Мария Лоди - Шарлотта Морель
«Все равно она будет моей, — думал он, — она будет принадлежать мне». По его спине пробегала дрожь.
Время от времени, когда ее глаза встречались с серыми глазами Альфонса, Шарлотта тоже чувствовала волнение.
— Какая странная штука жизнь, — сказал Альфонс. — Если бы ты тогда досталась мне, Шарлотта, мы так и не смогли бы до конца понять и оценить друг друга. Сейчас мы оба изменились. У меня такое чувство, что я открываю тебя снова; я нахожу тебя даже более восхитительной, чем прежде. Я страдал без тебя, — сказал он серьезно, — я всегда мечтал о тебе. Когда ты уехала, я долго продолжал бродить по вечерам под твоими окнами… Я готов был отдать жизнь, лишь бы снова увидеть тебя в окне.
— Мы были очень молоды и, я бы даже сказала, глупы, — спокойно ответила Шарлотта.
— Как жестоко, — пробормотал он. — О, как я люблю тебя!
Он взял ее за руку, но в это время к ним подошел официант, и он был вынужден отпустить ее. Глядя прямо перед собой, он стал говорить, что не должен был жениться на Жозефине, что он не любит ее, что она действует ему на нервы. Он взял свой бокал и разом опорожнил его до дна.
— Я люблю тебя, — снова сказал он тихо, со стуком поставив бокал на стол.
— Успокойся.
Он снова начал говорить о прошлом, но Шарлотте это показалось скучным. Речь Альфонса была неумной, его прежнее обаяние поблекло. Она любила его когда-то, давно, а теперь это чувство угасло. Она пыталась найти в его лице прежние черты, черты юноши, которого когда-то знала. Но ничего не осталось от былого. Никто не убивал ее любовь, она умерла сама. Шарлотта поняла, что даже ее собственные воспоминания стали стираться в памяти, и это испугало ее.
Она первая собралась уходить. На улице в ночной темноте помимо ее воли к ней снова вернулось волнение от сознания его близости, и она вздрогнула. Альфонс набросил плащ на плечи и поспешил вперед, чтобы поймать кабриолет, один из тех, что медленно кружили вокруг озера.
В кабриолете он обнял ее. Ей было холодно, и она не пыталась освободиться. Альфонс назвал кучеру адрес, и она даже не поинтересовалась, куда он ее везет. Она не спрашивала его об этом до тех пор, пока кабриолет не пересек Сену.
Он еще крепче обнял ее.
— Ко мне домой, дорогая, — прошептал он ей в затылок.
— Я не хочу, — возразила беспомощно Шарлотта.
— Только на секунду. Если ты настаиваешь, мы будем вести себя хорошо. Мы не можем расстаться просто так. Уверяю тебя, я сделаю все, что ты скажешь, я буду слушаться тебя во всем.
Она знала, что он говорит неправду, и это должно было ее насторожить, но этого не случилось. Она понимала, что ей придется играть роль обиженной добродетели до самого конца, и скорее для самой себя, чем для Альфонса. Она чувствовала то возбуждение, то сонливость, то даже некоторое любопытство…
Он привел ее в меблированные комнаты, уныло-уродливое жилье, которое он, должно быть второпях, снял в тот же день. Шарлотта сразу же поняла это, пораженная убожеством комнаты, служившей прихожей. Альфонс достал бутылку и два бокала.
Она устало уселась на диван, чувствуя, как от нее ускользает ее воля. Ей было очень грустно; она понимала, что теперь, зайдя так далеко, она поставила себя в смешное, двусмысленное положение, и ей трудно будет настоять на том, чтобы он просто открыл дверь и выпустил ее. Вместе с тем она знала, что ни чуточки не желает Альфонса.
— Ты расстроена? — спросил он. — Но почему?
Он встал на колено подле нее, а она думала о том, куда подевался тот молодой лейтенант, который так терзал ее душу. Когда она снова заговорила, ее голос дрожал.
— Расскажи мне о прошлых днях. Расскажи о нас.
Ниор с его безлюдными улицами. Она была так молода; брала уроки фортепиано. Ее первые балы и милые воздушные платья, похожие на печальные увядшие цветы. Молодые офицеры, танцующие в залах; девушки, с замиранием сердца ждущие приглашения. Она вспомнила, как в первый раз встретила Альфонса. Он стоял в дверях и выглядел довольно воинственно в своей форме, белых перчатках и с саблей на боку. Он поклонился, и она написала его имя в своей карточке на тур вальса. Воспоминания о Ниоре наполнили ее душу той радостью и болью, которые человек испытывает в девятнадцать лет.
Альфонс нежно приподнял ее с дивана. Она расслабилась, прильнув к нему. Перед глазами поплыл туман воспоминаний.
Она покорилась ему. Она думала о Ниоре и его окутанном туманной дымкой парке. Альфонс поцеловал ее. Это были его губы, которые она так любила когда-то.
Она не осмелилась отвергнуть его поцелуй. Ей было покойно в его руках, как в плену прошлого. Она как бы отдавала дань своей девичьей любви. Он продолжал целовать ее долго и страстно, как будто никогда никого не любил. Казалось, ничего другого между ними и быть не могло.
Внезапно Шарлотта вскрикнула: «Нет!»
— Ну, пожалуйста, — взмолился он, — мы так долго ждали этого случая. Не отталкивай меня.
Его руки были нежны и настойчивы, но она вырывалась, как делала это и тогда. Она чувствовала, как его руки стремились найти ее тело под одеждой, и она, еще продолжая сопротивляться, внутренне сдалась, задыхаясь от возбуждения. Ее сердце готово было выпрыгнуть наружу. Ей казалось, что она слышит, как люди двигаются в соседней комнате, слышит обрывки танцевальной музыки. Кто-нибудь может зайти и застать их. О, Альфонс! О, Ниор!
Он увлек ее в спальню. Мельком заметив ужасную мебель, Шарлотта почувствовала, что лежит на просторной кровати рядом с Альфонсом.
Он был хорошим любовником. Он снова превратился в мужчину, перед которым не могут устоять женщины. Она ценила и ненавидела его страсть, не в силах сопротивляться неистовости его поцелуев. Его страсть граничила с самоуничижением.
Он доставил ей минутное удовольствие, после которого она отрезвела. Их тела остались лежать рядом, словно посторонние друг другу, а души их снова разлетелись в разные стороны. Шарлотта захотела вернуться домой.
— Не уходи, — просил он, — не сейчас.
Она осталась, не в силах собраться с мыслями и оторваться от него. Она могла бы привыкнуть к нему и в конце концов достичь некоторого взаимопонимания, но только в том случае, если бы они встретились еще хоть раз. Но теперь было уже поздно. И когда он снова привлек ее к себе, она подумала, что больше никогда к нему не вернется и что сейчас она видит его в последний раз.
Альфонс хотел проводить ее домой, но Шарлотта попросила его оставить ее у здания университетской медицинской школы. Они стояли вместе на улице, безмолвные, почти как старые друзья. Она думала о том, что все произошедшее уже потеряло свой смысл. Когда он сказал ей, что будет ждать ее на следующий день в пять часов и спросил, придет ли она, Шарлотта ответила: «Возможно».
