Джоан Смит - Большой рождественский бал
— Я продолжу следить за ней, и посмотрим, может быть, в следующий раз мне удастся разглядеть этого мужчину, — сказал Гордон. — Жалко, что он управлял наемной лошадью, а то бы я мог узнать его лошадей. Я знаю большинство упряжек в городе.
— Лучше измените вашу маскировку на случай, если она видела вас за магазином, когда они уезжали, — отметил Костейн.
— Все будет изменено, — сказал Гордон выразительно. — В следующий раз я уже не буду стариком. Я могу одеться лакеем, их можно увидеть, где угодно. Они такие же привычные, как пупок.
Кетти сказала:
— Тебе надо было переодеться женщиной, которая может слоняться, где угодно, по таким местам, как галантерейный магазин, не вызывая любопытства.
— Если ты думаешь, что я собираюсь показаться на публике в дамском платье, то позволь сказать, что тебе нужно переключиться на другие мысли! Как бы это тебе понравилось?
— Мне бы это очень понравилось, — засмеялась Кетти. — То, что ты, возможно, имеешь в виду, равносильно тому, как если бы я показалась на публике в брюках. Но я подумала совсем не об этом. Нарядившись дамой, ты бы мог надеть ту круглую шапочку, которую купил. Мне что-то не хочется ее носить. Кстати, где она?
— Почему, она… — Гордон осмотрелся. — Черт, должно быть, я оставил ее в кэбе. Жаль. Он повернулся к Костейну:
— А вы обнаружили что-нибудь интересное? Костейн рассказал о том, как Бьюрек рылся в его столе.
— Я бы ничуть не удивился, если бы миссис Леонард встречалась именно с Бьюреком, который подвернул свой плащ, чтобы казаться толстым.
— А я был бы очень удивлен, — сказал Костейн. — Он не выходил из здания. Косгрейв ушел на собрание или что-то в этом роде, а Бьюрек сидел в его кабинете и разбирал корреспонденцию с двух до четырех, пока я не ушел.
— И кроме того, Бьюрек не француз, — заметила Кетти.
— Может, он просто не признает, что он француз, — сказал Гордон, но, увидев выражение лиц своих собеседников, решил не развивать эту тему.
— Что мы делаем сегодня вечером, Костейн? — справился он.
Светская жизнь зимой очень ограничена. Костейн не мог придумать такого места, куда бы они все могли пойти. Памятуя о планах леди Лайман, он решил из предосторожности не посещать с Кетти танцевальных вечеров слишком прилежно.
— Мы все заслужили отдых, — сказал он, глядя на девушку.
Она сделала над собой усилие, чтобы выслушать это, не падая духом:
— Это даст мне возможность просмотреть свою корреспонденцию.
— Надеюсь, что миссис Леонард не настолько распущенна, чтобы встречаться со своим любовником, когда ее муж дома, — сказал Гордон. — Я пойду сегодня вечером в свой клуб и буду зорко высматривать эти плоские пальцы и косые глаза, пока я их помню. Вы придете завтра в это же время, чтобы выслушать мой отчет, лорд Костейн?
Костейн знал, что ежедневно приходить на чай нежелательно.
— Возможно, я свяжусь с вами письменно, — сказал он.
— А если случится что-нибудь срочное? — спросил Гордон. — Я думаю, вы не хотите, чтобы я прибежал к вам, а увидев, как эта лиса Бьюрек рылся в вашей корреспонденции, не позволите, чтобы я написал.
— Пожалуй, завтра я смогу заглянуть к вам на секунду по дороге домой, — предложил Костейн. — Я зайду сюда, в кабинет, чтобы не беспокоить семью.
Это было высказано вежливо-мягким тоном, но Кетти легко читала его мысли. «Он боится попасть в мышеловку, которая приведет под венец», — подумала девушка.
— Ты можешь встретиться с лордом Костей-ном здесь, Гордон, — сказала она, давая тем самым понять, что у нее не было намерения преследовать его.
Никто не возражал, и Костейн скоро ушел. Гордон злился на Льва за недостаток энтузиазма по отношению к его работе в течение такого трудного дня и замечательному открытию.
— Я не думаю, что Лев оценил то, на что я наткнулся, — ворчал он. — Такого парня, как Костейн, беспокоит только государственная измена, он никогда и бровью не поведет на флирт женщины. Ты же не захочешь иметь дело с подобными ему, Кетти. Ты выбрала очень мудрый способ для встречи с ним завтра после чая. Кетти вздохнула и уставилась в камин:
— Ты прав, Гордон. Я его нисколько не интересую.
— Господи, ты только не сопи и не хандри.
Мы найдем тебе мужа, когда я поеду в Италию. Если я поеду в Италию, — добавил он. — Я подумал, что работа такого рода дает возможность только стаптывать башмаки. Выйдя на миссис Леонард и ее зарубежных друзей, я смогу поговорить с Косгрейвом о постоянной должности.
— А как я тогда найду себе мужа? — спросила Кетти. — Мне бы хотелось — ох, как бы мне хотелось, чтобы мы больше выезжали. Вчера на вечере у леди Мартин было так хорошо. Это напомнило мне прошлое, когда папа был жив, Гордон чувствовал себя дезертиром, отказываясь от итальянского плана. Он проклинал Кетти, сидящую дома с мамой и Родни и их старыми друзьями, и все больше рискующую остаться старой девой. Он действительно должен постараться и раздобыть ей жениха, или все кончится тем, что она окажется приживалкой в его доме, когда он и мисс Стэнфилд поженятся.
— Вот что я тебе скажу, — решил он. — Я не поеду в клуб сегодня вечером. Мы с тобой выйдем в город.
— Ты приглашаешь меня на какой-нибудь вечер? — спросила Кетти с надеждой, потому что Гордон жил более активной жизнью, чем она.
— До конца зимы не будет никаких вечеров, на которые стоило бы пойти, но театры открыты. Мы с тобой пойдем на спектакль. Нашего налетчика можно поискать там с тем же успехом, как и в моем клубе. Мы возьмем театральные бинокли и исследуем каждый глаз и каждую руку в зале.
— Прелестно! Пойдем посмотрим, что играют в театрах.
Поскольку время близилось к обеду, Гордон надел вечерний костюм, а Кетти пошла в свою комнату, чтобы тоже переодеться. Так как завывал очень холодный ветер, она выбрала платье с длинными рукавами из легкого шелка и элегантную, но теплую шаль из мохера. Приятное возбуждение трепетало в ее груди. Очень мило со стороны Гордона оказать ей такую услугу. У нее не было реальных опасений, что стремление брата поступить в Генеральный штаб продержится долго. Ему скоро надоест торчать на холоде; и он оценит более благотворный итальянский климат.
Самым большим разочарованием было вполне определенное намерение Костейна не связываться с ней. Да, он вежлив, но по обязанности. Если она время от времени и вызывала проблеск интереса в его глазах или он говорил вещи, которые звучали достаточно лично, то это просто свойство его характера. Как отметил Гордон, Костейн привык к весьма снисходительной морали своего класса. Дамы, если только они не были древними старухами, отчаянно флиртовали. Он не знал иного способа общаться с ними, но был осторожен, не давая флирту выйти из-под контроля.
