А теперь я узнал, что и мой братец Лев проделывает такие же подлые дела в своем уделе! Всем известны его зависть и ревность к славе моего великого тестя! Не способны добиться славы своей силой и мужеством, так готовы предать забвению имя дорогого Романа Михалыча! Ничего у них не выйдет! Я сам об этом позабочусь…Надо же, какие бессовестные! Выскоблили все записи о победах князя Романа в Литве и Болгарии! Умолчали даже о городе Дидякове…Передай князю Льву такие слова: – Мой брат Лев! Неужели ты думаешь, что я, будучи болен, потерял рассудок и ничего не понимаю в твоих хитростях? Тебе мало целых трех уделов – галичского, перемышльского и белзского – так ты еще захотел и мой Брест! Твой дядя и мой дорогой батюшка лежит во Владимире у святой Богородицы…Ты много свечей над ним поставил? Какой ты дал город, чтобы не погасла свеча? Ты сначала просил земель у живых, а теперь взялся за мертвых…Я не дам тебе не только Бреста, но ты у меня и села не выпросишь! Я давно распознал все твои хитрости!
Когда владыка удалился, князь Владимир позвал свою супругу и сделал последние распоряжения. – Я отдал свой удел брату, моя славная лебедушка, – сказал он, – а золото и серебро заранее раздал всем бедным людям…А тем людям, которых ограбили татары Тула-Буки, я отдал почти весь свой скот и лошадей! Осталось совсем немного…Прошу тебя, матушка, сделать все так, чтобы сохранить в памяти людей славные дела твоего батюшки. Тщательно просмотри все наши летописные свитки. И не забудь сделать дополнения, если летописцы что-нибудь упустили…Смотри, чтобы никто не посмел выскоблить записи о деяниях князя Романа Михалыча! Особенно важно сохранить память о великой победе Романа Брянского над Миндовгом! Нельзя погрузить в забвение подвиги нашего великого батюшки! Понимаешь, моя лада?
– Понимаю, батюшка, – смахнула слезу измученная княгиня. – Все так и сделаю!
Князь Владимир тихо скончался 10 декабря: забылся вечным и долгожданным сном.
Княгиня и его верные слуги обмыли тело своего князя, обвили его бархатом и кружевами, одели в богатое царское одеяние и, положив на сани, повезли во Владимир-Волынский. Горожане высыпали на улицы, прощаясь с громким плачем со своим господином.
