Жаклин Мартен - Поцелуй меня, Катриона
Последний из ее четырех братьев покидал родительский дом. Теперь оставалось выдать Бьянку замуж за Энрико, и ее долг перед семьей будет выполнен.
Этого часа Катриона ждала целых десять лет и, казалось, сейчас должна была бы чувствовать огромное облегчение. Вместо этого всю неделю перед свадьбой ее не покидала злость, разгоравшаяся с каждым днем все сильнее и сильнее.
Питер сделал ей предложение и исчез, словно в воду канул. Их «уроки» прекратились, обещанная беседа с отцом не состоялась. Не то, чтобы ей этого очень хотелось. Упаси Бог, нет! Просто после того, что между ними произошло, она расценивала этот поступок как пренебрежительный по отношению к ней.
Когда венчание закончилось, Катриона вручила Анне букет и, натянуто улыбаясь, так как внутри у нее все кипело от возмущения, пошла к выходу вслед за счастливой парой.
Вдруг она увидела Питера, сидящего в последнем ряду. Он был великолепно одет и выглядел удивительно по-английски: под элегантным темным сюртуком виднелся вышитый жилет, а на коленях лежал нелепый цилиндр. Костюмом и манерами он ничем не напоминал того Питера, с которым девушка виделась неделю назад. Когда она проходила мимо него, он отвесил ей официальный поклон и вежливо улыбнулся.
Свадьбу решено было отпраздновать в большом пустом амбаре синьора Креспи, так как дом отца Анны был слишком мал для такого торжества.
За несколько дней до венчания, пока Катриона пекла свои знаменитые на весь Фридженти пирожки и печенье, Бьянка, Анна, ее сестра София и многочисленные кузины переделывали амбар в лесную поляну. Девушки украшали стены ветками, перевязанными цветными ленточками. В каждом углу ветки были сложены грудой, а на них стояли корзины с цветами.
К одной из стен прибили деревянные скобы, на которых был закреплен балдахин, усыпанный цветами. Под балдахином три музыканта-любителя настраивали свои инструменты: Энрико Фонтана сидел за небольшим фортепьяно, взятым у синьора Креспи, Тонио Эскуччи держал в руках аккордеон, а Тито Гуччи натягивал струны на старенькой скрипке своего дедушки, которая, как говорили, представляла большую ценность.
Для танцев была подготовлена деревянная площадка. В центре амбара стояло множество маленьких круглых столиков и стульев, предназначенных для тех, кому захочется присесть и перекусить или просто поболтать и полюбоваться на танцующих.
В дальнем конце амбара расставили длинные деревянные столы, накрытые цветными скатертями с бахромой. Столы были завалены выпечкой, рыбой, блюдами из дичи и мяса и прочей снедью.
На двух столах поменьше расставили всевозможные вина и другие напитки, а на высоком круглом столике красовался огромный свадебный торт.
Когда довольная Катриона гордо рассматривала праздничное убранство, кто-то сказал ей на ухо:
– Позвольте наполнить вашу тарелку, миледи.
Девушке не нужно было оглядываться. Голос Питера она могла бы узнать из тысячи голосов.
– По нашему обычаю, на подобных торжествах гости обслуживают себя сами. Тарелки стоят в конце стола, – стараясь не выдавать охватившего ее волнения, ответила Катриона.
– Я просто пытаюсь вести себя, как подобает джентльмену.
Девушка бросила на Питера быстрый взгляд.
– Мне бы не хотелось вас затруднять, – ответила она ледяным тоном.
– Я слышу нотки язвительности в вашем голосе. Или мне это показалось?
– Черт бы тебя побрал, – тихо пробормотала про себя Катриона, не отвечая на его вопрос. Однако когда она хотела отойти в сторону, то почувствовала, что Питер крепко держит ее за локоть.
– Но я вас не отпускал. Мне хотелось бы с вами побеседовать, а может быть, и пригласить на танец. Разумеется, я предпочел бы, чтобы наши тарелки стояли рядом и мы могли мило поболтать во время трапезы, а потом, когда несколько стаканов вина, возможно, поднимут ваше настроение, я хочу выйти с вами на улицу и найти укромное местечко, Где мы могли бы побыть одни.
– Одни, зачем?
– Ну, мне кажется, мы что-нибудь придумали бы, чтобы не скучать вместе, – ответил Питер серьезно.
– Ах, да! Я вижу, что вам приспичило заняться любовью, синьор! Но вы кое-что упустили из вида: в этой комнате полно мужчин, – девушка сделала пренебрежительный жест рукой, – которые с радостью займутся со мной этим, но только тогда, когда я сама этого захочу!
– Не сомневаюсь, – сказал «синьор» с бесстрастным выражением лица, хотя в его голосе проскользнули гневные нотки. Сердце девушки радостно забилось, и она метнула на Питера победоносный и ликующий взгляд. – Но у них ничего не выйдет, потому что вы им не принадлежите, синьорина Сильвано! – сообщил Катрионе Питер.
Вдруг его лицо приняло веселое выражение, а голос стал нежным, что никак не вязалось с тем, как он схватил Катриону за руку и как резко повернул к себе.
– Ты моя! Запомни это хорошенько!
– Твоя? Да как ты смеешь?! Кто дал тебе право?! Да я, я!
– Выпей немного вина, – предложил Питер, взяв один из бокалов с подноса, который несла розовощекая горничная синьора Креспи. – Оно поможет тебе справиться с дурным настроением.
– Сам и пей! – девушка резко оттолкнула предложенный ей бокал и отскочила в сторону, чтобы не забрызгать платье его содержимым. Питер по той же причине отпрыгнул назад, не выпуская из рук тонкую ножку бокала.
Воспользовавшись его замешательством, Катриона молнией пронеслась мимо и бросилась в объятия первого попавшегося ей на пути мужчины, которым оказался Марко Манфреди – старинный приятель Скотти и заклятый враг самой Катрионы.
– Марко! – радостно поприветствовала она его и схватила под руку. – Видишь, во что нам удалось превратить старый амбар Креспи! Правда, красиво? Ох, – девушка посмотрела на Марко с явным восхищением. – Да ты и сам сегодня очень красив. Никак у тебя новый костюм?
От неожиданности Марко вытаращил глаза и судорожно сглотнул слюну, так, что это не ускользнуло от внимания окружающих.
– Спасибо, Катриона. Ты тоже сегодня чертовски хорошо выглядишь! – ответил он и недоверчиво посмотрел на девушку.
«Наверное, она решила надо мной подшутить. Непохоже, чтобы Катриона Сильвано раздавала комплименты кому-либо из представителей сильного пола Фридженти. И с чего бы ей улыбаться мне и рассыпаться передо мной в любезностях? Нет, что-то здесь не то!»
Однако не успел Марко откашляться и спросить ее, почему она выбрала именно его объектом для своих шуточек, как девушка прижалась к нему так, как только позволяли нормы приличия.
– Ох, Марко, уже заиграла музыка. Потанцуем?
Близость Катрионы взволновала молодого человека. Он с вожделением уставился на плавный изгиб ее бедер, а когда она слегка коснулась его грудью, его бросило в пот.
